— Спасибо, братец! — от всего сердца воскликнула я. — Я тебя люблю.
— И это взаимно, Кэтрин. Кстати, пока не забыл: у меня же есть для тебя подарок! — Джулиан сунул руку в карман брюк и вытащил салфетку, испачканную горчицей. — Вид, конечно, не ах, но слова, которые я записал на этой салфетке, дороже золота. Очень советую тебе сделать табличку с этим изречением и повесить дома на всеобщее обозрение. Ты не против, если я зачитаю афоризм вслух? — Джулиан расчувствовался и утер слезы.
— Да, пожалуйста! — взволнованно попросила я.
— Не знаю, почему они запали мне в душу, но я всем сердцем принимаю их и они для меня — важное наставление. Возможно, секрет в том, что эти слова описывают ту жизнь, которую я хотел бы вести, и ту личность, которой я надеюсь стать. И Джулиан прочел мне цитату из Уильяма Пенна:
«Я догадываюсь, что живу лишь один раз и второй попытки не будет. А потому, если есть доброта, которую я в силах проявить, или праведное деяние, которое мне по плечу выполнить, пусть я смогу сделать это все сейчас, не откладывая на потом и не пренебрегая, потому что я пройду свой жизненный путь лишь один раз».
Когда мы с Джулианом, держась за руки, вышли из музея, закапал дождик.
— В Индии верят, что легкий дождик — к счастью и удаче, — едва слышно сказал Джулиан. Он запрокинул голову, дождевые капли стекали по его лицу. Джулиан закрыл глаза и широко-широко улыбнулся, постоял так мгновение-другое, а потом оглушительно закричал: «Как хорошо жить сегодня, сейчас!» Услышав этот вопль, на него оглянулись несколько прохожих, находившихся поблизости.
В моем сознании явственно отпечатались свежие уроки премудрости, данные Джулианом. Сердце мое распахнулось навстречу миру и людям шире, чем когда-либо раньше. Я была полностью согласна с братом — жизнь прекрасна!
Четвертый Секрет Мастерства Лидера Чтобы стать совершенным родителем, сначала стань совершенной личностью
Жизнь подобна театральной пьесе: важна не длительность, а качество актерской игры.
Сенека
В мире нет демонов, кроме тех, что живут в нашей душе. Именно там и должно с ними сражаться.
Махатма Ганди
Ну и странное же послание я получила! Было оно от нашей нелюдимой соседки, чудачки мисс Уильямсон. Той самой, которая держала четырнадцать кошек и, как я в шутку предположила, была неравнодушна к Джулиану. Эта самая мисс Уильямсон оставила мне на автоответчике таинственное и настойчивое приглашение — прийти к ней в сад за домом. Еще более странным мне показалось, что приглашала она меня в сад в пять часов утра! «Доверьтесь мне, Кэтрин, — скрипучим голосом добавила мисс Уильямсон, — вас ожидает сюрприз. Прямо у грядки с помидорами!»
Должна сказать, что «чудачка» — это еще весьма мягкое выражение, если речь зашла о мисс Уильямсон. Она — едва ли не самая эксцентричная персона, какую я встречала в жизни, и я никогда не могла взять в толк, зачем и почему она ведет такой образ жизни. Но как соседка хлопот она нам не причиняла и всегда приветливо улыбалась, когда мне случалось проходить мимо. А потому я перезвонила чудаковатой старушке и ответила, что с радостью приду к ней в сад в пять утра посмотреть на сюрприз.
На следующее утро спозаранку я приняла душ, наскоро расцеловала Джона и детей, а потом тихонько вышла из дому и направилась к соседке. Когда я вошла в ее сад, из-за кустов резво выскочили три кота, и я вздрогнула от неожиданности. Постояла посреди лужайки, стараясь унять сердцебиение, потом взяла себя в руки, обогнула дом и прошла в садик за домом, точнее, в огород, за которым соседка ухаживала все свое свободное время.
Вот и грядка с помидорами. Я глазам своим не поверила: возле грядки возвышалось огородное пугало метра в два высотой, не меньше. Пугало было замотано в кружевную накидку, — я подумала, что, должно быть, мисс Уильямсон купила ее где-нибудь на распродаже. А стояло пугало в причудливой йоговской позе сродни тем, какие я видела в фильмах на канале «Дискавери», который мы охотно смотрели с мужем и детьми. В довершение всего к пугалу была прикреплена рекламная растяжка, другой конец которой был привязан на крыльце. А на растяжке крупными красными буквами было написано изречение Марка Твена. В золотистых рассветных лучах алые буквы так и сверкали на белом пластике. Изречение было такое:
...
Если бы все были довольны собой, в мире не было бы героев.
Утреннюю тишину нарушала громкая музыка из магнитолы, которую кто-то заблаговременно поставил на садовый стол и включил на полную мощность. Песню я узнала сразу — это был знаменитый шедевр Луиса Армстронга «Как прекрасен этот мир». Я стояла и наслаждалась моментом: утренним светом, забавным пугалом, мудрыми словами и чудесной музыкой. Зачем меня пригласили, я понятия не имела. И, честно говоря, мне было все равно. С тех пор, как Джулиан вернулся, моя жизнь превратилась в череду чудес, и я просто принимала происходящее как оно есть и от души радовалась. Вот сегодня со мной приключилось еще одно чудо, о котором будет так замечательно когда-нибудь потом поведать внукам.
— Мисс Уильямсон? Вы дома? — перекрикивая густой голос Армстронга, позвала я.
Ответа не последовало, я еще раз позвала:
— Мисс Уильямсон! Доброе утро! Вы тут?
Вновь никто не ответил. Песня подошла к концу, Армстронг басовито проурчал: «И себе говорю: как прекрасен наш ми-и-и-ир!»
В саду наконец наступила тишина, и я решительно направилась к помидорной грядке и потешному пугалу. Вдруг откуда-то пропел глубокий голос: «И себе говорю: как прекрасен наш мир!» Я оглянулась. Ни души. Я двинулась дальше по садовой дорожке, но откуда-то снова пропел тот же голос: «Мир прекрасен!» Мне показалось, что пело пугало, или, во всяком случае, голос раздавался откуда-то поблизости. «Наверное, это как-то связано с сюрпризом, который пообещала мне мисс Уильямсон!» — догадалась я.
Я подошла поближе и поняла, что поет и впрямь само пугало. Просто оно так основательно замотано в черную накидку, что головы не видно. Почерк Джулиана, но только все это никак не мог устроить мой неугомонный братец, потому что я точно знала — сейчас он в Коннектикуте, на семидневном семинаре по личностному росту. Когда мы провожали его в аэропорт, он сказал на прощанье: «Мне надо еще глубже погрузиться в себя».
Едва я приблизилась к пугалу вплотную, как из магнитолы вдруг раздалось:
— Если бы все были довольны собой, в мире не было бы героев!
Мне сделалось не по себе. Кто все это подстроил? Зачем этим неизвестным вовлекать меня в свою затею?
Внезапно пугало зашевелилось: сначала медленно, а потом бурно замахало руками и ногами. И вот оно уже кружится на помидорной грядке, словно обезумевший дервиш в танце. Наконец, пугало рухнуло наземь, будто от головокружения, а потом расхохоталось. Оно смеялось и смеялось и никак не могло уняться.
Ясно: под этим черным покрывалом человек, более того, человек, который мне прекрасно известен! Я протянула руку и сдернула черное покрывало с головы пугала. Ну конечно, Король Розыгрышей сегодня в ударе! На меня смотрело смеющееся лицо брата.
