– Это действительно было? – вырвалось у меня. – Здесь, в Книгороде?
Гном мельком посмотрел на меня, молча кивнул и продолжил чтение: «На протяжении непродолжительного действия этой диктатуры букваримии (наряду с целым рядом подобных странных запретов) в пределах границ города было строго запрещено разжигать любой огонь, будь то открытый огонь или в печи, и даже использовать пламя свечей. Букваримики просто объявили этот природный элемент порождающим зависимость наркотиком, использование которого в конечном счете ведет к гибели, и последний пожар с большим количеством человеческих жертв, конечно, был убедительным аргументом сего утверждения. Жители города были все еще так травмированы этим событием, что принимали с благодарностью все, что обещало им защиту от нового ада. А что было проще, чем просто запретить огонь?
После того как весной начал действовать запрет огня, Книгород в течение короткого времени практически вернулся в состояние варварства каменного века. В темное время суток без света едва ли можно было защититься от хищных зверей. Естественно было невозможно вскипятить воду и уничтожить бактерии в продуктах путем нагрева. Волки и летучие твари нападали на город в темноте. Крысы и опасные насекомые выползали из катакомб, распространяя всевозможные болезни и вызывая эпидемии. Состояние здравоохранения из-за создавшихся условий было катастрофическим».
Гном перевернул листок, на обратной стороне которого было напечатано продолжение статьи, и стал читать дальше:
«При этом тоталитаристы-букваримики испытывали минимальную нужду, так как занимали самые лучшие и самые надежные из уцелевших домов и контролировали запасы продуктов, которые якобы должны были подвергаться букваримическим заклинаниям. А кое-кто из жителей Книгорода доносил о том, что из дымоходов букваримиков регулярно поднимался дым. В их окнах мелькал свет от свечей, и пахло сгоревшим жиром. Когда наконец пришла зима этого самого мрачного года, готовность жителей Книгорода к страданиям была подвергнута самому серьезному испытанию в их истории. И все-таки многие из горожан замерзли, пока наконец и последний обитатель не понял, что цивилизация без огня – это противоречащее жизни заблуждение, которому должен быть положен конец. Так, в конце концов, дело дошло до огненной революции в Книгороде, двухсотую годовщину которой мы сегодня празднуем».
Гном глубоко вздохнул.
«Если огонь зажигается в одном-единственном месте, то виновника штрафуют. Но если огни вспыхивают одновременно везде, штраф невозможен. Это простая, но главная мысль при любой революции: угнетенные должны протестовать вместе, а не в одиночку. И именно это случилось той памятной зимней ночью в Книгороде. Огни вспыхивали один за другим, пока весь город не залился мерцающим светом, который напоминал о грандиозном пожаре. Но на сей раз огонь служил не для уничтожения, а для выздоровления города. Потом сложили костер, на котором впервые за долгое время приготовили горячую еду. Следуя журналистской точности, хотел бы заметить, что горючий материал, с помощью которого поддерживали этот костер, частично состоял из временного городского главы Наробика Бигозу – таким образом, мы окончательно намерены были вычеркнуть его имя из наших анналов. Это был конец дряхлой букваримии в Книгороде. Куда исчезли остальные букваримики, не сообщается, так как население города хранит об этом упорное молчание. Впрочем, той ночью на кострах было приготовлено очень много горячей еды из свежего мяса, хотя запасы были вообще-то достаточно скудны…»
Гном закончил свое сообщение, сложил статью, убрал ее и посмотрел на меня взглядом, полным ожидания, подобно собаке, которая ждет, когда ей опять бросят палку.
Все это было для меня абсолютно новой информацией, мои дорогие друзья! Но, конечно, эта история – не тот материал, с помощью которого Ведомство по международному туризму могло бы прорекламировать добросердечность своих жителей. Итак, мы отправились дальше. Моя «живая историческая газета» молча плелась за мной, шурша газетными листами, я же погрузился в мрачные размышления после услышанной истории. Что еще из произошедшего в Книгороде упустил я из-за своего упрямого невежества? Такие пробелы в знаниях были все-таки неприличны для того, кто написал книгу об этом городе!
Неожиданно под ногами что-то заскрипело и затрещало, и я посмотрел вниз. Оказалось, что я наступил на деревянные доски. И когда я взглянул вперед, то увидел, что тротуар на улице, по которой мы шли, представлял собой такой же деревянный настил, какой был уложен вокруг таинственного Хобота Акуда Эдриёмера.
– Что это? – спросил я.
– О! – воскликнул мой гид. – Всего лишь Хобот Хильдегунста фон Мифореза. Вон там, у перекрестка.
– Вот как? – сказал я осторожно. Я не должен был проболтаться, если хотел сохранить свое инкогнито. – Э-э-э… Хобот Мифореза?..
– Ты знаешь Хильдегунста фон Мифореза? – спросил гном.
– Э-э-э… нет… – солгал я.
– Тебе и не надо знать! – отмахнулся гном. – Больше не надо! Он стал полным придурком! Раньше был вполне приличным писателем, а теперь – ничто! У него больше нет Орма! Тебе прочесть критику на романы Мифореза?
Он стал рыться в своем архиве.
– Ах, нет, спасибо! – сказал я быстро.
– Но это хорошая критика! Автор – Лаптандиэль Латуда. – Он разочарованно убрал листок обратно в архив.
– Меня больше интересуют эти так называемые «хоботы», – попытался я сменить тему. Мы как раз пришли к перекрестку. Здесь точно так же, как и у Хобота Акуда Эдриёмера была вырыта в земле яма, правда, значительно меньшей глубины, облицованная деревом, со ступенями, ведущими вниз. Диаметр отверстия составлял несколько метров, и вокруг него так же был уложен деревянный настил с перилами, по которому прогуливались многочисленные туристы, многих из которых сопровождали «живые газеты».
– Хоботы? – переспросил гном. – Тебе нужно объяснить?
– Да, – кивнул я. – Объясни.
– Тогда, – пробормотал гном, – я должен достать следующий листок…
Он долго копался в своем бумажном архиве.
– Вот! Очень старая статья! Напечатана вскоре после пожара!
«Тайны земельных воронок! —
воскликнул он полным драматизма голосом. – Полным ходом идут первые работы по уборке города после последнего разрушительного пожара в Книгороде. Мистические находки под дымящимися развалинами дают повод для спекуляций. Речь идет о земельных воронках, некоторые из которых достигают диаметра в несколько метров, но встречаются и такие, у которых диаметр значительно больше – вплоть до объема целого блока зданий. Эти воронки, согласно показаниям свидетелей, вероятно, ведут глубоко в лабиринт, но пока не могут быть изучены, так как в них еще полыхает пламя или, по меньшей мере, сохраняется опасное тление. Эксперты предполагают, что речь может идти об обрушившихся фрагментах катакомб, которые обнажились после пожара».
