А Тень, сияя диким восторгом и умело пряча привычную, бесконечную тоску в глубине мрачно-карих глаз, неслась к графу, опережая других девиц, бросившихся к своим рыцарям, и даже, кажется, обгоняя носящийся над полем ветер. В придворном наряде она двигалась так же легко и стремительно, как в удобном и непритязательном костюме наемницы. Даже длинное платье и каблуки не стали помехой проворному, восторженному, счастливому бегу.
Такое поведение было столь не свойственно спокойной, выдержанной хране, что Лорранский даже попятился. Потом опомнился и шагнул своей даме навстречу. Та, не снижая скорости, бросилась ему на шею. Народ вокруг ахнул от экзальтированного умиления, вызванного столь нежным проявлением одолевающих девушку чувств. Однако хорошее настроение Торина как рукой сняло, потому что только он слышал, что шептала посверкивающая сладкими ликующими слезинками в уголках глаз девушка:
- Хвала богам, жив! Жив и даже не искалечен! Похоже, я побегаю по миру подлунному еще какое-то время!
- Ты видела, как я всех победил?
- Ну конечно! Я глаз с ристалища не сводила! Молодец! Я уж думала, что тебя там сейчас… Но ты молодец! Ой! А я даже не думала, что ты так…
- Добро всегда побеждает зло,- наставительно изрек прописную истину Торин, обхватывая наемницу за талию. Однако она явно не стоила таких ласковых жестов. Потому что фыркнула и с привычным своим ехидством, так не вязавшимся с восторженными глазами и счастливыми улыбками, согласилась:
- Именно. Добро всегда побеждает зло. Кто победил - тот и добрый. В жизни почему-то только так и получается. Добро победило зло, потом зверски его убило и растерзало, чтобы другим неповадно было.
Обидевшийся Лорранский едва сдержался, но все-таки заставил себя не оттолкнуть довольную девушку. На седьмом небе она была вовсе не потому, что Торин показал себя отважным воителем и бесстрашным рыцарем, а оттого, что понимала: теперь гильдия не накажет ее за то, что не уберегла клиента. Ибо клиент сумел уберечься сам.
Лук язвительно гудел туго натянутой тетивой и даже не пытался прикинуться невинным струнным инструментом. Знал, что не получится. Да и незачем.
- Как вы могли? Как вы могли?! Да я…
Я, на всякий случай кивая и поддакивая, предусмотрительно пятилась, закрывая собой Цвертину. Магиня, вцепившись холодными пальцами мне в плечо, дышала тяжело и испуганно, но я не знала, чем ей помочь.
В жизни иногда бывают ситуации, когда сильный убегает от слабого и даже такие, как я, отступают перед такими, как Торин.
- Опозорен! На всю Райдассу опозорен!
А вот последний кивок был явно лишним… В данном случае подтверждать очевидное было бессмысленно и опасно для здоровья. Мой гордый рыцарь разъярился еще больше и с придушенным воплем: "Ах, да ты издеваешься к тому же?!" - ринулся вперед, явно намереваясь вцепиться мне в горло.
- Убью! Убью! - завывал графеныш, старательно повторяя каждое слово по два раза, видимо опасаясь, что иначе до нас не дойдет смысл его преисполненных трагизма и возмущения высказываний.
- В очередь! - холодно предложила я, пытаясь перехватить руки окончательно остервеневшего аристократенка. Как ни странно, последняя фраза здорово охладила его пыл - Торин даже приостановился на мгновение, дабы растерянно переспросить:
- В смысле?
- Думаешь, ты первый, кто жаждет моей смерти? - развеселилась я.- Да стремящиеся меня прикончить уже скоро целую гильдию организуют! Поэтому я и говорю: в очередь становись, перед тобой и так толпа желающих.
А вот ехидничать явно не следовало. Торин надулся, точь-в-точь как разъяренный индюк, и взмахнул руками так ожесточенно, что я даже попятилась. Не надо забывать, что передо мной маг, пусть и ничему не обученный. Иногда из обладающих чародейским даром волшба прорывается неосознанно, особенно в критических ситуациях. И еще неизвестно, что хуже - разъяренный, но способный контролировать себя архимаг или сдуревший от злости недоучка, не могущий и не умеющий сдержать проявления своих чародейских талантов.
Цвертина, поняв, что сейчас настала ее пора действовать, взвизгнула и привычным, до автоматизма отработанным движением выбросила вперед правую руку, унизанную тяжелыми дорогими перстнями. Один из них полыхнул синим, и Торина снесло в сторону, причем его спина очень удачно столкнулась не с голой стеной, а со старинным гобеленом ручной работы. Изображенная на нем большеглазая русалка кокетливо прогнулась, над плечом графенка показалась ее очаровательная головка, а около левого бока - рука, и теперь мой подопечный сильно смахивал на мифического цельносчастца - человека, нашедшего свою половинку и сросшегося с ней не только душой, но и телом.
В следующее мгновение Торин подпрыгнул и заверещал так, что я невольно зажала уши руками и только потому смогла сохранить слух в порядке. Дело в том, что брошка-паучок, как и предупреждала магиня, при первом же признаке опасности для меня активировалась, соскользнула с корсажа и ринулась на моего подопечного, прямо на глазах увеличиваясь в размерах.
Разумеется, такое необычное происшествие Торин просто не мог не отметить своим воплем.
- Нет! Фу! Нельзя! Ко мне! - совсем потеряв голову, как собаке или демону, крикнула я, отчаянно щелкая пальцами. Удивительно, но паук послушался и шарахнулся ко мне так резво, что едва не сбил с ног. Ой, надо было загодя попросить Цвертину дать паучку команду не активироваться самовольно… Тогда и воплей с криками удалось бы избежать.
- Очарователен, правда? - гордо поинтересовалась Цвертина, с нежностью дотрагиваясь до головы своего оригинального изобретения. Паук узнал создательницу и с готовностью перенес свое внимание на нее, подпрыгивая так ретиво, словно надеялся вскочить девушке на руки.
Я хотела согласиться, но Торин в этот момент охнул столь громко, что я позабывала обо всех брошках и магинях и ринулась на помощь своему подопечному, стараясь придумать, что ему сказать в свое оправдание. Графенок воззрился на меня с немой укоризной, подтверждая, что требует объяснений. Не думаю, что он успел услышать все, что мы обсуждали с Цвертиной. Но и немногое сказало ему явно больше, чем следовало бы.
Не надо было, наверное, устраиваться секретничать в маленькой гостиной, вплотную примыкающей к большому залу, где сейчас шел пир. Слишком уж легко нас обнаружили.
- Я тебе все объясню! - поспешно пообещала я, подхватывая аристократеныша и помогая ему встать на ноги.
- Да уж сделай милость,- согласно поморщился Торин, потирая ушибленную спину. Ему и без того уже досталось от непривычно тяжелых доспехов, а тут еще и Цвертина свои магические цацки применять вздумала…
- Ты пойми: главная ценность для меня сейчас - это твоя жизнь. Она должна быть сохранена. А остальное меня не волнует.
- Ну да! - возмутился Лорранский, не без интереса поглядывая на слегка красную и растрепанную магиню, продолжавшую рассеянно поглаживать восторженно суетящегося вокруг нее паука.
