Я с изумлением посмотрела на нее.
— Почему вы так решили?
— А зачем она притащила на курорт эту сонную муху Василису? Ведь в ее возрасте гораздо естественнее выглядела бы компания с молодым человеком.
«Потрясающе! Получается, что если девушки или женщины вместе поехали отдыхать, то они — лесбиянки»?
— А телохранитель Златопольского? — спросила я Максименкову. — Он вам как журналистке интересен?
— Краснощеков, что ли? А что в нем такого харизматичного? Качок, как и все телохранители, — она пожала плечами.
— Он предотвратил покушение на своего шефа, — сказала я и подумала, что Максименкова будет отрицать факт покушения.
Однако она только подтвердила это.
— Ну предотвратил, ну и что в этом особенного? На то он и охранник, тем более что он мастерски владеет боевыми искусствами, — сказала она. — А вообще-то это не было покушением в прямом смысле этого слова.
— То есть?
— Ну, то есть по своим источникам я узнала, что Златопольского предполагалось только избить, а не лишать жизни. Чтобы он стал посговорчивее.
— Иначе говоря, чтобы Златопольский продал свою компанию заинтересованным лицам?
— А вы об этом тоже знаете? — удивленно спросила Максименкова.
— У меня — свои источники, — ответила я.
— Понятно.
— А что говорят ваши источники, Елизавета, о заказчике нападения на Златопольского?
— Вот об этом, к сожалению, я ничего не знаю, — со вздохом призналась журналистка. — Знаю только то, что с конкурентами Ивана это никак не связано. А вот кто это мог быть еще?.. Жаль, это было бы очень круто — взять и все расписать! Но увы.
— Вы, наверное, хорошо осведомлены о конкурентах Златопольского?
— Не то слово, — с оттенком самодовольства произнесла журналистка, — я знаю не только первых лиц этих компаний, но и их заместителей.
— Может быть, вы видели их здесь, на курорте? — спросила я.
— Нет, не видела. А что, вы подумали, что они организовали падение Златопольского в пропасть? Но им-то зачем лично присутствовать? Для таких дел существуют исполнители. Тот, кто имеет в этом деле интерес, ни за что не появится рядом с жертвой. Чтобы, так сказать, никто ничего не подумал.
— Ладно, Елизавета, спасибо вам за беседу. Да, где вы находились поздно вечером, когда погиб Златопольский? От десяти до двенадцати часов ночи?
— Понимаю, — с улыбкой сказала Максименкова, — проверяете мое алиби. Что же, я могу ответить на ваш вопрос. Артем, — она позвала парня, с которым стояла до нашего с ней разговора. И который сейчас сиротливо стоял поодаль. Услышав свое имя, он направился к нам. — Это Артем, — представила она молодого человека. — Мы с ним вместе приехали на курорт. И вечер, когда разбился Златопольский, мы с Артемом провели в номере гостинице «Жемчужина Кавказа».
— Да, — кивнул парень.
— Понятно, — сказала я. — А примерно часа полтора назад где были?
— А что, разве еще кто-нибудь сорвался вниз?
— Сорвался. Камень, — пояснила я. — И как раз в том самом месте, где погиб Златопольский. И как раз в то время, когда там находились вдова Златопольского и его коммерческий директор.
— Надо же. Но, надеюсь, они не пострадали?
— Нет. Леонид Федорович вовремя заметил опасность, и они успели отбежать от того места, куда упал камень. На безопасное расстояние.
Я развернулась и пошла прочь от этой парочки. Общение с журналисткой вызвало у меня такое чувство, будто я наступила в кучу мусора. Ну и ну! Вылила ушат грязи на бывшего любовника и не поморщилась. Да и другим тоже досталось. А ведь Елизавета Максименкова вполне может претендовать на звание подозреваемого номер… Я задумалась. Под каким же номером поставить эту не в меру прыткую акулу пера? Пожалуй, сразу после Вероники Константиновны. А что? Златопольский, по словам Елизаветы, бросил ее. Опять же у них был общий ребенок. Он умер. От чего — неизвестно. То есть можно было бы, конечно, докопаться, но зачем? И так ясно и видно, что Елизавета Максименкова, мягко говоря, не питает теплых чувств к бывшему любовнику. Да что там — теплых! Она просто одержима местью! Я вспомнила, как горели ее глаза, когда она рассказывала о нем.
За этими размышлениями я подошла к Гречанинникову, который стоял там же, где я оставила его.
— Замерзли, наверное, Виталий Александрович? — спросила я его.
— Да, в общем-то, свежо здесь, — признался Гречанинников.
— Это моя вина, — сказала я. — Заставила вас ждать меня на ветру.
— Не беспокойтесь, — ответил друг Златопольского. — Сейчас пойду в какой-нибудь бар, закажу коньяк и быстро согреюсь. Составите мне компанию?
— Насчет коньяка — нет, я же на работе. Но вот от горячего кофе не откажусь.
— Решено! Пойдемте в бар ресторана «Сапсан». Кофе там готовят отменный.
Мы с Гречанинниковым довольно быстро дошли до ресторана. Здесь я была впервые и с интересом огляделась. Все было на высшем уровне, как и полагается на курортах такого уровня. Из зала доносилась приятная негромкая музыка. Мы сразу прошли в бар. Я заказала себе кофе, а Гречанинников — пятьдесят граммов коньяка. Вскоре передо мной уже дымилась чашка с кофе. Коньяк другу Златопольского принесли еще раньше. Я не спеша принялась пить кофе, Гречанинников же выпил всю стопку сразу и заказал еще столько же. Я с некоторым удивлением посмотрела на него.
— Что вы так смотрите на меня, Татьяна? — Друг Златопольского, видно, уловил мой взгляд.
— Простите, это, конечно, не мое дело, но…
— Не извиняйтесь, Татьяна, — Гречанинников махнул рукой, — я не спиваюсь, нет. Просто действительно я замерз и вообще. Настроение хуже некуда.
— Это из-за того, что погиб Иван Борисович? — спросила я.
— Да, это главная причина, почему я так расклеился. Все-таки мы были знакомы с Иваном не год и не два. Нас связывает многое, поверьте. Теперь вот Ивана нет. Никак не могу к этому привыкнуть. А что касается пребывания здесь, на курорте, так наша компания держалась благодаря Ивану. Он умел сплотить людей, даже самых, казалось бы, несовместимых. У него это получалось, наверное, был особый талант. Он все время шутил, смеялся. Обстановка постепенно стала вполне непринужденной. Даже Вероника несколько попритихла и перестала шипеть и выпускать яд. А сейчас…
Он не договорил и замолчал.
— Да, Татьяна, — вдруг снова заговорил Гречанинников. — А что это за женщина, с которой вы разговаривали?
— А вы лично никогда с ней не встречались, Виталий Александрович?
— Нет, не видел раньше.
— Странно, — сказала я. — Эта женщина — некая Елизавета Максименкова. Она сказала, что была любовницей вашего друга, что у них был общий ребенок, но он умер.
