— Там они и будут дожидаться тебя?
— Да, пусть отдохнут. После колонии я вместе с ними встречу груз, к этому времени ты подготовь эту, как ее, Эмилию. Она уедет с моими людьми. Они бывшие афганцы, к ним будут меньше придираться менты.
Вскоре Василий был дома, но прошло полтора часа, и он снова вышел из подъезда. Решил продолжить изучение города и возможных путей для вывоза из него освобожденных из колонии моджахедов.
Посты ГАИ находились на трех дорогах, выходящих из города. Но было еще девять дорог, в том числе три обыкновенных, типа проселочных, на которых никаких постов не было. Василий понимал, что в случае тревоги эти дороги могут быть тоже заблокированы. Он был опытным человеком и смог по карте города определить, в каких районах есть пути, по которым можно будет выехать из города на машине. Потом решил все проверить на месте. На такси приехал в один район, который почти полностью состоял из частных одно- и реже двухэтажных домов. Отпустил такси и, ориентируясь по карте, осмотрел окраины. Убедившись в наличии трех вполне пригодных дорог, по которым запросто можно выбраться из города, он снова поймал такси и переехал в другой район. Там снова нашел три выезда из города. Опять поймал такси и вскоре оказался в очередном окраинном районе. Здесь были в основном многоэтажные дома, и он наметил только один пригодный путь. Не мешкая, опять на такси перебрался в северную часть города. Побродив по окраинным улочкам, определил еще два пути. А затем в хорошем настроении, перехватив свободное такси, поехал домой. Там он сразу же взялся за изучение карты области. Василий прекрасно понимал, что в случае побега из колонии по всей территории области и прилегающим к ней районам будут вестись поисковые действия. О вывозе людей из города поездом нечего было и думать, это нереально.
«Ну что ж, буду искать варианты», — решил он и завалился спать. Впереди был трудный день.
Утром следующего дня, в восемь тридцать, за ним заехала Кулакова, и они поехали в колонию. Постников был на месте, но у него были сотрудники, и Вера с Василием в ожидании, когда подполковник останется в кабинете один, прогуливались по довольно длинному коридору второго этажа.
— А когда Залина придет устраиваться?
— Завтра, ее Тонька приведет. Имей в виду, с Залиной ты незнаком.
— Само собой, — кивнул головой Василий и спросил: — Скажи, а в городе нельзя подыскать подходящее место, где бы можно было беглецам переждать восемь-десять дней?
— Буду искать… Но ты же не представляешь, какой кипеж поднимется в городе! Каждый дом, каждое строение по пять раз проверят.
— Понимаю, но ты же знаешь, что будет твориться и в области, и на прилегающих территориях к нашему региону? Поэтому надо проработать несколько вариантов: сразу же после побега покинуть город или же зашиться где-нибудь в норе и выждать. Деньги у нас есть, содержать всю группу сможем. Вопрос только в том, где содержать?
В этот момент дверь кабинета Постникова открылась и в коридор вышли три офицера, а за ними — сам Постников. Он был в форменной одежде и поэтому казался более подтянутым. Его лицо осветилось улыбкой:
— Заходите, извините, что задержал вас немного. Сами знаете — служба.
Они оказались в довольно большом кабинете с обшитыми полированными щитами стенами. Вдоль окон — длинный стол для совещаний, у самой большой стены что-то наподобие книжной стенки, на полках — книги, какие-то фигурки из дерева, скорее всего, творения рук спецконтингента, несколько фотографий. Хозяин пригласил гостей к большому письменному столу. Они устроились за приставным столиком, а Постников — в своем мягком кресле. Он протянул несколько заранее приготовленных бланков Васнецову:
— На, держи, Василий Кириллович, заполнишь анкету учета кадров. Напишешь автобиографию, только подробно пиши, потом заявление: прошу, мол, принять меня на работу в качестве начальника хозяйственного отдела, ну и приложи три фотографии четыре на пять сантиметров… Да, еще возьми у врача справку, что у тебя нет инфекционных болезней, скажем, туберкулеза, дизентерии, сифилиса и прочего, — при этом Постников весело рассмеялся, — хоть последняя болезнь здесь не помеха. Весь контингент мужики, а ты, как я думаю, не голубой. Хотя в прямом подчинении у тебя будут и женщины: бухгалтеры, кассиры, уборщицы служебных кабинетов, продавцы магазина для зэков…
— Василий Кириллович, — взмолилась Кулакова, — вы ему столько бланков надавали, что, когда ваши кадровики разошлют в разные стороны запросы, ответы могут и через месяц, и через два, а то и позже прийти. Ему же работать надо…
— Не беспокойся, дорогая, Постников, как говорится, не первый год замужем, знает, что делать… Никаких запросов делать не буду. Запрошу в спецотделе о судимости, и все на этом.
— Спецотдел же у нас в УВД, — облегченно сказала Кулакова. — Если не возражаешь, подпиши требование, а я, чтобы время не терять, сама забегу в спецотдел, девочки проштампуют.
— Нет вопросов, — Постников потянулся в нижний ящик стола и достал бланки, подписал три из них и протянул Кулаковой. — На, действуй. Не забудь только его данные внести.
— Ты дай еще три. У Василия же есть две сестры и брат. Надо же на всю семью запрос сделать.
Постников молча потянулся за новой партией бланков запроса, подписал пять и протянул любовнице:
— На всякий случай пару лишних, вдруг испортишь какой… — и взглянул на часы. — Ну что, ребятки, мне пора. Через пятнадцать минут у начальника совещание. Созвонимся, увидимся.
Когда Вера и Василий были уже у дверей, Постников вспомнил о просьбе Сергейчик:
— Да, чуть не забыл. Верочка, ты передай Антонине, пусть приводит свою подругу завтра не утром, а после пятнадцати часов, а то утром я буду на совещании.
— Хорошо, скажу, — ответила Кулакова, — но имей в виду, ваш мужской коллектив мы разбавляем женщинами. Это для того, чтобы мужикам веселее было.
— Это хорошо. Главное, чтобы не разбавили спецконтингент, а то надо будет и роддом открывать, — он ткнул пальцем в Василия, — а этим ему придется заниматься. Кстати, слышали анекдот?
И увидев, что посетители готовы слушать, рассказал:
— Выступает министр внутренних дел по телевидению и говорит: «Граждане! Если кто-либо из вас еще не сидел, то знайте, это не ваша заслуга, а наши недоработки!»
— Побольше бы таких недоработок, — заметил Василий и первым шагнул в дверь.
Когда они оказались за пределами колонии и сели в машину, Вера спросила:
— Ну как он тебе? Чумоватый немного.
— Мне кажется, что у него голова со смещенным центром тяжести… Самоуверенный.
— Он не так прост, как кажется. Многих сотрудников, толковых офицеров, «сожрал». Любит только похвалу, видит себя уже в должности начальника колонии и даже выше. А ведь сам — тьфу и разотри. Еще недавно был на небольшой должности. Отличился тем, что смог поймать двух беглецов: те в лесу спрятались, решили затаиться и выждать, а он солдат именно в этот лес и направил. Имей в виду, его вербовать нельзя, играть только на самолюбии. Обид не прощает, упрямый и сволочной. Ему, как тому ослу, невозможно доказать, что он — осел.
