В общем – присягнули. А куда им деваться? Все, кто мог, из города и так уже сбежали. Даже родичи ночью налегке удрали. Ведь жить впроголодь намного лучше, чем сытно кормить червей собственным телом. А этим податься было некуда. Бедняки, ремесленники, мелкие купцы и прочая разночинная братия.
Две недели войско отдыхало в городе, ожидая каверзы. Но ничего не происходило. Хотя должно бы. А потом пришла финальная новость – флот противника снялся с якорей и покинул Ладогу. С ними уходило едва за тысячу человек. Городок, конечно, напоследок ограбили до нитки. Да, но и леший с ним. Главное – ушли. И кампания 1386 года на севере в целом завершилась.
Глава 7
2 декабря 1386 года, Охтинский мыс
Несмотря на занятие Новгорода войсками Российской Империи, война в тех краях не закончилась. Да, германский флот и остатки их войск отступили, очистив от своего присутствия регион. Однако местным боярам, обвиняемым в предательстве, куда деваться? «Заграница нам поможет» не сработало. Пока ты на коне – ты нужен, а когда в опале – никто даже руки не протянет.
Разбежавшись по своим удаленным усадьбам, вчерашние новгородские бояре начали заниматься откровенным разбоем. И Александр был вынужден на него реагировать, сжигая одну усадьбу за другой. Конечно, никакой организованной оппозиции не было. Бояре просто не имели физической возможности поддерживать между собой связь, так как все города и ключевые, узловые для логистики участки заняли войска Империи. Ведь Александр сразу после Валдайской битвы отправил в коронные земли приказ о поднятии части городовых центурий. Вот они и подошли весьма своевременно.
Разрозненные и лишенные своих привычных источников дохода бояре отчаянно агонизировали без какого-либо шанса на успех. Даже съехать по старинному обычаю было некуда – новость о взятии Вильнюса и гибели Владислава довольно быстро разошлась по округе. А значит, и в Литве их ждут только боль и унижение. Ситуация усугублялась еще и тем, что весьма бедные на сельскохозяйственный урожай земли бывшей Новгородской республики банально не позволяли этим отрядам прокормиться. Им требовался доступ к торговой инфраструктуре и продовольственному импорту. Но его не было. И им приходилось раз за разом подставляться, совершая набеги. Почему подставляться? Потому что сидели бы тихо – никто и не пошел к ним. А потом и грехи замолить удалось бы. А так Александр им ничего не спускал и не забывал, вырезая рода под корень со всеми, кто оказывал им поддержку. Грубо, сурово. Но простить смерть матери из-за вероломного предательства он пока не мог.
Ситуация усугублялась еще и тем, что наследник получил от отца весьма увесистое письмо с обширными инструкциями на тему того, что нужно делать. И там, кроме детального описания методов борьбы с партизанами, шли распоряжения о возведении различных объектов. В частности – мощной крепости в устье Невы.
Не сильно напрягаясь с выбором места, Дмитрий решил поставить данную фортификацию на проверенном временем месте – Охтинском мысе. Ближайший к Невской губе незатопляемый участок. Крепость получила название Санта Анна на латинский манер в честь погибшей Императрицы, происходившей из знатного венецианского рода. Удобное расположение и нарезные «Единороги» позволяли надежно запирать Неву от случайных гостей. И строили ее сразу на века. Землебитная технология с кирпичной облицовкой. Правильная геометрия для фланкирующего прикрытия куртины. Крепкие башни-форты. А главное – удобная площадка для большой артиллерийской батареи, способной надежно запечатать проход по Неве. Ну и прикрыть порт, расположенный чуть выше по течению Невы.
Впрочем, главная сложность для Александра была не организация строительных работ на довольно удаленном острове. Отнюдь. Самым непростым оказалась необходимость правильно осудить тех, кого захватывали в боярских усадьбах. Кого из них отправлять под нож секвестора
[77], а кого на строительные работы. Ведь кроме крепости следовало возвести три обводных канала: на Волхове, на Неве и на Ладоге. Причем в довольно сжатые сроки. И тут важно не промахнуться. Сохранять жизнь непримиримому врагу было так же неразумно, как и казнить случайного участника…
Глава 8
12 декабря 1386 года, Львов
Дмитрий внимательно рассматривал раскинувшийся перед ним город – Львов – новую столицу Польского королевства. Таковым он стал недавно, сразу после полного разорения русскими войсками Кракова в кампании 1371 года. Император тогда камня на камне там не оставил. Да и вообще – ударил по польским землям с особенным рвением рука об руку с Мамаем. Львов остался одним из немногих городов, сохранившимся в целостности…
Приятные воспоминания о былом.
Да и в эту кампанию стратегическая картина складывалась для России неплохо.
После победы под Оршей Дмитрий с основным корпусом из четырех легионов и частей усиления отошел на северо-запад, к Вильнюсу. Довольно сильную крепость Смоленска оставался прикрывать легион, подпертый городовыми центуриями гражданского ополчения. Что совершенно исключало возможность войскам коалиции пройти восточнее. Поэтому Сигизмунд, не пытаясь предпринять повторное наступление, отошел на юг – к Киеву, который к тому времени безуспешно осаждал второй корпус сил вторжения. Безуспешно потому, что дюжина нарезных «Единорогов» срывала на корню любые осадные мероприятия. Так что вся осада сводилась к стоянию неподалеку. А Днепр, полностью контролируемый русской флотилией парусно-гребных стругов с «Саламандрами», обеспечивал снабжение города продовольствием и боеприпасами. Так что Киев даже морить голодом полноценно не удавалось. С Запорожьем ситуация была аналогичная. По левому берегу Днепра уже был отрыт пусть и жиденький, но обводной канал, позволяющий обходить пороги. Что, в свою очередь, обеспечивало надежные поставки продовольствия в Запорожье. Да и вообще, несмотря на все усилия коалиции, судоходство по Днепру не прерывалось, оставаясь довольно насыщенным и безопасным…
Но вернемся к Киеву.
Именно там Сигизмунда настигли печальные новости с севера. Корпус, вторгшийся в Новгородские земли, уничтожен. Новгород, добровольно перешедший на сторону коалиции, пал, а его бояр усердно режут, искореняя предательство. Вильнюс, в котором оказался запертым Владислав с остатками верных войск, тоже пал. Сам король Польши и Литвы погиб. Казна Литвы захвачена русскими. А сам город принес присягу на верность Императору. И теперь Дмитрий продвигается на юго-запад – к Львову.
Мрачные новости.
Особенно если к ним присовокупить проигранное генеральное сражение и полный провал осады как Киева, так и Запорожья. Днепр стал непроходимой границей для сил вторжения. Вся кампания фактически потерпела сокрушительное фиаско. И это было ясно не только самому Императору Священной Римской Империи, но и многим его офицерам.
Не прошло и трех часов с прихода вестового, как оба корпуса стали сниматься с лагеря. Наступление Дмитрия на Львов грозило обрезать снабжение Киевской группировки. Этого допустить было нельзя. Да и лоб в лоб встретиться с легионами Императора России эти хоть и многочисленные, но весьма деморализованные силы не готовы. Поэтому у Сигизмунда оставался только один путь – отступить быстрее и не позволить его обрезать, окружить и заставить армию страдать от нехватки продовольствия. Тем более что легионы двигались отягощенные осадным парком.
