— Эх ты, темнота! — покровительственно хмыкнула светлая, с готовностью втискиваясь в примерочную.
— И не темнота вовсе, а приятный полумрак, — фыркнула в ответ я, протягивая ей платье.
Девушка выхватила у меня странный наряд, задумчиво повертела его в руках, вывернула наизнанку, мотом что-то подтянула, что-то одернула и с размаху нахлобучила мне на голову. Я невольно вздрогнула и попыталась попятиться, но Инната чувствительным тычком в спину заставила меня стоять смирно и заскакала вокруг, при этом не прекращая какой-то бестолковой болтовни:
— Вот так, смотри… Ага… Ну и вот… А руки сюда… Да не так! Ты что, совсем ничего не понимаешь? Платьев никогда не носила? Ага, а вот здесь одернуть нужно… Слушай, Дивейно, а тебе нравится Айлайто?
— Чего? — поперхнулась я, пытаясь высвободить голову.
— Да не дергайся ты! — Инната ткнула меня в бок и одернула на мне платье. — Ну, эльф наш, он тебе как?
— Да не задумывалась как-то, — растерявшись от такой прямой постановки вопроса, уклончиво отозвалась я.
— Зря! — с чувством припечатала девчонка. — Вот ты ему явно нравишься, несмотря на то, что темная. Впрочем, все остроухие на голову всегда слабиной отличались. Неужели ты никогда не замечала, как он на тебя смотрит? Странно… Только ты не слишком-то обольщайся Айлайто из какого-то старинного знатного рода, пусть из обнищавшей его ветви, так просто взять в жены темную искусницу ему никто не позволит. Вот посмотришь сегодня, как родственники нашего эльфа живут, небось ничего подобного в вашей Темной Империи никогда и не увидеть!
— Чего? Какая жена?! — начала задыхаться я, безуспешно пытаясь сделать глубокий вдох — платье было маловато и сильно давило на грудь и живот, перекрывая путь кислороду. Да и жизнеутверждающие рассуждения светлой девушки не способствовали нормальной циркуляции воздуха в легких.
— Вот и я говорю: никогда родичи Айлайто на такой брак разрешения не дадут, — с оптимистичным апломбом предрекла Инната, продолжая суетливо скакать вокруг меня и что-то поправлять, приводя и без того странно сидящий наряд в какое-то уж совсем невообразимое состояние. — Нет, ты, Дивейно, еще не самая плохая, честно. Просто темные есть темные, тут уж ничего не попишешь, даже искуснице не под силу воевать со знатными эльфами. Ну не расстраивайся так, мы тебя все-таки замуж пристроим, вот увидишь: в Сэлленэре найдется полным-полно ненормальных, которые с удовольствием возьмут в супруги такую дикую экзотику, как темная искусница.
— Я не хочу замуж! — тонким от возмущения голосом взвизгнула я, едва не падая под потоком обрушившихся на меня домыслов и предположений разошедшейся светлой. Вот, видимо, как раз такая ситуация и называется: без меня меня женили. — И уж тем более — за светлого!
Инната даже приостановила свои священнодействия и удивленно вгляделась в мои глаза. Судя по выражению лица, в ее голове происходила какая-то серьезная и очень сложная работа, результатом коей стал сочувственный вздох и понимающий всплеск руками:
— Ой! И как же я раньше-то не догадалась?! У тебя в Темной Империи остался возлюбленный, да?
— Да! — радостно ухватилась за эту идею я и, видя восторженные глаза Иинаты, полные предвкушения и жгучего любопытства, начала поспешно фантазировать, благо с воображением у меня всегда все в порядке было: — Мы собирались пожениться и даже назначили день свадьбы, но тут мне сказали, что меня продали в Светлую Империю, а мой… ну он хоть и из хорошей богатой семьи и получил высокий пост при дворе, но ничего не смог поделать. Мы пообещали быть верными друг другу и каждый день писать письма, а по истечении пяти лет моей отработки сыграть самую пышную и роскошную свадьбу, какую только можно себе вообразить!
— О-о-о… — потрясенно протянула расчувствовавшаяся светлая, прижимая руки к груди и разве что слезу не пуская. — А как его зовут?
— Тройдэн, — брякнула я первое подвернувшееся на язык имя, с показным смущением отводя глаза, — Но я называю его просто Трой.
— Красиво. Очень по-темному, но красиво, — вздохнула Инната, в десятый раз одергивая на мне платье.
Я согласно покивала, опустив ресницы и пряча тоскливые и одновременно ехидные огоньки в глубине глаз. Прости меня, Тройдэн, за эту беспардонную ложь, но мне так нужно было прикрыться хоть чем-нибудь, иначе Инната наверняка не успокоилась бы, пока не спихнула меня в жены какому-нибудь светлому!
— Ну ничего. Пять лет — это не вся жизнь, — принялась утешать меня она. — Ты вернешься в Темную Империю и обнимешь своего Троя. Давай выходи к зеркалу, посмотри, какая ты красавица!
Я сдуру послушалась и через секунду едва не растоптала двинувшуюся следом Иннату, в ужасе шарахнувшись назад в примерочную, подальше от своего отражения в огромном зеркале, которое услужливо держала продавщица. То чудище, которое светлая легкомысленно назвала красавицей, лично я бы не взяла даже на вакантную должность огородного пугала — иначе все семена просто-напросто не стали бы всходить, прячась под кожурой от подобного кошмара, а уже проросшие полегли бы в ужасе. Нет, цвет, в принципе, был очень даже ничего темно-оливковый, довольно-таки мрачный, он отлично подчеркивал мои зеленоватые глаза и восковую бледность кожи. Но цветом достоинства данного шедевра портновского искусства и ограничивались. Платье жало в груди, давило на живот, натирало плечи и казалось просто каким-то балахоном, по недоразумению сшитым из красивой дорогой ткани и напяленным безумной девицей под воздействием тоски по возлюбленному и бестолкового решения впредь не нравиться никому и никогда.
— Ну и что тебя смущает? По-моему, все просто здорово! — снова восторженно запрыгала вокруг меня Инната. Продавщица поддерживала ее ажиотированное веселье профессионально-любезными улыбками. — Посмотри, сидит-то как замечательно! Будто специально для тебя шили! Правда, цвет слегка подкачал, но зато фасон стильный и модный. Вот спорим, твой Трой, если увидит тебя в таком платье, просто потеряет дар речи от восхищения?!
Ой-ой-ой… В том, что бедный Тройдэн не сможет выдавить ни звука, никто и не сомневается, вот только молчать он будет отнюдь не от восторга, а по причине совершенно противоположных чувств.
— Ой, какая я неловкая! Прости, Дивейно, я не хотела напоминать о… Ну, в общем, не грусти, ладно? Пять — это же не так уж много, тем более для искусницы, — разахалась Инната, отнеся мое перекошенное лицо на счет каких-то других страданий — не эстетических, а душевных, вызванных разлукой с дражайшим женихом. Впрочем, я действительно могла совершенно искренне и чистосердечно сказать, что очень соскучилась но Трою. Да и по Темной Школе, если быть совсем откровенной, — тоже. — Ну, не расстраивайся. Возьмем для тебя это платье, да? Смотри, как хорошо сидит!
— Нет! — громко выдохнула я, поворачиваясь к зеркалу спиной и, изогнувшись, недоверчиво обозревая топорщащиеся сзади складки. Светлые девушки удивленно вытаращил глаза и раскрыли рты, да так, что пришлось поспешно подыскивать приличное и уважительное объяснение своему категорическому отказу: — Э-э-э… Ну, оно мне в поясе и груди очень жмет.
