– Сильви? – позвала она.
– Что тебе от меня нужно? – послышался из темноты голос сестры.
– От тебя? – Роуз как можно аккуратнее и тише сняла рюкзак. Во лбу, рядом с левым глазом, равномерно запульсировала боль.
– Почему ты не сказала?
Роуз зажмурилась, чтобы резкая острая боль стихла. Как заставить Сильви превратиться? Может, она должна почувствовать угрозу?
– Никто бы мне не поверил. Ты у нас хорошая девочка. Никто не поверит, если я расскажу, что ты такое на самом деле.
Сестра заплакала, сначала тихо, затем все громче.
– Что я такое? Что я такое, Роуз?
– Чудовище. И ты провела всех, кроме меня. Я знаю, что ты сделала с Фентоном.
– Фентон, – всхлипнула Сильви.
Роуз вытащила из рюкзака фонарик, однако не спешила заходить в башню, выжидая нужный момент.
– Он виноват не меньше моего, – хлюпала Сильви. – Теперь его нет, и это больше не повторится.
– Не повторится, – сказала Роуз, подбираясь к дверному проему. – Потому что я остановлю тебя.
Роуз щелкнула фонариком, готовая увидеть сестру в чудовищном облике шестиногого насекомого с крыльями и блестящим панцирем, но перед ней стояла просто девочка в халате и розовых тапочках. Ее лицо покрылось красными пятнами, волосы были растрепаны.
Роуз не сводила луч света с лица сестры. Решительный вид Роуз, видимо, напугал ее, потому что Сильви вдруг насторожилась.
– Держись от меня подальше, – предупредила Сильви, отходя к лестнице. – Иначе я все расскажу маме.
– Я не дам тебе сделать это снова, – серьезным тоном сказала Роуз. – Ты больше никому не навредишь.
Голова раскалывалась от боли. Луч света пульсировал, и лицо сестры дрогнуло, как будто ее вообще здесь не было. По телу пробежали мурашки, кожу обдало жаром, все зачесалось.
Сильви рванула вверх по лестнице.
Роуз схватила рюкзак и поспешила за сестрой, засунув фонарик за пояс брюк и хватаясь липкими ладонями за деревянные ступени. Лестница, да и вся башня, ходила ходуном. Каждый камень и каждая половица вибрировали в такт головной боли.
На втором этаже Роуз осмотрелась, водя фонариком по кругу. Сильви нет, только округлые стены и лунный свет, падающий внутрь сквозь узкие окошки.
Надо поспешить. Иначе упустит.
Если Сильви превратится, то сразу взмахнет крыльями и улетит. Станет свободной навсегда.
С бешено стучащим сердцем Роуз поднялась на крышу. Ноги и руки не хотели слушаться. Подул ветер, и стало прохладно.
Вот она, ее сестра, еще в человеческом облике, стоит у нижней стены. В лунном свете картинка светилась ярко-голубым.
– Я ухожу, – дерзким и напыщенным тоном сказала Сильви. Она перестала плакать. – Ухожу далеко, и больше ты меня не увидишь. Иди домой. Притворись, что ничего не видела, а к утру меня уже не будет, я исчезну.
– Нет. – Роуз приблизилась к сестре. – Я тебе не позволю. Я знаю, насколько ты опасна.
– Ничего ты не знаешь! Ты ненормальная, – грубо усмехнулась Сильви, хотя ее взгляд был напуганным. – Не подходи.
Сильви отступила к стене. Роуз бросилась за ней и схватила сестру за руку.
– Ради всего святого! Отпусти меня! – закричала Сильви, изо всех сил вырываясь.
Они царапали и толкали друг друга. Роуз дернула Сильви за волосы, ожидая увидеть страшную пасть на ее затылке. Сильви завопила, впилась ногтями в руку Роуз – до крови. Сестры кружили, как пьяные танцоры, изображающие твист. Звезды расплывались. Все приобрело тошнотворный желтоватый оттенок. Ноги вдруг перестали слушаться Роуз. Ногти Сильви впивались в ее кожу почти до кости. Роуз укусила сестру в плечо, выступила кровь. Сильви вскрикнула, и страшный танец замедлился. Не веря глазам, Сильви смотрела то на свое плечо, то на лицо Роуз.
– Господи! – выдохнула она. Ее лицо и губы побледнели. – Что с тобой такое?
Сильви вырвалась из хватки сестры, резким толчком свалила ее на каменный пол, потом отступила назад еще дальше, наткнулась на стену, доходившую ей до талии, и неуклюже упала с крыши спиной вперед.
– Сильви! – Из горла вырвался только приглушенный хрип. Тело не слушалось, и Роуз не могла встать, в кружащейся голове пульсировала боль. Она долго лежала без движения, пока не вернулись силы и нормальное зрение.
Наконец она поднялась, медленно подошла к краю крыши и заставила себя посмотреть вниз, ожидая увидеть изувеченное тело сестры.
Там ничего не было. Только тень от башни.
– Сильви! – хрипло позвала Роуз, вглядываясь в темноту. Сестра не могла просто встать и уйти – тут ведь целых десять метров.
Где же она?
Ушла. Сильви ушла.
– Нет, – простонала Роуз и рухнула на колени. Голова раскалывалась от боли.
Краем глаза она заметила дрожание радужных крыльев.
Вот она, Сильви, в облике сатурнии луны. Она вынырнула из мрака и застыла на каменной стене. Прекрасная, светящаяся, словно сотканная из звездной пыли, с широко распахнутыми светло-зелеными крылышками.
Роуз осторожно нащупала рюкзак, который свалился на пол во время их схватки, и достала сачок. Держа его за спиной, она подкралась к мотыльку.
– Попалась! – крикнула Роуз, накрыв сестру сеткой.
Дома, на кухне, подсвечивая себе фонариком, она нашла большую стеклянную банку, в которой мама иногда квасила капусту, положила мотылька внутрь и закрыла крышку. Затем отнесла банку к сараю и обмотала ее упаковочной проволокой. Из этой металлической клетки Сильви не выбраться.
У себя в комнате Роуз поставила банку на пол у кровати.
– Попалась, – повторила она мотыльку. Насекомое спокойно сидело на стенке, словно Сильви поняла, что ее наконец поймали. Может, она даже хотела быть пойманной. Может, настало ей время сдаться.
Роуз
Роуз проснулась измученная и обессиленная, во рту стоял металлический привкус. Ей снились ножи, когти и острые, как бритва, зубы. Она тяжело дышала и с закрытыми глазами прислушивалась, нет ли рядом сестры.
А потом вспомнила.
И достала банку из-под кровати.
Мотылек безжизненно лежал на дне.
Роуз закричала.
– В чем дело? – Мама прибежала в комнату в одной ночнушке.
– Сильви! – Роуз показала ей обернутую проволокой банку. – Это Сильви! Я ее убила.
– Роуз… – изумленно пробормотала мама, отступая назад.
– Это Сильви! Вот она, в банке! Смотри!
Мама была сбита с толку.
– Что за бред, – наконец сказала она.
– Сильви была оборотнем, – всхлипнула Роуз. – Я хотела показать, чтобы ты поверила. Я не хотела убивать.
