Но ведь вспыхнуло, был какой-то огонь. Если Востров будет ждать, то он в ней погаснет, не разгоревшись. Она остынет.
Востров поймал ее взгляд, вцепился глазами.
— Ждать нельзя. — Он прочитал ее мысли.
Оксане стало по-настоящему страшно.
— Я не могу с вами спать.
— Я ничем не хуже твоего Максима, — отчеканил он.
— Дело не в этом.
— Я могу отказаться от тебя точно так же, как он.
— Отказаться? — Ее тряхнуло от возмущения.
— Ты мне очень нравишься. Я из-за тебя приехал в Москву, готов бросить весь мир к твоим ногам. — Он смотрел на нее мягко, но пристально, не мигая, обволакивая парализующей энергией мужского обаяния. — Но я не стану преследовать тебя. Не буду бегать за тобой. Если ты скажешь «нет», то я прямо сейчас исчезну из твоей жизни.
Оксана почувствовала, как в самом низу живота колыхнулась теплая волна.
— От меня так просто отказаться?
— А разве Юрьев отказался от тебя легко? Ты изменила ему. У него была женщина. Вы еще не развелись, а он уже спал с Ритой.
— Зачем ты мне этого говоришь?
— Ты должна понимать, что мир — это шаткая лодка. Она может просто качнуться или перевернуться вверх дном. Тебе нужен мужчина, который пригонит твою лодку к спокойному берегу.
— Этот мужчина — ты?
— Если ты хочешь. Если же нет… — Востров замолчал, не решаясь продолжать.
Может, он просто все сказал.
— А если лодка все-таки перевернется? — спросила она.
— Я достану тебя со дна.
— Со дна?
— Да, сперва я позволю тебе утонуть, а потом подниму. — Он вдруг обнял Оксану.
Ей показалось, будто она рухнула в бурлящее море. Но страха не было. Востров же ясно сказал, что вытащит ее со дна.
— Ты боишься утонуть? — спросил он.
— Боюсь, — подтвердила она.
— Ты боишься тонуть?
— А тонуть не боюсь. — Оксана закрыла глаза и ринулась навстречу своим желаниям.
Будь что будет.
Он наконец-то жадно поцеловал ее в губы.
Озеро, дальний берег которого сливался с кромкой леса, восходящее солнце, длинные облака, похожие на броненосные пароходы. Все это красивое, но чужое.
Оксана сидела за столиком на большой полукруглой террасе, застекленной от пола до потолка. Здесь было тепло, и она могла сколько угодно любоваться пейзажем, но ее тянуло в Москву, домой, в свою тихую уютную квартиру, где никто не будет лезть ей под юбку и раздвигать ноги.
Бесшумный официант подал йогурт в бокале, ложечку.
— И вина, — попросила она.
Официант ничего не сказал, но бокал с белым вином появился как по взмаху волшебной палочки. Оксана не стала благодарить парня, ей вдруг показалось, что это обидит его.
Она уже заканчивала третий бокал, когда появился Востров. Это действительно был его дом, огромный, бревенчатый, с богатой внутренней отделкой. Поселок еще только достраивался, здесь было много незаконченных дел. Рано утром он куда-то ушел, сейчас вернулся. А ей уже было неплохо.
— Поднимаешь настроение? — спросил Илья, усаживаясь за стол.
— Медленно-медленно. — Она показала на такое же неторопливое солнце.
— Тебе холодно?
— Если только где-то в глубине.
— Может, я согрею? — Он вдруг взял ее за руку, завел в спальню.
Оксана не смотрела на него, но не сопротивлялась. Вчера нужно было думать, когда ноги раздвигала. Возникать сейчас просто смешно.
Востров снял с нее халат, легонько толкнул на кровать.
— Ты очень красивая, — сказал он, откровенно любуясь ею.
— Я знаю.
— Я всегда беру все самое красивое, — заявил Илья, прижимаясь к ней.
Оксана вздохнула и закрыла глаза. Не хотела она с Востровым, но это ведь не смертельно. Как-нибудь переживет.
Вскоре он оторвался от нее и направился в ванную.
— Я тебя больше не хочу, — тихо сказала она.
Илья дернулся так, как будто Оксана ударила его под дых, но не остановился и молча скрылся в ванной.
Она вернулась на террасу и в одиночестве прикончила бутылку.
Вернулся Востров, показал ей на дверь и заявил:
— Ты свободна.
— Я могу ехать домой? — спросила она, не зная, радоваться или огорчаться.
— Тебя отвезут.
— Ты меня бросаешь?
Ей вовсе не хотелось быть брошенной, но возмущения не было. Не так уж это и страшно — расставаться с нелюбимым мужчиной.
— Да, я тебя бросаю.
Оксана задумалась. Не такой уж он и нелюбимый, этот Илья, если она смогла отдаться ему на трезвую голову. Если учесть, что даже Игорь Частный смог совратить ее только по пьяному делу. Может, у нее сейчас просто настроение такое? Тоска по Максу вдруг навалилась.
Но она ему не нужна. Он забыл про отставную жену. Зациклился на своей Рите, ищет ее. Может, уже нашел.
— Я приму душ.
— Не вопрос, — сказал Востров и вышел из комнаты.
Оксана не торопилась. Она приняла душ, высушила волосы, накрасилась, оделась. Но Востров так и не появился.
Во дворе ее ждала машина. Из нее никто не вышел, чтобы открыть ей дверцу. Оксане пришлось делать это самой.
Она уже собиралась садиться, когда появился Востров.
— Ты можешь остаться.
Оксана качнула головой. Лучше в Москву, в одиночество, чем с ним. Но там скучно. Эта гонка за ролями ей порядком надоела. Она хотела сниматься, быть знаменитой, но ей нужен был надежный тыл, где Оксана могла бы перевести дух или даже обрести покой, не опасаясь нужды и забвения. Все же она сказала «нет».
— Хорошо подумай.
Она кивнула и повернулась к Вострову. Думать нужно было, глядя на него. Он смотрел на нее глазами брошенной собаки. Пыжился, делал лицо, но тоску по хозяйской ласке скрыть не мог.
— Я могу остаться, — сказала она, решила остановиться на этом, но кто-то вдруг дернул ее за язык: — Но только через загс.
— Это невозможно. — Он мотнул головой.
Оксана чувствовала себя полной дурой. Да, ее тянуло к семейной жизни, но связывать свою судьбу с авторитетным бизнесменом — это слишком.
— Я не могу. Дал себе слово…
— Это всего лишь проверка. — Она натянуто улыбнулась. — На вшивость.
— Обычно проверяю я, — сказал он.
Но Оксана не хотела его слушать, села в машину и сказала:
