– Эх, нам бы сюда мощный металлоискатель, который пробивал бы и воду на несколько метров, – вздохнул он и мельком бросил на меня взгляд, полный надежды. – Мы бы тут озолотились.
Я сделал вид, что ничего не заметил и не понял. Дай этим маньякам волю – Стрельцу да Медведю, так у них буду вроде перевозчика между мирами и постоянным клиентом палаты для коматозников.
После того как машина в реке была нанесена на карту, мы вновь продолжили движение. На берегах и в воде ещё не раз замечали знакомые вещи: остовы машин, куски зданий, бытовки и ларьки, но всё это было разграблено и разобрано. В одном месте отыскали на берегу следы размокшего картона, из такого делают коробки под продукты, бытовую технику, перевозят блоки сигарет и всякую всячину. Сильный дождь размыл картон до кашеобразного состояния, большую часть смыл в реку, поэтому понять, что же хранилось в них, было невозможно. Впрочем, не думаю, что там были телевизоры или микроволновки, в наших условиях между коробкой «доширака» и роботом-пылесосом любой отдаст предпочтение первому. Кто-то из разведчиков сделал предположение, что под берегом лежит что-то вроде «газели», которая перевозила товар, скорее всего, непритязательный ассортимент торговых ларьков. Коробки успели вытащить, а машину нет, так она и увязла в иле. Стрелец сделал ещё одну метку на карте.
В три часа решили сделать привал. К этому времени от портала отошли километров на двадцать пять.
– Тсс, – прошипел передовой разведчик в рацию. Федька, у которого была вторая, тут же поднял левую руку с открытой ладонью. Все присели и замерли, обратившись в слух. Через минуту рация вновь заговорила торопливым шёпотом:
– Тут шашлык на водопой пришёл, молоденький, нежный. Командир, может, возьму одного, а?
В качестве сухпайка нам выдали несколько горстей сухофруктов, полоски вяленого мяса и рыбу. Из плюсов только то, что голод можно утолить и нести легко. В лагере же привыкли есть всё свежее (соленья-вяленья уходили в закрома на чёрный день или в качестве сухого пайка в случаях вроде нашего), потому неудивительно, что, увидев какую-то дичь, парень встрепенулся.
– Ну, я ему сейчас покажу шашлык, – пообещал Федот и, пригибаясь, засеменил вперёд. Я пристроился вслед.
Через двадцать метров увидели передовой дозор, который лежал под небольшим кустом и в бинокль рассматривал берег. В том месте имелся плавный спуск к воде, свободный от зарослей, вода у берега без водорослей и растений. Судя по изрытому спуску, это место было водопоем у животных. Вот и сейчас там утоляли жажду местные кабанчики, свинья и десяток поросят. Кабаниха была огромная, весу явно под двести килограммов, две пары прямых клыков приподнимали верхнюю губу и предупреждали любого, что их хозяйка мигом выпустит кишки. Поросята не уступали своей мамаше – каждый с крупную немецкую овчарку.
– Ты кого тут добывать собрался? – прошипел Федот. – Хочешь нас выстрелом выдать?
– Стрелец, да просто на такой жаре наша рыба с мясом в горло не полезут, – пожаловался тот. – А тут я одним выстрелом сниму поросёнка, быстренько поджарим, перекусим и всё в ажуре.
– В ажуре у него, я запрещаю шуметь.
До кабанов было около сотни метров, для «бенельки» разведчика с мощным пулевым патроном вполне рабочая дистанция. Но шум нам нежелателен, тут Федька прав.
– Сильфея, сможешь убить одного поросёнка? – поинтересовался я у девушки. – Только сразу, чтобы он не удрал в джунгли?
– Да, тронк’ра.
– Федь, можно обойтись без большого шума, Сильфея обещает, что справится с этим и добудет нам жаркое.
Тот размышлял недолго, почти сразу же дал добро.
Щёлк!
Тетива громко ударила по кожаному браслету на левом предплечье. Полёт стрелы я не рассмотрел, зато увидел, как упал на передние ноги один из поросят, завалился на бок, тут же вскочил, сделал несколько пьяных прыжков, как лошадь, которая хочет скинуть седока, и рухнул вновь. На этот раз навсегда. Свинья бросилась в заросли секунду спустя, как стрела ударила одного из выводка, следом за ней исчезли поросята.
– А теперь пошли быстрее, пока кто-нибудь не спёр наш шашлык, – поднялся с земли Федька. – Антон, ты к остальным ступай, скажи, пусть подтягиваются за нами.
Разведчик кивнул и быстро направился назад, к остальной группе. А мы втроём пошли к водопою, за добычей. Стрела шши насквозь пробила шею животному, так, что с другой стороны показался наконечник. Всё вокруг было залито кровью, на запах которой уже стали собираться мухи.
– Я свежевать могу, но опыта в этом мало, – предупредил я Федота.
– Да я сам, тут на десять минут работы, нам же не до красоты и качества шкуры, – ответил он. – Давай туда оттащим, я там видел сучок подходящий, вот через него перекинем верёвку и подвесим порося.
Свежевание заняло пятнадцать минут вместе с доставкой поросёнка до нужного места и его поднятия на верёвке. Стрелец скинул маскировочную куртку, футболку и занялся делом. Сделал круговые надрезы вокруг колен на задних ногах, под хвостом, соединил их и срезал кожу с лап, потом резанул от паха до горла, отвернул края шкуры и, работая кончиком ножа, продолжил снятие. Работал быстро, срезал вместе с полосками подкожного жира и мяса, но нам, как он и сказал, не до красоты же. Срезанная шкура плащом накрыла голову поросёнка. Отделял её от тела топориком, пожалев нож. Внутренности выбросили все, не став забирать сердце с печёнкой, пусть ими лакомятся местные падальщики, нам хватит и чистого мяса.
Место под стоянку подобрали у воды под обрывистым берегом, выставили часового, быстро зажгли бездымный костёр и, не став дожидаться, пока нагорят угли, повесили на прутиках кусочки мяса.
– Стрелец, у нас гости, – прошептала рация. – По виду из наших, землян, только оборванные уж очень.
– Твою ж мать-перемать, – выругался Федька и в сердцах воткнул в землю нож, которым очищал ветку от коры под шампур. – Ну, что за жизнь? Ни поспать, ни потрахаться, ни поесть нормально не дадут. Сколько их?
– Вижу троих. С копьями, дротиками, у одного топор простой, ещё двое с большими тесаками вроде мачете. Меня не видят, стоят, головами водят, принюхиваются, что ли.
Мы с Федотом посмотрели друг на друга и одновременно скривились. М-да, про аромат жарящегося мяса и не подумали. Решили, что обычная вонь, стоящая в джунглях, где вечно что-то гниёт, не пропустит запахи готовки.
– Так, все по кустам, – скомандовал Федот. – Макс, со мной останься. Если они наши и пожелают поговорить, то вдвоём послушаем. И смотрите там по сторонам внимательнее, тут мир такой, что земляки могут оказаться хуже дикарей.
Прошло десять секунд, и возле костра сидели только я, Стрелец и Сильфея, мой вечный и бессменный хвостик. Сняли свои маскхалаты, убрали рацию с глаз долой, оружие положили под руку и спокойно ждали, когда подрумянится мясо.
Неизвестные крутились возле нас почти пятнадцать минут, высматривали и собирались с духом. Наконец, из зарослей раздался хриплый голос:
