– А кроме Фужеро и Таглиата, в котором мы находимся, какими еще замками владел ваш прадед? – я пытался найти в себе сочувствие к Прасту, но не находил. Все, что случилось, – целиком его вина. Я бы взял этот замок, так полагалось по моему плану, но это произошло бы через полгода, не раньше.
– Еще Буретто и Лиго.
– Лиго?! – изумился Никер. – Наш замок?
Праст кивнул.
– Умно, – сказал я, мысленно представляя карту. – Очень умно.
Городок Фоссано был окружен тремя замками: Лиго, Буретто и Фужеро, а с юга находился Вигнолийский лес. Кто владел этими замками, тот владел дорогами к городу. Понятно, что прадед Праста планировал захват Фоссано, но не успел. Я подумал, что такой подход стоит взять на вооружение.
– А как его звали, вашего знаменитого предка? – поинтересовался я. – Каково полное имя? И как он умер?
– Эндрю Максимиллиан Праст. Умер он при странных обстоятельствах. Из-за грабителей. Когда мой прадед навещал одного знакомого алхимика, на них напали и убили всех. А дом алхимика сожгли.
– Из-за алхимика, значит… – я задумался, а потом понимающе кивнул. – Понятно. Хорошо начал, но погорел на алхимике.
– Что вы имеете в виду, Арт? – Праст недоуменно сдвинул коричневые брови.
– Это я так… рассуждаю вслух. Знаете, барон, если вы еще что-то вспомните о вашем героическом прадеде, то дайте мне знать. Я очень интересуюсь местной историей, особенно Вигнолийским лесом, и даже думаю когда-нибудь написать книгу.
– Книгу?!
– Да, книгу. Исторические хроники. Там будет все о наших краях, потому что здесь происходят прелюбопытные вещи. Только у нас полководцы возникают ниоткуда. В других местах такого нет.
Мы простились с Прастом, конечно, не на дружеской ноте, но без прежней открытой вражды. Бывает, что ты кого-то ненавидишь, а потом, когда узнаешь его получше, ненависть портится, разбавляется разными мыслями. Видимо, это сейчас ощущал Праст по отношению ко мне. Я же считал, что барон – типичный представитель знати. В меру умен, вспыльчив, хотя и не лишен способности признавать собственные промахи.
Когда барон отбыл, Никер немедленно принялся критиковать мое решение насчет приданого для сестер барона.
– Арт, ты вообще знаешь, во сколько это нам обойдется? – поэт красноречиво разводил руками, будто наглядно показывая гору золота, которую мы потеряем. – Триста, а то и пятьсот ливров за дочь барона вынь да положь. Нам еще повезло, что сестры Праста симпатичные. Может, ограничимся тремястами.
Я наклонил голову набок, показывая, что согласен с аргументами, но договор есть договор. К тому же мне было жаль девушек. Праст сглупил, а они тут при чем? Его сестры выросли в достатке и надеялись на безоблачное будущее, которое могло бы разбиться по моей вине. Шестьсот монет, конечно, жаль, но, кроме того, вдруг удастся из этих невест извлечь какую-то выгоду? Наш граф ведь выдал замуж своих дочерей так удачно, что значительно расширил территорию за счет новых вассалов.
– К тому же у них плохой характер, – не унимался Никер. – Особенно у младшей.
Я не успел ответить, потому что прибыл человек от Антуана с докладом, что обнаружен вход в тайную комнату в подземелье, где находится необычный голем. Интересно, что осведомленные слуги сначала об этой комнате не упоминали, лишь потом, когда стало ясно, что власть Праста точно утрачена, кое-кто проговорился.
Мы с Никером спустились вниз. Почти во всех замках големы хранились в подвалах за железными дверьми и надежными засовами. Но дверь, которую двое солдат открыли перед нами, превосходила мои представления о качественной защите. Это было нечто сделанное из стали, окрашенное в темно-серый цвет стены, тяжелое и прочное. Дверь отворилась почти без скрипа, что указывало на хорошо смазанные и ухоженные петли.
Алессандро посветил внутрь факелом, свет которого превратил мрак в длинные тени. В комнате находилась клетка с толстыми железными прутьями, за которыми помахивал хвостом самый настоящий сфинкс. Его голова очень напоминала женскую, хотя было трудно ее отчетливо разглядеть в полумраке, но туловище, без всяких сомнений, принадлежало большому животному.
Никер не удержался и присвистнул. Он, хорошо воспитанный дворянин, сам частенько осуждал мои грубоватые высказывания и действия, и вот пожалуйста, засвистел, словно крестьянин.
– Эй ты, иди сюда! – Алессандро чуть ли не за шиворот втащил в комнату невысокого лысого слугу. – Объясни господину барону, что это за тварь и что она здесь делает.
Слуга испуганно заморгал под впечатлением устремленных на него взглядов, но все-таки сумел выдавить из себя:
– Господин барон… так… она давно тут. Ее зовут Фис.
– Насколько давно? – я теперь уже отчетливо видел женское лицо с правильными, но искаженными злобной гримасой чертами лица. Черные спутанные человеческие волосы опускались на могучую звериную шею. На спине виднелись два каких-то обрубка.
– Сколько себя помню, господин барон! Я ведь родился тут, а она уже была. Говорили, что она тут была всегда.
– Болтун! – резкий женский голос эхом отскочил от каменных стен. – И сын болтуна! Я столько раз учила тебя и твоего отца продавать свои слова, обменивать их. Все впустую! Ты из рода болтунов! И болванов, как и все остальные люди.
Никер и даже храбрый Алессандро вздрогнули. Они еще никогда не встречались с говорящими големами.
– Она что, умеет говорить? – прошептал Никер, делая шаг назад.
Я овладел собой гораздо быстрее моих спутников и усмехнулся. Если это настоящий сфинкс, то он должен разговаривать, тут все логично.
Фис взирала на всех нас со злой насмешкой, будто не только не ожидала от нашей компании ничего интересного, но и видела всех насквозь. Вероятно, она уже насмотрелась на людей и могла предсказать практически каждый наш шаг.
Моя улыбка стала шире. Мне нравилось идти наперекор ожиданиям.
– Привет! – сказал я жизнерадостным тоном, будто обращался к молодой крестьянской девушке. – Как поживаешь?
Сфинкс издал шипящий звук.
– Меня зовут Арт. Я тут барон. Новый барон.
Шипящий звук усилился.
– А это Никер. Он мой друг. А это Алессандро. Отважный Алессандро, наш чемпион.
Глаза сфинкса расширились, насмешка в них исчезла без следа, вместо нее появился гнев.
– Человек! Не говори со мной так! Я – Фис! Гроза дорог!
– Как так не говорить? – простодушно переспросил я. – Вроде нормально говорю. Вот я. А это Никер. А это Алессандро. Все сказано верно. Я ничего не напутал.
Фис подошла совсем близко к прутьям клетки. Голова чудовища все-таки была раза в полтора больше обычной человеческой головы.
– Я знаю твои мысли, человек! Ты пытаешься спрятать страх за развязностью. Не смей говорить со мной, как с глупой человеческой самкой! Я умнее, чем ты. Я лучше, чем ты!
