— А ну стой! — во весь голос гаркнул искусник, грозно потрясая кулаками и притопнув в сильнейшем негодовании по полу лакированным сапогом. Он понял, что я решила унести ноги, от греха подальше. — Я тебе покажу, как клыки скалить!
— Не надо, я и сама умею! — отбрехивалась я на ходу, хотя послушать лекцию на данную тему в его исполнении мне было очень любопытно. Но я сильно сомневалась, что Шерринар сможет научить меня хоть чему-нибудь новому в данной отрасли межличностных отношений, потому задерживаться и просить просветить меня, темную, по сему животрепещущему вопросу я все-таки не стала. Кроме того, меня всегда очень умилял крик «стой!» бросающегося в погоню преследователя — будто и впрямь надеется, что жертва внемлет воплям и остановится.
К счастью, нахальный ответ поверг моего «супруга» в очередной ступор, так что быть убитой в ближайшие секунды мне не грозило. Во всяком случае, пока он не очухается и не предпримет адекватных действий, направленных на ликвидацию пробелов в моем светском образовании. Но я дожидаться сей благостной минуты не собиралась. Резвостью ног меня темные боги не обделили, за что я в который раз вознесла им искреннюю благодарность — в считанные секунды, не слушая криков опомнившегося Шерринара, аханья Айрэка и взвизгов Иннаты, я затесалась в густую толпу гостей и, пристроившись в кильватер парочки влюбленных, занятых исключительно друг другом и потому не обращающих на меня внимания, просочилась вслед за ними в зал для танцев, где оркестр уже лихо пиликал на струнных инструментах, исполняя, судя по разудалой ажитацин присутствующих, какую-то очень модную и популярную песенку. Я оглянулась туда-сюда, прикидывая, куда драпать дальше, и была мигом ангажирована на танец светлым троллем. Дюжий смуглокожий тип с волосатыми ушами, пушистой шапкой темно-русых кудрей и наглой улыбочкой просто подхватил меня за талию, сжал так, как корсету и не снилось, и увлек за собой в толпу веселящихся и пляшущих гостей. Я хотела было возмутиться, но потом решила, что это отличное прикрытие от Шерринара, который вряд ли вздумает искать меня в ораве вальсирующих людей-нелюдей, и лучезарно улыбнулась своему кавалеру. Тот ответил мне столь же любезным оскалом. Чего и следовало ожидать — без когтей-клыков я весьма милая, обаятельная и очаровательная девушка. Даже для искушенных и привередливых светлых.
Танцевать я не умела. Ну не учат этому в Темной Школе магических искусств! А больше ума-разума набираться мне было и негде, Так что во всех пробелах моего образования и воспитания можно смело винить вышеупомянутое учебное заведение. Впрочем, светлые танцы, все как один, отличались скучным однообразием — какие-то повороты, приседания и кружения в разной последовательности. Освоить их особого труда мне не составило. Тем более что тролль, развлекаясь и от души веселясь, азартно учил попавшуюся ему в партнерши неопытную в танцевальных делах темную искусницу принятым в высшем светлом обществе па и антраша. Я оказалась весьма прилежной и способной ученицей, так что через пару минут мы отплясывали беззаботно и превесело.
Но до какой же степени ярости нужно дойти, чтобы одним взглядом обратить в бегство тролля, не обиженного светлыми богами физической силой и объемами мускулатуры! Лично я сомневаюсь, что подобный подвиг удался бы мне даже в состоянии трансформации. А вот у Шерринара все получилось, причем за одну секунду: мой кавалер как вгляделся в полыхавшие бешенством глаза подскочившего искусника, так сразу опал с лица, охнул и учтиво осведомился, не буду ли я возражать, если он на минутку отлучится. Только на одну минутку, а там он клятвенно обещает вернуться, и мы обязательно продолжим наше веселье! Решив, что втягивать тролля в наши с «муженьком» разборки не совсем этично, я великодушно позволила ему удалиться, что тот и сделал, с величайшей готовностью и всей возможной скоростью, на какую только был способен. А я с обреченным вздохом повернулась к Шерринару.
Искусник был не просто сердит или возмущен, он наливался ярко-красным гневным колером и брызгал во все стороны такой дикой яростью, что я невольно начала оглядываться, разыскивая взглядом окоп, бруствер или хоть что-нибудь, где можно укрыться от проявления отрицательных чувств «мужа».
— Ты… ты… ты… — булькал он, как позабытый на горячей печке таз с закипевшим вареньем, от возмущения будучи не состоянии связно и внятно излагать свои мысли. Я послушно кивала, подтверждая, что целиком и полностью согласна с этими вдумчивыми, глубокомысленными и многозначительными заявлениями. Надежды на то, что моя показная покорность и полное согласие с утверждениями искусника утихомирят его, не оправдались: Шерринар разъярился еще больше, схватил меня за плечи и принялся немилосердно трясти, выдавая при этом какие-то фразы ругательного характера. Однако же… А меня этот светлый скромник за какой-то несчастный «тшэтш» едва не четвертовал! Ругаются, оказывается, в обеих Империях одинаково.
Как я ни надеялась, что искусник отвлечется на брань и отпустит меня, все было тщетно. «Когда крыть нечем, кроют матом», — мрачно подумалось мне при взгляде на изрыгающего ругательства и не желающего нормально объяснить причину своего негодования Шерринара. Впрочем, впадать в философию и долго рассуждать о причинно-следственной связи такого поведения не получилось. Я моталась туда-сюда, как кусок теста в умелых руках пекаря, и уже начала мысленно прощаться с жизнью (никто из гостей, кружащихся вокруг, и не подумал вступиться за темную девушку), когда спасение подоспело с самой неожиданной стороны: кто-то, обладающий недюжинной отвагой и поразительной храбростью, выдернул меня из рук остервеневшего экзекутора и поволок в сторону, не размениваясь на разговоры и объяснения. Шерринар издал такой звук, будто подавился жабой, которую неразумно вздумал проглотить целиком, но в погоню не бросился, за что я мысленно возблагодарила всех темных богов вообще и Увиллу, заступившуюся за свое чадо и ниспославшую ей чудесное избавление из лап светлого искусника, в частности. А потом я с нежной улыбкой повернусь к своему нежданному спасителю, готовясь в самых изысканных речениях выразить признательность за его своевременное вмешательство, да так и замерла, поперхнувшись благодарными словами: героем-избавителем оказался Айлайто. Ох, лучше бы я со злобствующим Шерринаром осталась!
Светлый эльф в ярко-красном костюме и слегка растрепанная, еще рефлекторно клацающая зубами темная искусница привлекали излишнее внимание, четко обозначающее путь для Шерринара, буде он следом бросится. Правда, в погоню искусник не кинулся, но кто может дать гарантию, что через секунду он не опомнится и не ринется наверстывать упущенное?! Поэтому я взяла на себя роль первопроходца и сама рванулась вперед, таща за собой опешившего блондина. Разъяснения состоялись за какой-то колонной, где царили относительная тишина и покой.
— Уф, спасибо! Я уж боялась — все, придушит или растрясет до смерти, — задыхаясь от стянувшего грудь корсета, пробормотала я, пытаясь вслепую навести на голове хоть какое-то подобие порядка и не разрушить то, что еще уцелело.
— И чем ты его так довела? — благодушно поинтересовался Айлайто, галантно делая попытку помочь мне и как бы невзначай протягивая жадные ручонки к декольтированной груди, прикрытой сверху легкой сеткой вуали. Я с обворожительнейшей из улыбок сделала многозначительный шаг назад. Эльф едва заметно поморщился, но руки тянуть перестал. А что ж ты хотел, милый?! Думал, я, как прекрасная принцесса в сказке, тут же брошусь на шею своему спасителю-избавителю от злобного колдуна? Так между прочим, по тем же сказкам, отважный герой тут же сочетается законным браком с упомянутой красавицей-принцессой, а обнимашки-целовашки потом наступают!
