— Уезжаешь?
— Как видишь.
— А с Лизкой чего не пошел? Она ведь звала.
— Да.
— Мог бы и пойти.
— Разрешаешь? — резко спросил Максим.
— Нет, но…
— Оставь ее в покое.
— Для тебя?
— Для себя. Отправь ее в полный игнор. Как будто ее нет и не было. Заставь бегать за собой.
— Я пытаюсь.
— Надо не пытаться, а делать.
— Я попробую.
— И пробовать не надо.
— Понял. — Зыков натянуто улыбнулся и открыл дверцу.
— Ты к ней?
— Нет. В машину пойду.
— Ты под газом. Тебе нельзя за руль.
Зыков оставил свою машину во дворе, и Максим повез его домой.
— Нехорошо как-то с Лизой получилось, — издалека начал тот.
— Я тебе дорогу не переходил, просто появился. Если тебе мешаю, извини, — отчеканил Максим.
— Да дело не в тебе. Она и до тебя на меня не смотрела. Глупо из-за бабы отношения выяснять.
— Бабы делают нас глупыми, — сказал Максим. — Это так же естественно, как холодный лед. Если сделать его теплым, то он станет водой.
— Мокрой и жидкой. Ты не думай, я на тебя зла не держу.
— Не думаю.
— И я не буду о Лизке думать. На службу переключусь. Я сегодня с одним человеком разговаривал. Люди Вильяма на грани большого шухера стоят.
— Это уже интересно.
— Ухват и Томсон готовы друг на друга наброситься. Их Острый стравливает.
— Как?
— Он вроде как только к Ухвату претензии имеет. Если на его месте кто-то другой будет, то Острый на Восточный район не полезет.
— Разговор был или слухи пускают?
— Точно не знаю.
— А надо бы знать. Шаповалов у нас под следствием.
— Тут все от нас зависит. Я и сам думал его засекретить.
— Нам такой стукачок позарез нужен.
— Можно попробовать.
— Завтра будем думать или сейчас?
— Утро вечера трезвее, — с усмешкой проговорил Зыков.
Максим отвез его домой и отправился к себе.
В дом он входил осторожно. Волосинка, прикрепленная к двери, была на месте, но капитан все равно прислушивался и принюхивался.
В доме никого не было. Он нагрел воду, принял душ, вышел из ванной и услышал робкий стук в дверь. Это явно была женщина. Не трудно догадаться, какая именно.
Юрьев сунул пистолет в карман банного халата и открыл дверь.
За порогом действительно стояла Даша, такая же прихорошенная, как и позавчера. В руке сумка, похоже, с чем-то съестным. Максим смотрел на нее с постным выражением лица. Ощущение было такое, что весь свой заряд эмоций он потратил на выяснение с Лизой.
— Заходи.
— Не прогонишь? — Она просияла.
Максим повернулся к ней спиной и двинулся в дом, давая понять, что путь свободен.
Даша прошла на кухню, окинула ее взглядом, поставила сумку на стул и взялась за тряпку. Она протерла стол, поставила на него термосы, которые принесла с собой.
Максим ничего не говорил, просто безучастно смотрел на нее. Зачем что-то спрашивать, если все и так ясно? Для него Даша старалась. К нему пришла. Муж в рейсе, конечно.
— Тебя вчера всю ночь не было, — сказала она.
— Не было.
— Что-то случилось?
— Случилось.
— Ты на меня не злишься?
Сегодня Даша предложила ему на ужин тефтели со сметанно-морковной подливкой. Огурчики, капустка, оливки, сыр, лимон. Она снова поставила на стол бутылку коньяка.
Максим вопросительно посмотрел на нее. Ужин стоит денег, выпивка — тем более. Она-то, может, и не жадная, но что скажет муж, когда узнает?
— Федя из каждого рейса штук по пять привозит. — Женщина прочитала его мысли.
— Себе и тебе.
— В следующий раз бутылка с тебя! — сказала Даша, улыбнулась и робко глянула на него.
— В следующий раз?
— Я еще могу прийти, — промямлила она.
Максим не хотел, чтобы Даша приходила, но сказать ей об этом не решился.
— Тефтели вкусные, — заявил он.
— Я старалась! — Даша просияла, открыла бутылку и наполнила его рюмку.
Юрьев выразительно глянул на нее, она улыбнулась и плеснула себе.
— Ты меня не осуждай, — сказала женщина после третьей рюмки.
Глазки ее разгорелись, щечки порозовели.
— За что?
— Сидим тут…
— Скучно тебе, вот и сидим.
— Да, просто сидим. — Она взглянула на него в ожидании хотя бы намека на протест.
— Просто сидим, — сказал он.
— Мне, наверное, пора?
Максим промолчал. Чем ниже опускался уровень коньяка в бутылке, тем выше поднималось настроение. В душе потеплело, ноги затяжелели. Ему не хотелось выходить из-за стола.
— Еще? — спросила Даша и потянула руку за коньяком.
Но Максим ее опередил, сам взял бутылку.
— Нельзя руку менять, — сказала она. — Голова будет болеть.
Он кивнул, соглашаясь, и Даша сама наполнила рюмки.
Когда бутылка опустела, Максим отправился в спальню и лег на кровать. Пусть Даша приходит. За обратным билетом. Чем скорее она уйдет, тем раньше он уснет.
Какое-то время Даша возилась на кухне, затем, стараясь не шуметь, подошла к спальне, встала в дверях.
— Ты спишь? — из света в темноту спросила она.
— Почти.
— Мне, наверное, уже пора.
Даша явно ждала приглашения. Но Максим молчал.
— Тебе завтра рано на работу?
— Рано, — тихо сказал он.
— И мне.
— И тебе.
— Завтра Федя приезжает.
— Тем более.
— Я пойду?
— В следующий раз бутылка за мной.
— Да, в следующий раз! — Даша ухватилась за эту подсказку и с силой оттолкнулась от дверного косяка.
Ее влекло к Максиму, но все-таки она удержалась от искушения. Он облегченно вздохнул. Не пришлось ему прогонять Дашу.
Да, Рита разрешила ему блудить с женщинами, и он не прочь был воспользоваться этим. Но не сейчас. Сегодня Максим был с Ритой. Через недельку ему снова устроят свидание. А вот когда ее осудят, тогда уже можно будет и гульнуть. Если, конечно, хватит совести.
