Под моими ногами скрипит половица. Мэтт тут же поднимается, и мы встречаемся взглядами. Он решительно идет на меня, а я неуклюже отхожу назад, словно боюсь, что он не оставит от меня живого места. Странное ощущение. Оказывается, даже Мэтт Нортон может выглядеть достаточно устрашающе, и при этом у него нет никаких преимуществ, кроме пронизывающего взгляда.
– Почему так долго? – ледяным тоном спрашивает он.
– Сделки с Дьяволом быстро не заключаются, – отшучиваюсь я, правда вот улыбнуться у меня не получается. Так и гляжу на парня уставшим взглядом. – Где тетушки?
– Готовят.
– Готовят лекарство Хэйдану?
– Готовят еду. Сказали, ужин никто не отменял.
– Вот как… У них тоже есть чувство юмора…
– Да уж. Тут собрались одни шутники, – Мэттью с укором смотрит мне в глаза.
– Как Хэрри?
– Раны почти затянулись.
– Серьезно?
– Да. Видимо, твоя тетя знает толк в том, что сделала.
– Это ее способности. – Если бы взгляд Мэттью был материальным, он оттолкнул бы меня так сильно, что я улетела бы на второй этаж.
– Способности, – причитает он, закатив глаза. – Отлично! Способности смешивать в миске растения и заливать их черной дрянью?
– Прекрати, пожалуйста. Не надо.
– Чего не надо?
– Этого! – Я всплескиваю руками. – Думаешь, мне нравится то, что происходит?
– Ну тебе же нравится придавать всему сакральный смысл!
– Какой смысл?
– Ладно… – Парень запускает пальцы себе в волосы и растерянно оглядывается. – На что ты согласилась? Ты не должна была заключать никаких сделок.
– Если бы я ее не заключила, я бы уже умерла.
– Не говори ерунды.
– Ерунды? – чувствую, что завожусь. – Для тебя все ерунда!
– Ты бы не умерла. Ничего бы с тобой не случилось.
– Ты не можешь знать.
– Я знаю. Реальность довольно проста, Ари, и в ней огромное количество неприятностей и без демонов и всей этой чертовщины.
– Реальность? – вскипаю я. – Мэтт, нет больше привычной реальности. Нет ничего из той жизни. Только воспоминания.
– Еще не поздно все вернуть.
– Да. Ты прав. Тебе и Хэрри не поздно уйти.
– Ари… – парень покачивает головой.
– Что? Я серьезно. Вы можете уйти. Или я могу заставить вас уйти.
– Не вздумай, – ледяным тоном отрезает Мэтт. – Никогда не испытывай на мне свою силу.
– Ты же знаешь, с дисциплиной у меня проблемы. Я ничего не могу обещать.
– Тебе придется пообещать.
– Надо же, – уныло улыбаюсь я, – ты только что признал, что у меня есть дар, и даже не закатил глаза. Я могу считать это перемирием?
Парень все-таки закатывает глаза, а я усмехаюсь. Не удержался.
– Слушай, мне надо поговорить с тетушками. Схожу на кухню, а потом вернусь к вам, хорошо?
– Хорошо.
Я собираюсь уйти, но вдруг чувствую, что Мэттью берет меня за руку. Растерянно оборачиваюсь, а он взволнованно глядит мне в глаза и подходит ближе.
– Как ты?
– Нормально.
– Честно?
– Нет. – Я отворачиваюсь и крепче сжимаю его ладонь.
– Тебе страшно?
– Это так заметно?
У Мэттью такой нерешительный взгляд, будто он стесняется высказать мне слова поддержки и утешения.
– Эй, все в порядке. Я справлюсь, как всегда.
– Тебе и раньше приходилось справляться со смертельно опасными демонами?
– Нет… Но в моей школе были отстойные учителя.
– Вряд ли это считается.
– Поверю тебе на слово. Я пойду к тетушкам, а ты иди к Хэрри.
– Если пожелаю?
– Если соизволишь.
Мэтт усмехается и плетется в гостиную.
С кухни доносится приятный запах. Значит, готовит Норин, а не Мэри. Тетушки одновременно поворачивают головы, когда я появляюсь на пороге.
– Как ты? – спрашивает Норин, правда, почти сразу же отворачивается. Я уже уяснила, что она предпочитает скрывать свои чувства. Правда, теперь я догадываюсь почему.
– Люцифер передавал тебе привет.
– Как мило с его стороны. Только это не ответ на мой вопрос, Ариадна.
– И сказал, что скоро вернется.
– К сожалению, это мне и так известно… – Норин спокойно снимает сковороду с плиты и вытирает руки о фартук. – Ты проголодалась?
– Не знаю. Об этом я еще не успела подумать.
– А что об этом думать? – Мэри-Линетт похлопывает по стулу рядом с собой. В правой руке у нее яблоко. – Расскажи, что у тебя за дар?
Смотрю тетушке прямо в глаза и произношу:
– Встань. – Мэри-Линетт встает. – Выкинь яблоко. – Она подходит к мусорному ведру, послушно выбрасывает яблоко и переводит на меня ошеломленный взгляд.
– Управляешь разумом?
– И порчу себе жизнь, – плюхаюсь на стул и упираюсь лбом в столешницу.
– Неудивительно, – пожимает плечами Норин.
– Что я порчу себе жизнь?
– Что ты управляешь разумом. – Она стягивает фартук и садится напротив.
– В каком смысле?
– Реджина делала нечто подобное. Копалась в людях, будто в вазе с конфетами.
– Она умела забирать воспоминания… – поясняет Мэри-Линетт. – Очень часто ее способности помогали нам избегать неприятных последствий стычек с соседями.
– Она забирала тревогу, подозрительность, отчаяние, – произносит Норин с болью в голосе. Мне вдруг кажется, что ей тяжело об этом вспоминать. – Мы всегда держались рядом, мы знали, что она возьмет за руку и станет легче.
Тетя нервно дергает уголками губ, а Мэри-Линетт кладет ладонь ей на плечо. Разве так выглядят ведьмы? Так беззащитно? Вряд ли.
– Я видела ее. Маму. – Тетушки вновь одновременно поворачивают ко мне лица. – И да, я знаю, что это странно. Но она приходила. Объяснила, что мне делать.
– Ты все-таки видишь призраков, – вздыхает тетя Мэри, покачивая головой, – мне кажется, здесь что-то не так. Ведьмы не видят мертвых, Ари, для этого нужно провести не один ритуал, и это не всегда срабатывает.
– Мама сказала, этому есть объяснение.
– И какое? – интересуется Норин.
– Она назвала имя. Кажется… Ноа. Да. Ноа Морт.
– Ноа Морт? – недоверчиво переспрашивает Мэри-Линетт. – Шутишь?
