Спустилась ночь, когда речные воды с мрачным шумом стали разбиваться о скалу. Дон Баррехо посмотрел на индейца.
— Ну же, — сказал он, — развяжи-ка свой язычок. Ты все еще веришь, что вода до нас не достанет?
— Наводнение сильное: настоящий потоп, — ответил дикий сын лесов.
— Ну и что мы можем сделать?
Индеец указал на травяные островки, которые продолжала приносить река, складывая их по краю равнины.
— Они похожи на каноэ, — сказал он.
— А если они натолкнутся на какую-нибудь скалу?
— Не будьте слишком требовательным, дон Баррехо, — сказал Мендоса. — Последуем совету этого человека и займем место на палубе. Вот как раз один такой кораблик направляется в нашу сторону.
Плавучий островок, на который указал баск, состоял из плотной массы корней, тесно переплетенных между собой, и прикрыт кустами, которые раз за разом ворошили сильные порывы ветра.
Трое авантюристов вместе с индейцем встали и приготовились прыгнуть.
— Старайтесь не промахнуться, — предупредил Мендоса. — Такому сильному течению невозможно сопротивляться. Кто упадет в воду, погибнет.
Островок приближался, тяжело покачиваясь. Наткнувшись в своем странствовании на скалу, островок перевернулся вокруг самого себя, но не развалился и продолжал плавание. Короткой задержки было достаточно для авантюристов и индейца.
Они приземлились в самую гущу кустов и быстро соскользнули на противоположную сторону плавучего островка, обнаружив острейшее беспокойство.
— Видел? — спросил дон Баррехо у Мендосы.
— Да, он спрятался в листве.
— И он не один, — сказал Де Гюсак. — Я видел другого ягуара, спрятавшегося чуть подальше.
— Tonnerre!.. — выкрикнул грозный гасконец. — Хорошенький экипаж! Только я предпочел бы его сбросить в воду.
— Да и аркебузы тоже, — добавил баск. — Они ведь сейчас совершенно бесполезны. Мы должны от них освободиться.
— Они объединены какой-то стихийной силой. Может, им захотелось испробовать прелести водного путешествия?
— Вероятно, их унесло вместе с кусочком берега. Предложи им мостик, дон Баррехо, и увидишь, как они выскочат, не обращая на нас внимания.
— Подставь лучше свою спину, — обиделся гасконец. — Я слишком дорожу своим позвоночником и, что бы ты ни говорил, никогда не оставлю его в пределах досягаемости звериной пасти.
— Я-то предпочитаю оставить зверей в их убежищах. Они, кажется, настолько испуганы, что не имеют никакого желания атаковать нас.
— Если ты меня убедишь, что страх сделал их кроткими, как ангелы, я готов стерпеть их присутствие.
— И я тоже, — сказал Де Гюсак. — И потом: жаркое из ягуара ведь может понравиться, не так ли, дон Баррехо?
— Жаркое на реке?.. Ах… Де Гюсак, жизнь авантюриста явно не для тебя, и я считаю, что лучше бы…
Он не смог закончить фразу. В это самое мгновение плот попал в серию водоворотов, он стремительно завертелся, потом почти полностью ушел под воду и сразу же толчком вылетел на поверхность, словно его подтолкнула какая-то неведомая сила.
Это вращательное движение было таким быстрым, что четверо мужчин, включая индейца, почувствовали головокружение. Ягуары, тоже перепугавшись, запыхтели и зафыркали под служившими им убежищем кустами.
— Это что за сарабанда?
[115] — спросил дон Баррехо у баска, который не смог удержаться на ногах. — Быть может, мы приближаемся к водопадам? Ты этого не знаешь, наш дарьенский друг?
— Нет еще, — ответил индеец, пытавшийся выдернуть большой сук и воспользоваться им как веслом. — До водопадов еще много времени, и я не желаю вам, белые люди, подплыть к ним слишком быстро.
— Представляю, какой там будет скачок.
— А я слышал, как об этих водопадах всегда говорили с ужасом, — сказал Де Гюсак. — Говорят, что даже индейцы, которые слывут лучшими гребцами, не осмеливаются пройти через них.
— Ну, раз они еще очень далеко, мы можем заняться ягуарами. Лично я не засну рядом с ними.
— Честно сказать, я тоже, — согласился бывший трактирщик из Сеговии. — Я с радостью сбросил бы их в речку еще до наступления ночи.
— А ты, Мендоса? — спросил дон Баррехо. — Солнце уже садится, через полчаса наступит полная темнота. Ты готов заснуть в таком неприятном соседстве?
— Дело не из легких, — ответил баск, покачав головой. — Вы, возможно, не представляете, насколько кровожадны ягуары. Правда, индейцы порой решаются противостоять им с одним копьем, пользуясь вместо щита звериной шкурой.
— Ну, мы-то поступим лучше, — возразил дон Баррехо. — Мы своими драгинассами обрубим им когти, а наш краснокожий друг вскочит им на спину с тем самым суком, который он пытается вырвать. Жалко, что наши аркебузы еще полны воды. Давайте, друзья, пока не приключилось еще какое-нибудь несчастье.
Одержимый авантюрист смело направился к двум хищникам, решив дать им бой по всем правилам, как вдруг земля ушла у него из-под ног, как будто открылась западня. И почти в то же самое время он почувствовал, как пара челюстей вцепилась в его ногу и сжимает высокий кожаный сапог.
— На помощь!.. — закричал он.
Мендоса и Де Гюсак, стоявшие за ним, с готовностью подхватили его за руки и потянули вверх.
— Мускус!.. — крикнул Мендоса. — Там, среди корней, прячется кайман. Ты чувствуешь этот запах, такой сладкий для негритянских носов?
— Tonnerre!.. — закричал дон Баррехо и громко чихнул. — Да это не плот, а настоящий зверинец. Может, этот дружок хочет подобраться к нам?
— Возможно, он ведь откусывает корни сверху. Определенно он стремится к нам.
— Тогда придется заняться этим господином, прежде чем он откусит нам ноги. Ягуарами мы займемся позже.
Все собрались возле дыры, которая за небольшое время стала гораздо шире.
Аллигатор длиной не менее четырех метров, или лучше сказать жакаре,
[116] как еще зовут этих свирепейших пресмыкающихся, оказался плененным густым слоем корней и делал отчаянные усилия, чтобы освободиться и нырнуть в реку.
Его мощнейшие челюсти, вооруженные чудовищнейшими зубами, яростно смыкались и размыкались, а лапищи понемногу расширяли его тюрьму. Да, хищник оказался взаперти, и в этом не было ничего необычного. Летом, когда высыхают граничащие с реками озерца, жакаре не находят ничего лучшего, кроме как зарыться в грязь и оставаться там в состоянии летаргического сна несколько месяцев. Пышная растительность этих краев захватывает эти водоемы и образует своими корнями сплошные сети, в которых и остаются плененными на большую часть сухого сезона рептилии. Когда же наступает время наводнений, почти всегда очень бурных, воды отрывают такие заросшие участки и уносят их в реки. Так образуются плавучие острова, и они несут с собой много сюрпризов тем, кто осмелится на них забраться.
