— Валя, ты помешался! Ты так долго шел к стабильным отношениям. Ты встречался с Евой год! Неужели это можно променять на какую-то интрижку?
— Мама, это не интрижка! Это любовь!
— Я тебя никогда таким не видела. Я тебя не узнаю, сын! Это плохое влияние той женщины. Кто она по образованию?
— Актриса.
— Понятно. Сам-то себя слышишь? Связался с…
— Мама, не надо!
— А ты матери рот не закрывай! Я еще и не такое скажу! Сколько ей лет?
— Я не знаю… как мне, может, чуть больше. Или меньше… Какое это имеет значение? — пожал плечами Валентин.
— Очень даже большое значение! Для чего создается семья? Для рождения детей! Ева — молодая и чистая девушка, она успеет родить мне внуков! Включи голову, Валя! Давай забудем этот твой поступок как страшный сон и никогда не скажем об этом Еве, — предложила Елизавета Павловна.
— Что вы хотите от меня скрыть? Что вы не хотите мне сказать? — раздался нежный голосок Евы. — Извините, у вас было открыто. Дорогой, что происходит? — обратилась она к Валентину.
— Господи, Евочка, присоединяйся к нам! Присаживайся. Я налью и тебе чаю, — засуетилась Елизавета Павловна.
— Валя, ты какой-то смурной, — обратилась Ева к жениху. — Где ты был? Почему не отвечал на мои звонки? Что вообще происходит? — засыпала она его вопросами, явственно слыша, как звякает заварной чайник о кромку чашки — так тряслись руки Елизаветы Павловны, пока та наливала ей чай.
— Ничего не произошло, дорогая. Просто Валентин провел эти дни, готовя тебе свадебный сюрприз.
— Правда? И что это будет?
— Я провел эти дни… А-а! Мама! — вскрикнул Валентин. — Ты ошпарила меня кипятком!
— Извини, сейчас смажу ожог сметаной.
— Я так волновалась, — призналась Ева. — А в моем состоянии это не очень хорошо.
— В каком состоянии? — навострила уши Елизавета Павловна.
Валентина, похоже, ничего не интересовало и не волновало.
— Я не хотела, чтобы это случилось до свадьбы, но рада вам сообщить, что я беременна. Хорошо, что свадьба завтра и у меня еще нет животика! Ты рад, любимый? — Ева обняла побледневшего Валентина.
Елизавета Павловна вздохнула с облегчением.
Глава 26
Вытянувшись в струнку, Аделина неподвижно лежала на своей кровати и смотрела в потолок. Она потеряла покой и сон. В звенящей тишине она слышала каждый свой вздох, каждый удар своего сердца. А больше всего Аделина чувствовала боль — каждой клеточкой своего тела.
В ее неубранную комнату неожиданно вошли трое мужчин.
— О господи, Ада… — охнул Дмитрий Аделина даже не пошевелилась.
— Ты жива? Такая бледная. Что вообще… тут происходит? — Дмитрий легко подхватил Аделину на руки, словно она была легким перышком. — Ребята, снимите грязное белье. Наведем здесь порядок, не дадим нашей подруге пропасть.
— Как вы сюда попали? — разлепила Ада губы, покрытые сухой коркой.
— Пришлось взломать дверь. А что? Ты не отвечала на звонки, не открывала дверь. Слушай, обычно ты такая активная, деятельная, а сейчас лежишь, словно в анабиозе. Мы же беспокоились за тебя! И потом, не забывай, мы — команда! С нами не пропадешь.
— Вернее, вы меня просто так не оставите в покое, — вздохнула Аделина.
— У нее холодильник пустой! Шеф, я сгоняю в магазин? — спросил Петр и, дождавшись кивка, хлопнул входной дверью.
Дмитрий отнес Аделину в ванную.
— Тебя умыть? — спросил он.
— Спасибо, я сама.
Через некоторое время она сидела за кухонным столом в окружении трех мужчин. Они заварили ей кофе и нарезали бутербродов с сыром и колбасой, еще на столе стоял торт и возвышалась целая груда шоколадных конфет.
— Извини, блинчиков напечь не смогли.
— Ничего, — ответила Ада и посмотрела на еду. Вдруг она испытала острейший приступ тошноты.
— Извините! — Она кинулась в туалет.
Вышла Ада оттуда бледнее тени отца Гамлета.
— Ты перепила? — спросил Петр.
— Две недели не пью.
— Значит, в шоке после того, как этот очкарик вскружил тебе голову, а потом женился на другой, — констатировал Андрей. — Мы так и думали.
— Эх, мало я ему вмазал! — почесал кулак Дмитрий. — А хочешь, я его найду и…
— Прекратите нести всякую чушь! Я не маленькая девочка, а Валентин меня не обманывал.
— Но всё равно в глубине души ты надеялась, что он не женится? Ну признайся же! — не унимался Андрей.
— В глубине души, конечно… Что скрывать? Я чувствовала, что у нас взаимное влечение друг к другу. Но кто я такая, чтобы за несколько дней разрушить жизнь человеку? Почему он должен сделать больно другой женщине из-за меня? Друзья мои, я получила по заслугам! Я столько раз делала больно другим, что пришла пора испытать эту боль и мне. Я вот и тебя, Дима, обидела. Извини. Но я действительно влюбилась в Валентина. Думала, что никогда уже не испытаю этого чувства…
— Повезло мерзавцу, — сказал Дмитрий. — Я был бы самым счастливым человеком, если бы такие слова ты сказала мне. Нет, все-таки надо было вмазать ему сильнее.
— Извините… — Аделина снова метнулась в туалет.
Вернулась она к гостям белая, как мел.
Андрей окинул ее внимательным взглядом, а потом всё же решился задать вопрос:
— Слушай, а ты случаем… не беременна?
— Угадал. Валентин оставил меня, но у меня будет дитя нашей любви, — ответила Ада.
— Я тебя не узнаю! Что с тобой? Ты будешь матерью-одиночкой? — удивился Дмитрий.
— Не я первая, не я последняя. Я всё равно не смогу избавиться от ребенка. Я стану мамой, это счастье! Ребенок — это божье благословение.
— Э… подожди, может, тебя тошнит на нервной почве или от того, что ты долго не ела? Петя, сгоняй в аптеку за тестом для определения беременности, чтобы знать точно! — попросил Андрей.
— А чего ты раскомандовался? Сгоняй! Сгоняй! — возмутился Чехов. — Ладно, сейчас схожу.
Ада на несколько минут уединилась в ванной комнате, а когда вышла и увидела сидящих в рядок мужчин, то не выдержала и прыснула со смеха.
— У вас такие напряженные лица, словно вы ожидаете результата анализа ДНК, и каждый из вас в душе молит: «Только бы не я был отцом, только бы не я».
— Да мы переживаем за тебя. Не томи! — сказал Андрей.
— Ура! Одной матерью-одиночкой на этом свете будет больше. Я в положении. Сегодня день сюрпризов! Я поняла, что смогла полюбить, теперь понимаю, что стану мамой. Ни того, ни другого я уже не ждала в этой жизни! Не выгоните меня из агентства? Мне дожить до родов как-то надо.
