— Ну если так, — я тоже улыбнулась, — тогда, конечно…
— Что вам предложить? Чай или кофе?
— Кофе, если вас не затруднит.
— Ну что вы, какие же тут затруднения. Я сейчас…
Он исчез в глубине комнаты. Я услышала, как вскоре закипела вода в электрическом чайнике, потом — как хозяин стал насыпать кофейные зерна. Наконец, он снова появился передо мной, неся на подносе турку и чашку.
— Пожалуйста, — он поставил передо мной и то, и другое.
Я налила в чашку кофе и сделала глоток.
— О-о, — вырвался у меня возглас удивления, — а кофе варить вы умеете. Он получился очень вкусный.
— Спасибо за комплимент, — поблагодарил Чернохвостиков.
— Леонид Федорович, насколько мне известно, вы занимаете должность коммерческого директора компании «Щедрый Меркурий», — сказала я, допив кофе и поставив чашку на маленький столик.
— Занимал, — поправил меня Чернохвостиков. — Сейчас, с гибелью Ивана Борисовича, это — спорный вопрос.
— Ну, возможно, эта должность сохранится за вами. Ведь теперь компания перейдет к Веронике Константиновне, вдове Златопольского. Не так ли?
— Да, действительно, это так, — согласился Чернохвостиков.
— Ну вот, видите, не все так уж и плохо. Вероника Константиновна, насколько я успела заметить, женщина до мозга костей светская. Вряд ли ее заинтересует перспектива погрузиться в бизнес вообще, и в частности, занять должность коммерческого директора. Так что у вас есть все шансы сохранить за собой этот пост.
— Это еще как сказать, — пожал плечами коммерческий директор, — может быть и так, как вы говорите, а может быть — и совсем по-другому. Вдруг Вероника Константиновна планирует продать компанию. Еще один вариант — это тотальная смена кадров. Но вообще-то меня не пугают возможные пертурбации. Хотя, конечно, жаль. Естественно, без работы я не останусь. Однако каким будет мой новый работодатель? Вот в чем вопрос, — совсем по-гамлетовски сказал Чернохвостиков.
— Скажите, Леонид Федорович, а какие отношения у вас были с покойным Златопольским?
— Очень хорошие. Он отдавал должное моим способностям коммерческого директора, ценил меня, иными словами. Кроме того, между нами было полное взаимопонимание. Видите ли, главным для меня является деловой подход. Думаю, что именно он повлиял на формирование меня как знающего специалиста. Которого ценит руководитель, — добавил он.
— Значит ли это, что вы цените только то, что имеет лишь практическую пользу?
— Однозначно — да! — уверенно ответил Чернохвостиков. — Нет, я не против теории, не поймите меня превратно. Только прежде всего для меня дело, а уже потом какие-то абстракции типа неба, солнца и луны.
— Тогда я не совсем понимаю, что же привело вас сюда, на курорт? Ведь здесь и дела-то никакого нет. Во всяком случае того, к которому вы привыкли.
— А-а, вот вы о чем! — рассмеялся коммерческий директор. — Да, вы совершенно правы. Бизнесом заниматься здесь не с руки. Но Иван Борисович неоднократно рассказывал о горнолыжном спорте, причем так заразительно! Он ведь спортсмен с большим стажем. И я подумал: а почему бы и мне не приобщиться к горнолыжному спорту? Знаете, предприниматели не только занимаются бизнесом. Они ведут разнообразную, насыщенную жизнь. И не последнее место в этом занимает спорт.
— Хм… Ваше объяснение выдает в вас карьериста. Вы не находите? Я уловила в ваших словах намек на стремление приобщиться к миру успешных воротил бизнеса.
— Ну, так что же в этом плохого? Если человек заинтересован в построении карьеры, это как раз характеризует его как делового и целеустремленного.
— И что же, вы поняли, почему горнолыжный спорт так привлекал Златопольского?
— Вы знаете, должен признаться, что не очень. А точнее сказать, совсем не понял. Нет, я как новичок старательно выполнял все указания инструктора. Потом даже несколько раз спустился вниз по трассе. Однако никакого энтузиазма у меня это занятие не вызвало. — Чернохвостиков развел руками. — Совсем другое дело — дельтапланеризм. Вот это действительно то, что надо! — воскликнул он.
— Вообще-то вы не одиноки в своем равнодушии к горным лыжам, — заметила я. — Я обратила внимание, что и вдова Златопольского Вероника Константиновна не разделяет увлечения горнолыжным спортом. Рискну предположить, что ей вообще здесь не нравится.
— В общем-то да, — подтвердил Чернохвостиков.
Я решила сменить тему.
— А знаете, Леонид Федорович, когда мы беседовали с Вероникой Константиновной, она мне призналась, что Иван Борисович ей изменял. Она сказала правду? Или же это только ее беспочвенные домыслы?
— Как вам сказать, — коммерческий директор замялся. — Мое правило — никогда не лезть в чужие дела, особенно в дела супругов. И уж тем более, когда супруги — мой работодатель и его жена. Поэтому обсуждать чужую семейную жизнь не в моих привычках.
— Ладно, я вас поняла. Давайте поговорим о вчерашнем вечере. Мне сказали, что перед спуском Златопольский пил кофе. Кофе у вас получился очень вкусный. Вчера вечером вы его варили?
— Нет, вчера его варил Иван Борисович. У него тоже получается отменный напиток. Вы знаете, в приготовлении кофе ведь что важно?
— Да, что?
— Позитивный настрой и терпение. У Ивана Борисовича в избытке было и то, и другое. Иначе он бы не был успешным бизнесменом.
— А у вас самого?
— Что у меня? — переспросил коммерческий директор.
— Ну, у вас эти два качества присутствуют?
— Думаю, что да, присутствуют.
— Скажите, Леонид Федорович, а еще что-нибудь, кроме кофе, Златопольский пил за полдником?
— Да, вроде пил еще какой-то сок, не то яблочный, не то апельсиновый.
— А вы, Леонид Федорович, в курсе того, что не так давно на Златопольского покушались? — Безо всякого перехода я резко поменяла тему.
— Нет, совершенно не в курсе! — воскликнул коммерческий директор. — А от кого вы об этом узнали?
— От телохранителя Ивана Борисовича, — ответила я.
— Ах, Краснощеков, ну тогда все понятно, — с улыбкой произнес коммерческий директор.
— А что должно быть понятно?
— Что, если информация исходит от телохранителя, то грош ей цена, — пояснил он.
— Ну почему же? — сказала я. — Он произвел на меня впечатление достаточно разумного человека.
— Вот именно, что «произвел впечатление»! Он вообще-то мастер производить впечатление. Нет, его россказням верить никак нельзя. Да и как, скажите, можно верить на слово? Неужели вы, Татьяна Александровна, верите всем без разбора?
— Нет, конечно, — ответила я. — Я всегда проверяю. То есть сравниваю показания разных людей.
