– Хорошо, – ответил я. – Превращайте меня в грифа.
Нехбет растворилась в облачке черного дыма. Его клубы обволокли меня, наполнив ноздри зловонием кипящей смолы.
Что это такое – слиться с богом?
Если вам интересны подробности, прочитайте мой отчет. Не хотел бы я снова через это пройти. Подобному опыту я присудил бы всего ползвезды.
А пока скажу лишь то, что впустить в себя богиню-стервятницу было куда неприятнее, чем я себе представлял.
В мое сознание хлынули тысячелетние воспоминания. Я увидел высившиеся над пустыней пирамиды, солнце, отражающееся в водной глади Нила. Я услышал, как в прохладной тени храма жрецы нараспев читают молитвы. Мои ноздри ощутили запах воскуряемого фимиама. Я парил в вышине над городами Древнего Египта, кружил над дворцом фараона. Я был богиней-стервятницей по имени Нехбет, защитницей царей, щитом сильных и бичом слабых и умирающих.
Меня также мучило жгучее желание найти вкусный труп еще не остывшей дохлой гиены, подлететь к ней и…
В общем, я не был собой.
Я попытался сосредоточиться на дне сегодняшнем. Я посмотрел на свои ноги… все та же пара старых кроссовок от фирмы «Брукс», желтый шнурок в правом башмаке, черный – в левом. Я вскинул руку с зажатым в ней мечом, желая удостовериться в том, что тело по-прежнему подчиняется мне.
«Успокойся, расслабься, полубог, – прозвучал в моей голове голос Нехбет. – Я все сделаю сама».
– Сомневаюсь, – произнес я вслух. Как же я был рад услышать собственный голос! – Мы сделаем это вместе или не сделаем никогда.
– Перси, с тобой все в порядке? – спросила Аннабет.
Скажу честно, у меня двоилось в глазах. Та моя часть, которая была «Перси», видела мою замечательную подругу. Та, что была «Нехбет», видела молодую женщину с мощной ультрафиолетовой аурой – отличительным знаком греческого полубога. Это зрелище наполнило меня презрением и страхом. (К вашему сведению: я и сам порой побаиваюсь Аннабет. Она не раз давала мне коленом под зад. Но презрение? Нисколько. Оно исходило от Нехбет.)
– Все прекрасно, – ответил я. – Я разговаривал с грифом в моей голове. – Картер обошел вокруг меня, хмуря брови, как будто я был некой абстрактной скульптурой. – Перси, постарайся найти равновесие. Не давай ей взять над тобой власть, но и не спорь с ней. Это все равно что бежать вместе с кем-то на трех ногах, когда ваши вторые ноги связаны. Нужно войти с партнером в одинаковый ритм.
– Но если придется делать выбор, – сказал Сейди, – поставь ее на место и контролируй ситуацию.
– Глупая девчонка! – прорычал я. – Ты еще смеешь указывать мне… – Я заставил себя замолчать. Мой рот наполнился вкусом подтухшей плоти шакала. – Прости, Сейди. Это Нехбет, а не я.
– Знаю. – Лицо Сейди напряглось. – Жаль, что у нас слишком мало времени. Ты еще не привык к тому, что в твоем теле обитает богиня. Однако…
Верхушки деревьев озарила очередная красная вспышка.
– Чем раньше я выгоню богиню из моей головы, тем лучше, – сказал я. – Пойдемте, врежем этому Сетне по его мерзкой физиономии.
Сетне явно не мог решить, во что же ему нарядиться.
Он расхаживал по футбольному полю в черных расклешенных брюках, белой рубашке с рюшами и сверкающем фиолетовом плаще. Все это никак не гармонировало с красной и белой коронами на его голове. Он был похож на певца по имени Принс с конвертов старых пластинок, что были у моей мамы. Судя по сверкавшей вокруг него магической подсветке, Сетне готовился к вечеринке образца 1999 года до нашей эры.
То, что у него была всего одна рука, его нисколько не обескураживало. Он, словно дирижер, размахивал обрубком второй и нараспев произносил египетские и греческие слова. У его ног клубился туман. Вокруг него плясали вспышки света – казалось, будто тысяча ребятишек пишет в воздухе бенгальскими огнями свои имена.
Я не понимал, что передо мной – в отличие от Нехбет. Обладая ее зрением, я узнал Дуат – волшебное измерение, существующее под миром смертных. Я видел слои бытия, похожие на слои мерцающего разноцветного желе, уходящие в бесконечность. На поверхности, где встречаются миры смертных и бессмертных, Сетне превращал Дуат в бурю, словно гигантским миксером взбивал цветные волны и пышные клубы белого дыма.
После приключения в Рокуэй-Бич Аннабет рассказывала мне, каким жутким ей показался Дуат. Ей не давал покоя вопрос, связан ли египетский Дуат с Туманом древних греков – волшебной вуалью, которая не позволяет простым смертным видеть богов и чудовищ.
Поскольку в моем сознании обитала Нехбет, я знал ответ на этот вопрос. Ну конечно, связь между Дуатом и Туманом есть. Мгла – это всего лишь греческое название главного слоя между мирами – того самого, который Сетне теперь разрушал.
По идее, я должен был прийти в ужас. Видеть мир со всеми его бесконечными слоями – одного этого достаточно, чтобы у вас голова пошла кругом.
Но я и раньше падал в океаны. Я привык плавать в глубинах, где меня со всех сторон окружали бесчисленные течения.
Нехбет же было трудно чем-то удивить. Она за тысячи лет повидала всякого. Ее разум был таким же холодным и бесстрастным, как ночной ветер пустыни. Для нее мир простых смертных был постоянно меняющейся пустыней, усеянной останками людей и их цивилизаций. Ничего вечного не было. Всему рано или поздно наступал конец. Что касается Дуата, то он вечно кипел пеной, посылая в мир простых смертных яркие вспышки магии.
И все же нас обоих тревожило то, как Сетне разрывал завесу Тумана. Он не просто манипулировал ею. Маги делают это постоянно. Сетне же опустошал Дуат. Куда бы он ни ступал, во все стороны начинали расходиться трещины, пронизывая слои волшебного мира. Его тело втягивало энергию со всех сторон, разрушая границы между Дуатом и миром простых смертных, между греческой и египетской магией, что медленно превращало его в бессмертного. При этом он прорывал дыру в космическом порядке, которая может никогда больше не закрыться.
Его магия притягивала и нас, – Нехбет и меня, – требуя, чтобы мы сдались и устремились к нему, дабы раствориться в его новом великолепном теле.
Лично я не желал ни в ком растворяться. Не желала этого и богиня-стервятница. Общая цель сплотила нас.
Я решительно зашагал через все поле. Сейди и Аннабет шли справа от меня. Я предположил, что Картер находится где-то слева, но он снова стал невидимым, так что я был не уверен. Тот факт, что я не смог обнаружить его даже при помощи острого глаза Нехбет, давало мне надежду, что Сетне его тоже не увидит.
Может, если я отвлеку Сетне, Картер сумеет отсечь магу и вторую руку. Или обе ноги. Бонусные очки будут начислены за голову.
