Видимо, на моем лице отразились какие-то уж совсем ехидные и насмешливые мысли, потому что Айлайто заметно взгрустнул, хотя притязаний своих не оставил.
— Веришь: понятия не имею, отчего Шерринар так взбеленился! — с чистой, кристально честной улыбкой человека, который нагло врет собеседнику в лицо и знает, что его не уличат, пропела я в ответ на его вопрос. — Я изо всех сил старалась казаться милой и любезной, и была само очарование!
— Милой по-темному? — с понимающей усмешкой уточнил Айлайто.
— А по-другому я и не умею! — парировала я. — Что поделаешь, Инната не тот человек, чье поведение вдохновляет в качестве образца для подражания! А остальные… Ну кому мне было подражать? Айрэку, который всем, кроме меня, поддакивает и не имеет собственного мнения? Или Шерринару, который чуть душу из меня не вытряс?
— А она есть у темных, душа-то? — скептически приподнял брови эльф. Ну вот, а я-то только-только начала относиться к нему нормально, уверившись, что он (как и другие члены делегации — кто в большей, кто в меньшей скакни) под моим влиянием уже избавился от темных-светлых предрассудков!
— Нету, Айлайто, нету! — во весь голос гаркнула я, топнув ногой, обидевшись до глубины того, чего, по мнению эльфа, мне не хватало. — И не было никогда! И не будет! Все мы только грязные твари, недостойные даже смотреть на вас, светлых и пушистых!
— Эй, Дивейно, ты чего?! — залепетал Айлайто, удивленный и напуганный этой неожиданной вспышкой. Хотя какая, к хмару, неожиданная?! Он что, не понимал, что делает, дразня меня и вызывая на ссору?!
— Да пошел ты… — еще громче выкрикнула я, ухитрившись этой нехитрой фразой (хотя, скорее, силой собственного голоса) привлечь к нашей милой беседе внимание многих гостей. Последнее слово я многозначительно придержала, давая возможность каждому услышавшему это высказывание додумать его самостоятельно, в соответствии с воображением и воспитанием. Судя по тому, как начал заливаться краской Айлайто, с первым у него было все в порядке, а вот второе явно подкачало. Я, при виде ярко-малиновых пятен, ползущих по щекам эльфа и окрасивших даже его губы лучше всякой помады, насмешливо прищурилась, а потом разухмылялась так гнусно и понимающе, что Айлайто подскочил, как гарпией в зад клюнутый:
— Ты… ты…
— У вас, светлых, это несчастное местоимение что, выступает в качестве ругательства? — поразилась я, вспомнив, как задыхался Шерринар, выдавая только одно это коротенькое словечко и надуваясь злобой, как паруса — ветром.
— Да ты… — решил разнообразить свои высказывания эльф, и я поняла, что пора делать ноги, иначе мой гордый герой-избавитель сам меня пришибет. Однако удрапать о Айлайто оказалось не так-то просто: остроухий оратор, сообразив, что я предпочла позорное бегство славной перебранке с применением грубой физической силы, просто вцепился рукав моего платья, да так, что едва не оторвал его напрочь.
— Айлайто, будь другом, отпусти, а? — елейным голоском пропела я, делая безуспешные попытки выдернуть тонкую шелковую ткань из его намертво сцепленных пальцев. Что ж ты делаешь, паразит зеленоглазый? Ведь раздерешь же мне сейчас платье, как я потом в испорченном наряде в обществе находиться буду?! Ты же первый со мной, оборванной, даже рядом стоять постесняешься!
— Отпустить? А шиша не желаешь ли? — злобно пропел мне на ухо эльф, притягивая к себе вплотную. Я, по-прежнему опасаясь за целостность рукава, послушно прижалась к нему, меланхолично раздумывая, каким не особенно вредоносным, но ощутимым заклинанием шугануть назойливого остроухого. А приятно от него, оказывается, пахнет — чем-то пряно-цветочным, очень легким и романтичным! — Мы сейчас танцевать пойдем, вот!
Честное слово, я думала, он так изощренно шутит. Потом, когда разозленный эльф обхватил меня за талию и поволок на середину зала, поняла, что все всерьез. А когда наконец-то сообразила, было уже поздно: оркестр наигрывал какой-то легкий кокетливый, флиртующий и зовущий вальс, вокруг, толкаясь и виновато улыбаясь в качестве извинения, кружились пары, и мне ничего не оставалось, как начать переставлять нижние конечности в ритме три четверти, благо Айлайто занялся тем же и уверенно повел, так что мне оставалось только двигаться за ним и стараться не споткнуться и не запутаться в собственном подоле. Во время танца эльф так недобро на меня поглядывал, что я уже начала сомневаться: кто кого танцевать насильно вытянул, уж не я ли его? Нет? А тогда с чего он так неодобрительно щурится и даже, кажется, клацает зубами, словно намереваясь меня сожрать?
Впрочем, активная выразительная мимика и странные звуки, коими не переставал радовать эльф, не помешали мне вскоре расслабиться и даже начать получать удовольствие от кружения с умелым партнером в пестрой толпе вальсирующих гостей, то и дело удивленно-недоверчиво косящихся на затесавшуюся в их ряды темную искусницу. Похоже, такие взгляды мне придется терпеть все пять лет отработки в Светлой Империи. И повезет еще, если родители учеников не взбунтуются, узнав, кто будет нести свет знаний их дражайшим чадушкам. Хотя… Может, как-нибудь постараться извернуться так, чтобы меня выгнали, а еще лучше просто уволили, спокойно и тихо, без скандала, по не зависящим от меня причинам? Вот было бы здорово! Тогда можно будет со спокойной совестью вернуться в Валайю, придумать что-нибудь с жильем, найти нормальную, не издевательскую, работу. А еще можно…
Но додумать мне не дали. Видимо, мои глаза подернулись какой-то слишком уж романтической, мечтательной дымкой, которая однозначно не так была воспринята внимательно присматривающимся ко мне Айлайто. Во всяком случае, эльф решил, что это отличная возможность возобновить свои притязания, прижал меня к себе еще крепче и ласково поцеловал в губы поверх вуали, как обожаемую невесту или дорогую возлюбленную. Я сразу же вынырнула из глубин задумчивости, где плескалась последние десять минут, и попробовала предпринять какие-то адекватные действия, но почти тут же поняла, что гадкий Айлайто особого выбора мне не оставил: придется или начать кричать и вырываться, привлекая всеобщее внимание и провоцируя нездоровый интерес окружающих к «жене» Шерринара, или тихонько стерпеть эти нежности, в надежде, что никто не заметит, как темная «супруга» светлого искусника целуется посреди зала с каким-то эльфом.
Я выбрала третий вариант: медленно опустила ресницы, как бы выражая свое согласие на подобного рола времяпрепровождение, и чувственно скользнула руками по спине расслабившегося эльфа. Впрочем, ему тут же пришлось напрячься, да еще как: я все-таки не пожалела перчаток и выпустила когти боевой ипостаси, способные без особых проблем вспороть горло человеку. Рвать Айлайто я, впрочем, и не собиралась: эльф отделался легкой щекоткой по спине, но ему было достаточно и этого: мой опешивший кавалер шарахнулся так, будто я не когтями (не такие уж они и длинные, кстати, всего-то на полпяди над пальцами выдаются!) ему по спине провела, а предъявила свой ошеломляющий оскал боевой ипостаси в сорок с лишним клыков. Ну уж нет, так легко ты теперь от меня не уйдешь!
— Куда же ты, милый мой? — с чарующей улыбкой игриво пропела я, устремляясь за ним. Айлайто, оценив мои коготки, все еще высовывающиеся из разодранных перчаток, пренебрег чувством собственного достоинства и попытался спастись позорным бегством, однако я мигом просекла этот маневр и заторопилась за ним, подбадривая себя легким кокетливым смехом. И откуда во мне это, раньше ведь я никогда так откровенно и нахально не заигрывала со светлыми?
