– Я совсем на вас не похожа.
Неожиданно мой лоб рассекает невидимое лезвие, и я кричу что есть мочи.
Кровь водопадом обрушивается на глаза.
– Врешь, – шипит Люцифер и прижимается лбом к моему лбу. Свет рубиновых глаз проникает даже сквозь кровавую пелену.
Меня трясет, дыхание сбивается. Хватаю ртом воздух, но кровь тут же заливает рот. – Ты выжила. Почему?
– Не знаю, – кашляю и запинаюсь, – я не знаю!
– Ты опять врешь, дорогая. Зачем ты это делаешь?
Голос Дьявола проникает в голову и отдается таким звоном, что виски вспыхивают от адской боли.
– Хватит, остановитесь! – прошу я, а звон в моей голове превращается в истошный крик. Я узнаю мамин голос. Она верещит от боли, а я нервно и судорожно тарабаню ногами по полу, пытаясь вырваться из этой клетки. – Хватит!
Теперь кричит не мама. Я слышу голоса тетушек. Они зовут меня, они кричат так громко, что закладывает уши! Зачем он это делает? Я не знаю, как я выжила, я понятия не имею! Меня спасала тетя Норин, только она могла вернуть меня.
– Если ты не хочешь отвечать на вопрос, ты мне больше не нужна, Ари, – шепчет на ухо Люцифер, и стул рядом со мной подпрыгивает. Мэтт пытается подвинуться ближе, сделать хоть что-то. Но он, как и все, ничего не в силах поделать.
Дьявол поднимается из-за стола и оказывается у меня за спиной. Его пальцы стягивают заколку, волосы каскадом падают на дрожащие плечи. Люцифер лениво перебирает и поглаживает локоны, а затем касается губами макушки. Неужели это конец? Неужели я умру?
– Прекрасная, – шепчет Дьявол, – смертельно прекрасная. Ты не представляешь, как несправедлив мир, за который ты борешься. Человечностью обладают отнюдь не люди, а монстры, потому что сожалеют о содеянном. Люди же наслаждаются, им нет никакого дела до твоих терзаний, моя дорогая. Ты можешь каждый день спасать их и их души, но они не скажут тебе спасибо. Они не умеют. На земле живут демоны. Не в аду.
Его пальцы смыкаются вокруг моего горла. Впиваюсь ногтями в ручки стула и растерянно смотрю на Джейсона, по лицу которого текут струи пота. Он сопротивляется, но тщетно. Вены пульсируют на его висках, шее, он глядит на меня таким беззащитным взглядом, на который, как я думала, он не способен. Он ведь всегда знает, что делать. Всегда.
– Последний вопрос, Ариадна, – шипит Люцифер. – Ты боишься смерти?
Хэрри сипло дышит, по лицу Бетани катятся слезы. А с губ тети Мэри срывается всхлип, но она тут же сжимает челюсти. А я вдруг вспоминаю о Ноа Морте. По телу проносится волна тепла и спокойствия. Я не боюсь Смерти. Он мой отец.
– Смерти пусть боятся те, кто остается жить… – едва слышно говорю я и поднимаю взгляд на Люцифера. – А мертвым быть не страшно.
Дьявол поводит плечами, его красные глаза сверкают.
– Как скажешь.
Его рука взлетает вверх, а я отворачиваюсь. В последний миг я хочу видеть близких. Окна распахиваются, ветер врывается в комнату, подбрасывает толстые занавески.
Мэтт в очередной раз подпрыгивает на стуле, Бет зажмуривается, а я сжимаю кулаки и готовлюсь к неизбежному, как вдруг с громким вздохом из-за стола поднимается Норин.
Тетя расправляет плечи и вздрагивает, словно стряхивает остатки принуждения.
– Научилась бороться со мной, дорогая, – нежно протягивает Люцифер и в следующий миг, оказавшись рядом с тетушкой, ласково приобнимает ее за плечи. Она не думает отстраняться, стоит неподвижно, а он властно поправляет ее спутавшиеся угольно-черные волосы, – ты так устала, Норин, ты приложила много усилий, чтобы залечить раны всем, кто дорог Ариадне, но не дорог тебе. Ты заслужила отдых.
Норин переводит на меня уставший взгляд. И я тут же все понимаю. Внутри вспыхивает пожар из безумной, ноющей злости, я стремительно подаюсь вперед и в отчаянии распахиваю глаза.
– Ты ждал меня так долго, Хозяин, – покорным тоном произносит тетя Норин и вновь глядит в кроваво-красные глаза Дьявола, – я уйду с тобой, если ты позволишь ей выжить.
Нет, нет! По груди словно ударяют кувалдой, и я пытаюсь встать, но не могу. Пусть убьет меня. Меня, а не моих близких! Это неправильно, так не должно быть! А в глазах Люцифера вспыхивают искры. Он любуется фарфоровой кожей тетушки, гладит ее, обдумывая соблазнительное предложение, которое вполне имеет смысл для чудовища, томящегося по душе Норин Монфор уже много лет.
– Ты привела домой оборотня, – напоминает он, – ты предала меня.
– Он ничего не значит.
– Ты врешь.
– Я разучилась чувствовать, – сухо отрезает тетя, вздернув подбородок.
– И поэтому пытаешься спасти племянницу, – скалится Люцифер, – трудно обмануть воплощение Лжи. Я есть Ложь. Ты не сможешь провести меня, дорогая Норин.
– Я согласна уйти, и ты это знаешь.
В кухне воцаряется тишина. Слышно лишь, как за окном посвистывает теплый ветер.
– Ты сильнее, чем думаешь, – неожиданно проносится тихий и знакомый голос.
Я застываю. Ребята и Джейсон смотрят на Люцифера, а я вдруг замечаю Ноа Морта.
Внутри все переворачивается. Я догадываюсь, что никто, кроме меня, его не видит! Это немыслимо, невероятно. Смерть стоит в углу, сложив перед собой руки. «Это ты спас меня», – вдруг думаю я, и Ноа медленно кивает.
Конечно! Я не просто так вернулась с того света, я бы не смогла. Он не позволил мне умереть. Но почему? Ведь Ноа нарушил баланс, нарушил непреложные правила.
– Ты моя дочь, – Морт делает шаг вперед. Его осунувшееся лицо кажется мне таким родным и знакомым, и я вдруг понимаю, что верю в него и в себя, – помни об этом, всегда помни.
«Помнить о том, что я – исключение», – вдруг проносится в моей голове, и внезапно от придавленных к столу рук исходит невероятное тепло. Волна бежит вперед, охватывая тарелки, коробку из-под пиццы. В мгновение ока стол покрывается трещинами, меняет цвет, затем прямо на глазах гниет картонная коробка, а пицца покрывается плесенью.
Дьявол и Норин одновременно оборачиваются ко мне.
– Ари… – хрипит тетя Норин, пошатываясь, а на лице Люцифера появляется незнакомое мне выражение: растерянность. Дьявол смотрит на мои ладони, сверкая ядовито-красными глазами, а затем принуждение теряет силу, и все, кто находится за столом, отскакивают в стороны.
Я же остаюсь на месте, наблюдая, как предметы вокруг меня стареют, сморщиваются и превращаются в негодный мусор.
Третий дар. Теперь я могу контролировать дыхание, могу забирать жизненную силу.
– Нет, – Люцифер вскидывает руку, намереваясь завершить начатое. Но когда я поднимаю ладонь, останавливается, как и тень, направленная в мою сторону.
Я медленно встаю на ноги. Он не должен был приходить, не должен был заставлять нас выбирать, бояться и терзаться в сомнениях. Он должен уйти. Чувствую, как сила во мне трансформируется в черную тень, которая тянется к Дьяволу.
