Видит Матяш, что принцесса дремлет, оперся локтем о стол, голову на ладонь положил и вскоре заснул крепким сном. Принцессе только того и надо! Как только Матяш со слугами уснули — обернулась она голубкой и вылетела в окно, но ненароком задела крылышком Длинного за нос, тот и проснулся! А голубка уже с глаз скрылась. Да только Огнеглазый все равно приметил ее своим зорким огненным оком и крылышки ей опалил. Пришлось голубке на дерево опуститься. Тут Длинный вытянулся, схватил ее и подал Матяшу. Матяш к ней притронулся, и голубка тут же снова стала принцессой.
Король разозлился пуще прежнего. Но зло свое затаил.
Настала третья ночь. Приказывает король дочери хорошенько умом пораскинуть и от сторожей избавиться. А Матяш своим помощниками наказывает: „Ну, братцы, если сегодня от нас принцесса сбежит, быть нам всем четверым на голову короче!"
— Не беспокойся! — успокаивают его товарищ.
Вошли они к принцессе, каждый свое место занял, а Матяш сел рядом с ней. Очень Матяшу красавица по душе пришлась, да вот беда — все сбежать норовит!
Около полуночи сказала принцесса, что ее дрема одолела, прилегла на свое ложе и закрыла прекрасные очи.
Матяш оперся локтем о стол, голову положил на ладонь и стал на принцессу смотреть. Долго смотрел, но и его сон сморил. Уснул королевич, и товарищи тоже уснули. А принцесса вовсе не спала, а украдкой за ними наблюдала. Увидала, что все спят, поднялась, превратилась в мушку, вылетела через окно во двор и, тут же обернувшись рыбкой, нырнула на самое дно колодца.
Нипочем не найти бы ее на этот раз Матяшу, если бы, пролетая, она Огнеглазого за ухо не задела. Проснулся Огнеглазый, огляделся вокруг и увидал, где принцесса скрывается. Разбудил товарищей, и они все вчетвером ринулись во двор. Колодец был очень глубок, но Длинный вытянулся что было силы, достал дно и давай рыбку искать. Ищет, ищет — никак не найдет.
— Ну-ка, я сам вниз спущусь, — крикнул Широкий.
Длинный вылез, а Широкий в колодец плюхнулся, всю воду наверх выгнал, а рыбки все нет как нет.
— Вылезай! Я ее сейчас допеку, — крикнул Огнеглазый. Широкий вылез, вода спала, а Огнеглазый поглядел в колодец своими огненными глазами — и закипела, заклокотала вода, вся вверх поднялась и выплеснула рыбку! Упала рыбка на землю и тут же в принцессу превратилась. Подскочил к ней Матяш, схватил в объятья, прижал к сердцу, товарищей за помощь благодарит.
Король разгневался. А принцесса говорит:
— По честному уговору и по моей доброй воле я теперь — его невеста.
Ей-то давно красивый юноша полюбился.
А король противится, не желает, чтобы дочь досталась Матяшу. Да только Матяш слушать его не стал, наперекор королевской воле взял невесту за руку и вместе со своими друзьями покинул замок.
Рассвирепел король и выслал за ними войско, строго наказав без принцессы не возвращаться.
Матяш с невестой и друзьями уже далеко ушли. Вдруг велит принцесса Огнеглазому назад посмотреть. Оглянулся Огнеглазый и говорит:
— Движутся за нами королевские полки!
Сорвала тут принцесса с головы платок и, пустив его по ветру, крикнула:
— Сколько нитей в платке, столько вырасти деревьев!
И в тот же миг зашумел дремучий лес. Пока солдаты через лес пробирались, наши беглецы уже далеко ушли и, протомившись, присели отдохнуть.
Снова велит принцесса Огнеглазому посмотреть, не идет ли кто за ними. Оглянулся Огнеглазый и говорит, что войска пробрались сквозь лес и за ними поспешают.
— Нет, им нас не догнать, — отвечает принцесса и, всплакнув, приказывает: „Разлейтесь, мои слезы, рекой!"
И в тот же миг разлилась за ними широкая река. Пока войска через нее переправлялись, беглецы уже далеко ушли.
— Оглянись, Огнеглазый, перебрались ли солдаты через реку? — еще раз спрашивает принцесса.
— Они уже совсем рядом! — воскликнул Огнеглазый.
— Да будет ночь! — крикнула принцесса. Не успела она договорить, как вытянулся Длинный до самых облаков, закрыл шапкой половину солнца, и на той стороне, где войско было, наступила черная ночь. А Матяш с друзьями вперед пустились.
Когда они были уже далеко, Длинный открыл солнце, шапку на голову надел и догнал своих друзей. Беглецы уже к самому городу подходят, а солдаты не отстают, по пятам за ними движутся.
— Ступайте в город, а я им сейчас покажу, где раки зимуют, — сказал, обозлившись, Широкий. Встал в ворота, разинул рот и все войско с разгону туда влетело. Широкий захлопнул рот и вслед за друзьями затопал в королевский замок. А в замке все ликуют: молодой король Матяш с красавицей невестой домой вернулся!
— А где же солдаты, братец? — спрашивает Матяш Широкого с удивлением.
— Да где же им быть! — отвечает Широкий и похлопывает себя по огромному брюху. — Только, по правде говоря, не велико лакомство, я едва не подавился!
— Ну, так выпусти их, — засмеялся Матяш и созвал всех своих подданных смотреть, что сейчас будет.
А Широкий упер руки в боки, чихнул, кашлянул, и стали солдаты один за другим из его пасти выскакивать. Один, правда, поперек горла встал, да Широкий поднатужился, и солдат, вылетев, за девятую межу перескочил.
А вскоре сыграли веселую свадьбу.
Король, принцессин отец, узнав, что дочь за могущественного принца выходит, свое войско простил и собственной персоной на свадьбу явился.
А Матяш своих друзей за помощь щедро отблагодарил и навсегда в своем замке жить оставил.
ПРО ЛЕЖЕБОКУ, СИЛЬНЕЕ КОТОРОГО НЕТ НА СВЕТЕ
Где было, там было, а если по правде сказать, то случилось это в семидесятом царстве за синим морем, за стеклянной горой, за деревянной скалой. Жил поживал там король с тремя сыновьями.
Сыновья выросли, все три — молодцы, как на подбор. Только старшие — пообходительней да в светских манерах поискушенней, а младший-то — лентяй, ему бы все по дому слоняться да на боку лежать. Вот и прозвали его Лежебокой.
Пригласил их однажды король-отец к себе и говорит:
— Ну, сыночки, вы уже стали настоящими мужчинами, ступайте поглядите, что на свете делается, у добрых людей уму-разуму поучитесь. Хочу, пока жив, поглядеть, что из вас получится. Первым отправляйся ты, мой старший, покажи, на что способен.
Не стал старший сын отцу перечить, тут же начал в путь собираться. Захватил из отцовой казны побольше денег, оседлал доброго коня и, простившись с родней, пустился в дорогу. Целый год бродил он по горам, по долинам, по бесплодным пустыням, пока не добрался наконец до медного леса.
— Ну, с меня хватит, устал я шататься по свету, — сказал он сам себе. — Ведь и медный лес каждому смертному в диковинку, сорву-ка я медную веточку, покажу ее дома, коли мне не захотят верить, что я и вправду в медном лесу побывал. То-то батюшка обрадуется!
