И дону Баррехо, и Мендосе денег вполне хватало для открытия гостиницы, о которой они давно мечтали, а поэтому гасконец и баск решили распроститься с опасными приключениями; в компанию с собой они взяли Де Гюсака.
Наша история закончилась.
Графиня ди Вентимилья через несколько дней высадилась в Европе в сопровождении тех флибустьеров, которые нетерпеливо ждали возможности вернуться в свои родные страны.
Тем временем оба гасконца и баск поднялись на борт каравеллы, направлявшейся в один из портов перешейка, откуда бы нетрудно было вернуться в края более населенные и более им знакомые.
С отбытием Буттафуоко и Равено иссякла раса таких своеобразных и таких страшных людей; не стало сообщества Береговых братьев ни в водах Мексиканского залива, ни на Тихом океане; не стало вообще флибустьеров, хотя еще многие годы спустя на побережьях центральноамериканских морей ходили рассказы о пиратах, которые в прежние времена своей отвагой заслужили славу грозных воинов, немало зла причинивших Испании.
Одна из пиратских групп устроила убежище на острове Провидения в Бермудском архипелаге;
[124] две женщины, оказавшиеся в этой группе, стали особенно известны, поскольку всегда мужественно делили со своими товарищами все трудности и опасности, включая жажду добычи. Обе они были англичанками.
Они одевались в обычные женские наряды, добавляя к ним только длинные морские штаны; они носили распущенные длинные волосы, на боку цепляли саблю, на грудь вешали два пистолета, а при абордажных схватках пользовались секирами, похожими на боевое оружие средневековых англичан. История запомнила их имена: Мария Рид и Анна Боней, однако летописцы ничего не говорят про их конец.
Возможно, их повесили вместе с другими морскими разбойниками, их товарищами.
