— Да, я знала об этом.
— И каково же было ваше отношение к этому проекту? — полюбопытствовала я.
— Резко отрицательное! Какое же может быть еще?
— Но ведь речь-то шла о вашей дочери! Не о постороннем же человеке!
— Да поймите же вы наконец! Дело ведь не в дочери! Иван собирался создать какой-то там благотворительный фонд. Но ведь и дураку ясно, что это — только прикрытие.
— А на самом деле для чего Иван Борисович собирался учредить эту организацию? — осведомилась я.
— Понятно для чего. Для своего гарема, как вы недавно сказали. И для внебрачных детей.
— Ага. И ваш супруг знал ваше отношение к его идее относительно фонда? — спросила я.
— Конечно, знал! Неужели я способна притворяться? — ответила она.
— Ладно, Вероника Константиновна, — сказала я. — Спасибо, что уделили мне время. Теперь у меня больше необходимой мне информации. У меня еще один вопрос к вам. Поскольку я беседую со всеми, кто составлял здесь окружение Ивана Борисовича, мне нужно задать некоторые вопросы телохранителю вашего мужа.
— Ах, этот, — небрежно сказала Златопольская, — собственно, он и не телохранитель, а помощник. Что-то вроде секретаря. Так, ничего особенного из себя не представляет. Зачем только Иван держал его при себе, не понимаю.
— А где я смогла бы его найти?
— Последняя комната по коридору, — ответила Златопольская.
— Благодарю вас, — сказала я и вышла из ее комнаты.
Я прошла в конец коридора и постучала в крайнюю дверь.
— Проходите, — отозвался мужской голос, и я открыла дверь.
У окна стоял молодой человек лет тридцати. Он отличался атлетическим телосложением и высоким ростом. Но других атрибутов в его внешности, соответствующих расхожему представлению о том, каким должен быть телохранитель, я не заметила. Не было накачанных мускулов, не было обычной для такого рода деятельности прически «ежик».
Я обвела глазами комнату, которую занимал телохранитель Златопольского. Здесь не было ковра, который составлял обязательный предмет интерьера в тех комнатах, где я уже побывала. Отсутствовали также удобный маленький диванчик и журнальный столик. Всю мебель составляли кровать, небольшой комод и два стула. Аскетизм просматривался во всем. Хотя, с другой стороны, а зачем какие-то излишества в обстановке телохранителю? Он ведь не на отдыхе, а на работе.
— Здравствуйте, — сказала я. — Вы — Вячеслав Краснощеков?
— Добрый день, — ответил он. — Да, это я.
— Меня зовут Татьяна Иванова, я частный детектив. По просьбе Варвары Златопольской я расследую причины гибели Ивана Борисовича. Мне необходимо поговорить с вами. Вы ведь были телохранителем Ивана Борисовича?
— В общем-то, да. Я исполнял обязанности телохранителя. Однако в большей степени я был его секретарем-помощником. Проходите, пожалуйста, и садитесь.
Вячеслав пододвинул мне стул, а сам сел на другой.
— Расскажите, Вячеслав, какие же обязанности секретаря Златопольского вы выполняли?
— В мои обязанности входило напоминать Ивану Борисовичу распорядок текущего дня. Ну, то есть какие встречи запланированы, во сколько они состоятся. При мне всегда находились также необходимые документы.
— На этом ваши обязанности секретаря заканчивались?
— Нет, почему же. Еще я связывался с теми людьми, с которыми у Ивана Борисовича были деловые контакты. Кроме того, в мои обязанности входила проверка места встречи шефа с бизнес-партнерами на предмет безопасности. Ну, еще и некоторые организационные мероприятия.
— Да, действительно, то, что вы перечислили, входит в обязанности секретаря. А как давно вы работаете у Златопольского?
— Года четыре.
— Он, если не ошибаюсь, тогда перенес инфаркт?
— Да, совершенно верно.
— Понятно, — сказала я. — А машину ваш шеф водил сам?
— В основном, да, сам. Но иногда, когда Иван Борисович возвращался после переговоров из ресторана или у него было плохое самочувствие, тогда за руль садился я.
— А что касается обязанностей телохранителя? Или вам не пришлось охранять Златополького?
— Был один раз.
— А что тогда произошло?
— Тогда на него собирались произвести покушение.
— Вот как? Расскажите, когда и как это произошло, — попросила я.
— Примерно в середине прошлого года. Мы ехали по центральной улице города. Были пробки, мы больше стояли, чем двигались.
— Машину вели вы? — уточнила я.
— Да, я. Потому что Иван Борисович тогда разговаривал по телефону. Ну вот. Я, пока мы стояли в пробке, заметил, что за нами неотступно следуют две машины. Это показалось мне подозрительным, ведь обычно машины меняются местами. А тут нас как будто бы взяли в «клещи», зажали с обеих сторон. Нам уже надо было сворачивать в сторону, а они не дают дорогу. В конце концов мне удалось свернуть. Заехали мы в переулок, а эти две машины за нами последовали, потом разом остановились и преградили путь. Потом, как по команде, распахнулись дверцы, и из машин повыскакивали четыре бугая.
— Вооруженные? — спросила я.
— Если вы имеете в виду огнестрельное оружие, то его не было. Вернее, может быть, оно и было, но не на виду. Они достали биты, такие, бейсбольные, и двинулись к нам.
— А вы с шефом так и остались сидеть в машине?
— Да, мы не вышли из нее. То есть я имею в виду, что шеф остался в машине. Я вышел из нее чуть позже, когда понял, что двое из той четверки собираются заблокировать водительское место.
— А остальные? Что они делали?
— Они решили расправиться с Иваном Борисовичем. Но у них ничего не вышло.
— Так. Златопольский, значит, остался в машине. А-а! Так вы включили блокировку! — догадалась я.
— Нет, не так все было. Они еще не успели подойти с моей стороны, как я уже покинул машину и оказался на улице. Ну и…
— У вас было огнестрельное оружие? Или травматика?
— Да нет, ничего такого у меня не было. Я изучал некоторые виды боевых искусств, вот и воспользовался кое-какими приемами. В общем, когда эти амбалы поняли, что к чему, быстренько попрыгали в свои тачки и погнали прочь.
Я с уважением посмотрела на Вячеслава.
— Значит, вы обучались восточным единоборствам. Тогда понятно. Скажите, а что сказал по этому поводу Златопольский? Он знал тех, кто на вас напал?
— Но ведь это были исполнители. Как он мог их знать? — резонно заметил Вячеслав.
— Но он хотя бы догадывался, откуда ветер дует?
— Скорее всего, да. Потому что незадолго до этого случая были звонки. И предложения продать компанию.
