– Постой, а если мы так легко вычислили все это, то и Постников же тоже знает. Он же не тупой, чтобы не догадаться…
Я посмотрела на подружку с осуждением, болью, негодованием и сомнением, в моем взгляде читалось: «И ты, Брут?»
– Хорошо, – аккуратно продолжила Маша. – Хотя Виктор Постников и достаточно тупой, чтобы ничего не понять, но кто-нибудь рядом с ним наверняка тоже додумался проверить «Интел Инвест» на предмет его связей с потенциальным преступником. И получил тому прямые доказательства.
– Маша, ты права как никогда! – кивнул Саша. – Больше того, я думаю, именно эта информация и закопала меня так глубоко, что мне впору, как Уме Турман, бить кулаком по внутренней стороне крышки гроба.
– И ты это сделаешь, я обещаю! – Я не заметила, сколько пафоса случайно попало в мой голос, но прозвучала фраза двусмысленно. Я вздрогнула и поспешила пояснить: – Я имею в виду, что ты выберешься из этого твоего… прости господи… гроба.
– Я теперь сам, как твой кот Шрёдингера, сижу в коробке и не знаю, жив я или же мертв, – рассмеялся Саша.
– Но только в нашем случае пациент скорее жив, чем мертв, – добавил Игорь и ткнул пальцем куда-то в экран. – Смотри, Фаина, русалка моя, его подставили еще два года назад – именно тогда ведь и был этот «Интел Инвест» зарегистрирован. Кто-то заранее готовил эту операцию, кто-то с самого начала собирался все на тебя свалить. И этот кто-то – он рядом, он очень близко к вам. Так близко, что смог все разузнать, смог раздобыть образцы ваших договоров и внутренней документации, подделать кренделевскую подпись, подсунуть тебе реальные акты на подпись, проследить, чтобы заявки на платежи прошли через бухгалтерию…
– Этот кто-то должен быть из своих, – прошептала Маша. – Настолько «своих», как ты, Ромашка моя. Если бы ты не стояла тут сейчас рядом со мной, я бы сказала, что на такое дело ты подходишь лучше всего.
– А если бы я не была так хорошо воспитана, я бы надавала тебе, Машечка, тумаков.
– А что, Горобец-то права, – усмехнулся Саша, но смех этот был нехороший, невеселый. – Суди сама, Ромашка: ты незаметна, тебе доверяют все, у тебя есть двери от всех ключей…
– Ключи от всех дверей, – поправил его Игорь.
– И то и другое. У нас, у компьютерщиков, никогда не знаешь, то ли хвост вертит собакой, то ли собака хвостом. Факт в том, что Ромашка чертовски умна – кто с этим поспорит, она знает всех и вся, ей везде рады.
– Нигде мне не рады, – уныло возразила я. – Я ходячее недоразумение.
– Ты очаровательное недоразумение, и тебе везде рады, – не согласился Игорь.
– Я знаю, что ты много раз хакнула нашу систему, просто для развлечения. Взять хотя бы твой «удаленный доступ»! – хмыкнул Саша.
– А было что-то еще? – уточнил Игорь. Я отвернулась.
– Еще – ее невинная шалость с часами, – сообщил Саша. Апрель посмотрел на меня с подозрением. Я помялась, посмотрев на Сашу как на предателя и отступника.
– Подумаешь, часы… Ну, было дело.
– Какое дело? – Игорь смотрел на меня как зачарованный. – Умоляю, расскажи! – Но я молчала, а рассказывать стал Саша.
– Нет, ты только не думай ничего плохого, она все делала из гуманных соображений. Однажды наше руководство решило, что не стоит нам, простым работникам у кайла, много кушать.
– В смысле, посадило на диету? – засмеялся Игорь.
– Можно сказать и так. Оно, высокое руководство, решило, что целый час обеденного времени – это очень и очень много, и отрезало нам немножечко от обеденного перерыва. Такая, знаешь, была инициатива сверху, направленная на повышение показателей. А тут вдруг незадача, начали часы барахлить.
– Ага, перескакивали вперед так, что весь офис стал домой убегать раньше. И знаешь, как раз на те самые отнятые у нас от обеда пятнадцать минут перескакивали, – вел рассказ Саша. – Удалось установить, что перескакивают они ровно в полночь и что никак иначе, кроме как вручную, этому делу не поможешь. Каждый день придется переставлять все рабочие часы. Вручную.
– И на Биг Бене? – с затаенным придыханием уточнил Игорь. – Те, большие, снаружи здания, этаже этак на пятнадцатом – я не ошибся?
– Не ошибся. С ними было больше всего хлопот. Они управляются удаленно, и отключить их от системы было сложно. В общем, бились-бились… Но каждую ночь, когда часы пробивали полночь, карета превращалась в тыкву, кони в мышей, а крысы разбегались с тонущего корабля. Пока – хвала небесам – кто-то из руководства не додумался вернуть нам обед в полном объеме.
– И что, все восстановилось? – хмыкнул Игорь.
– Как по волшебству, – подтвердила я.
– Но ведь они ж понимали, кто это сделал и почему.
– Во-первых, это прямо обидные вещи ты говоришь, Малдер. У нас же не пойман – не вор. А как нас поймать, если мы все делаем в четком соответствии с принципом…
– Неопределенности Гейзенберга, я понял. Кто будет копаться в этих кодах ради пятнадцати минут?
– Вот-вот. Обед вернули на прежнее место, вернее, время. Видишь, как условны все эти понятия. Пространство, время…. Все едино.
– И это все, я надеюсь? – проникновенно улыбнулся Игорь. – Больше никаких хакерских атак на родной холдинг?
– Слушай, красивый, будешь много знать, скоро состаришься, – ответила я, хитро посматривая на Машу. И мы с ней переглянулись, намекая друг дружке на наш маленький баг, позволивший обрушить работу всей бухгалтерии на час.
– А знаете что, господа соучастники преступления. Я тут подумал, а не нанести ли мне визит в родной холдинг? В понедельничек, прямо с утра. Кто со мной? – предложил Саша, и все мы дружно засияли.
Через час я заходила домой, уставшая и счастливая, а вслед за мной шел мой Апрель. Он увязался, несмотря на все мои заклинания, что я и сама могу до дому добраться. Сказал, что это называется «провожать свою девушку» и что это совершенно нормальная, естественная вещь, которую обычно практикуют все нормальные люди. Я заметила, что, когда дело касалось меня, Игорь Апрель упоминал «нормальных людей» как некий укор моей совести. Так что я согласилась доехать до дома на его вишневом универсале и даже пригласила его наверх, в квартиру, – и это вопреки голосу разума, кричащему мне в самое ухо, что дома у меня мама, Вова и сестра Лиза. И каждый из упомянутых не имеет никакого отношения к так называемым «нормальным» людям.
Хорошо, мама, может быть, и имеет, но только не тогда, когда дело касается меня. А Вовка? Не достаточно ли нам его активного участия в нашем прошлом «нормальном» свидании, когда мы клубились над ним в ванной и пытались определить, ушибся ли он. А Лиза, удравшая из больницы только лишь потому, что у всех ее беременных сопалатниц оказались «нормальные» мужья и как назло все пришли их навестить – своих «нормальных» жен?
– Я предлагаю тебе подняться и выпить у нас кофейку, – церемонно предложила я Игорю, – однако делаю я это только из вежливости и памятуя, какой огромный вклад в оправдание Саши Гусева ты сегодня внес. Однако будь осторожен в желаниях. Кофе… эээ… вреден.
