— Я знаю, ты меня из-за Оксаны закрыл.
— Сдали тебя, Острый, потому и закрыл. Снова сдадут — снова закрою. Ты давай, нарывайся, быстрее сядешь.
— Оксана с тобой сегодня утром была.
— Оксана со мной в отдел ехала. С вещами для тебя.
— А по пути что было?
— Ничего не было. А если бы и было, то я перед тобой не оправдывался бы.
— Завтра меня выпустят.
— Я буду следить за Оксаной. Хоть пальцем ее тронешь, сядешь снова.
— Завтра меня выпустят, — повторил Востров. — У тебя есть время написать рапорт и свалить отсюда. Не успеешь — пеняй на себя. Я тебе Оксану не прощу.
— Это угроза?
— Пошел вон!
Максим и сам не понял, как все произошло. Он ударил Вострова в солнечное сплетение.
Тот скрючился от боли, повалился на шконку и прохрипел:
— Ты покойник!
— Я твою перчатку поднял, — сказал Юрьев и вышел из камеры.
В коридоре он столкнулся с Пивневым.
— Что там? — с тревогой спросил тот.
— Ничего, пройдет.
— Я гляну…
Максим пожал плечами, покинул изолятор и вышел во двор, к своей машине.
Домой капитан возвращался в отвратительном расположении духа. Он, конечно, человек с возможностями. У них спаянный коллектив, плюс Шаповалов на подхвате. Все же Юрьев слаб перед Востровым. Тот мог похитить Максима, завезти в лес и там похоронить. Острому ничего за это не будет. Братки могли застрелить Юрьева прямо на улице. Если не взять исполнителя, то до Вострова ни в жизнь не добраться. Если вдруг того все же посадят за организацию убийства, то Максиму от этого легче не станет. Оксане тоже.
Надо ехать к ней, забирать ее, пока не поздно, и сваливать отсюда. Максим подумал об этом уже дома. Да, он мог сесть в машину и отправиться к Оксане. А дальше? Бегать от Вострова? Ну уж нет!
Юрьев пожарил яичницу с колбасой, достал бутылку водки. Сто граммов — не панацея, но толчок к вдохновению. Может, какая умная мысль в голову придет.
«Наверное, надо поговорить с Горбатовым, — подумал капитан. — В его показаниях нет главного. В разговоре с Губановым Востров сказал, что нужно наехать на контору. А на какую именно, приходилось догадываться. Но адвокаты делать этого не желали. Не было разговора за Шаповала, да и точка. Горбатов может сказать, что была такая тема. Тогда Вострову не отвертеться.
Но даже в этом случае надолго его не закрыть. К тому же у него останутся возможности. Он подставит мне подножку через своих людей.
Но появятся возможности и у меня. Почему бы не грохнуть Вострова в изоляторе? В принципе, это не так уж и сложно. Смог же Танаков расправиться с Дьяком. Только вот отважусь ли я на такой шаг? Вряд ли».
На дне бутылки оставалось не больше рюмки, когда позвонил Помазов.
— Ты где? — спросил он.
— Дома. Случилось что-то?
— Ты к Вострову в камеру заходил?
— Заходил.
— Бил его?
— Да, разок. В живот.
Максим вдруг испытал чувство невесомости. Крылья за спиной не выросли, но почва ушла из-под ног.
— Сильно ударил?
— Не очень. Ты скажешь, что случилось?
— Востров мертв.
— Да ну!
— За тобой уже едут. Сам решай, что делать.
В аппарате послышались короткие гудки, но Максим не отнимал его от уха. Как будто эти звуки могли дать ему дельный совет.
«Не мог Востров загнуться от удара в солнечное сплетение. Не той он породы. Значит, тут что-то другое. Или все-таки мог?» — лихорадочно соображал капитан.
Максим поднялся, нашел сумку, бросил туда спортивный костюм, тапочки, свитер, обычные и шерстяные носки, пару чистого белья. Все это могло пригодиться ему в тюремной камере. Или в бегах.
Во двор он вышел, не зная, что выбрать, позор или просто бесчестие. Автомобиль, подъехавший к воротам, ускорил мыслительный процесс. Юрьев глянул на соседний дом, взял влево, с разгона перепрыгнул через забор и затаился за пышным кустом смородины. К нему тут же подбежал пес, обнюхал его и весело помахал хвостом.
Группу захвата возглавил майор Ляшков, начальник отделения по борьбе с экономическими преступлениями. Видно, Анисимов не рискнул привлечь к задержанию уголовный розыск. Но и Ляшков усердствовать не стал. Во двор его люди проникли, но взламывать дверь не рискнули. Они ходили вокруг дома, заглядывали в окна, в конце концов они решили, что внутри никого нет, с этим и уехали.
Но Максиму легче не стало. Не важно, нашли его или нет. Капитана убивал сам факт того, что он теперь вне закона. За ним приезжали, его объявят в федеральный розыск как убийцу. Майор Помазов будет искать Юрьева не понарошку. Сергей дал ему право выбора, на этом его доброе отношение к подчиненному, скорее всего, и закончилось.
Максим собирался вернуться к себе во двор, когда открылась дверь и показалась Даша. Она не искала его взглядом, сразу пошла к нему. Видно, заметила еще из окна.
— Макс, ты почему прячешься?
— Долго объяснять, — поднимаясь, сказал он.
— Пошли. — Даша подошла к нему, взяла его за руку.
От нее слегка пахло спиртным.
— Куда?
— У меня пока побудешь.
— А Федя?
— Нет его.
Даша провела его в дом, закрыла за ним дверь.
— Повезло мне с соседями, — с сарказмом заявила она. — Сплошь беглые!
К чему Даша это сказала, Максим понял только после того, как переступил порог горницы, где на диване за журнальным столиком сидела Рита. Он застыл как вкопанный, потрясенно глядя на нее.
— Скажи Рите, что у нас с тобой ничего не было, — вроде как в шутку попросила Даша.
— Рита, не было. Но ты же здесь не для того, чтобы узнать об этом.
Рита поднялась, подошла к нему, обвила руками шею.
— Я здесь, чтобы быть к тебе поближе.
От нее тоже пахло спиртным.
— Ты рискуешь.
— Пока Феди нет, ничего не бойтесь, — усаживаясь на диван, сказала Даша.
— Что случилось? — едва глянув на нее, спросила Рита. — Почему тебя ищут? Из-за меня?
— Нет.
— Из-за Оксаны?
От неожиданности Максим вздрогнул и даже попятился.
— Почему из-за Оксаны?
— Потому что ты любишь ее.
— Не больше чем тебя. В смысле…
Он хотел сказать, что не любит Оксану, но Рита приложила палец к его губам:
— Не надо обманывать. Лучше просто молчи.
