— Да, это так. Особенно опасен ферзь, который когда-то был пешкой. Отвези меня домой, мне же сегодня гостей надо ждать. Кстати, где Багдасарова, она успевает?
— Хорошо, что ты вспомнил. Знаешь, Эмилия не поедет. Ее папенька решил подержать немного в другом каком-то месте.
— Ну что же, баба с возу — кобыле легче. Тогда ты меня к гостинице подбрось, с мужиками поговорю, деньжат дам, проинструктирую. Не хочется, чтобы надрались они, уж очень выпить любят…
Встреча была бурной. Сиватин и Комаров, наперебой стараясь подчеркнуть собственные заслуги, стали рассказывать о выполнении задания. Василий приподнял руку:
— Стоп, мужики! Стоп. Если вы будете хороводить, то я ни хрена не пойму. Давай, Саша, говори ты первым.
— В общем, сели мы этому тележурналистику на хвост, не жалея времени и сил, следили за каждым его шагом. Увидели, он за рулем своей машины направился в сторону аэропорта. Обогнали, по дороге Витек переоделся в камуфляж, километров за шесть до аэропорта мы остановились. Для балдежа открыли крышки капота и багажника, ну понимаешь, вроде ремонтируем.
— Домкрат рядом на асфальт положили, — попытался продолжить Сиватин, но Комаров резко перебил его:
— Замолкни, Витек, не мешай, — и продолжил: — Короче, тормознули его. Витек у него спрашивает насос, а я рванул дверку справа, пушку к морде подставил: «ОМОН, — говорю, — глуши движок!» Мы ему тут же браслеты на руки и в джип усадили. Его машину на ключ, а сами на джипе в лес, там как раз съезд с трассы был. Отвезли подальше, вывели, а он выть начал, проситься. Мы его и пришили…
— Я ему две пули всадил, — вставил Сиватин, но Комаров добавил:
— Всадить-то всадил, а мне пришлось добивать. Бросили его в кустиках, а сами возвратились на трассу. Витек сел за руль и подул к аэропорту. Я на джипе следом. Оставили мы машину этого хмыря на автостоянке аэропорта и опять поехали в лес. Быстренько яму вырыли и спрятали его туда.
— Когда его останавливали, пересаживали в джип, уезжали в лес, никто вас не видел?
— Нет, на шоссе ни одной машины не было. Никто не видел.
— Хорошо, сегодня я рассчитаюсь. Сейчас идите в ресторан, хорошенько пообедайте, только ни грамма, поняли? Вам предстоит очень важное дело. Возьмете груз — и в Минск. Там спрячете в надежном месте, смотрите, чтобы место сухое было. Не вздумайте вскрывать, это для вас — смерть! Когда поедете в Минск, правила движения соблюдайте неукоснительно. В случае чего, денег не жалейте. Осматривать груз не давайте, в крайнем случае ментов уничтожайте и смывайтесь с грузом. Он важнее тысячи жизней ментов. Поняли? — и увидев, что дружки дружно кивают головами, сказал: — Тогда готовьтесь. Я заеду за вами часа через два-три.
Он вышел к Кулаковой, и они поехали дальше. По пути договорились, что Вера съездит на работу отметиться, а Василий подождет ее в квартире. Затем она заберет его, и они поедут к месту встречи груза.
Глава 43. Хакким
В последнее время Хакким все больше ощущал тревогу. Он пытался разобраться, в чем дело, что именно вызывает это чувство, но найти ответа не мог. Задание Усамы бен Ладена реализовалось неплохо, все шло по плану. Груз находится на пути в Санкт-Петербург, его люди готовят побег из колонии в глубинке России самых лучших моджахедов. Ему удалось расширить агентурную сеть не только в Чечне, но и в ряде районов России. Его люди беспрепятственно передвигаются по территории России и других республик бывшего Советского Союза. Хакким гордился и тем, что смог создать каналы поставки наркотиков и в Россию, и в Европу. В душе Хакким особенно был рад и горд тем, что он лично прибыл в Чечню и взял на себя все руководство по борьбе с Россией. Он смог разбудить «спящего» агента Багдасарова, четко провести операцию не только по уничтожению элитного подразделения спецназа, взять в плен его командира, но и устроить грандиозную провокацию по дискредитации российских войск…
Но, несмотря на это, тревога в душе росла. Опытный Хакким, не раз бывавший в разных переделках, каким-то особым чутьем понимал, что не все идет так, как ему кажется. Но что? Он снова и снова мысленно просчитывал ситуацию и ничего опасного, непредвиденного не находил. Но все равно тревога заставляла его нервничать. Он безо всякой надобности, не соблюдая, как всегда, сверхосторожности, выходил в эфир, запрашивая у командиров отрядов и групп доклады. Даже с Багдасаровым связался по спутниковому телефону, зарегистрированному в Андорре и переданному тому в Зареченск, уже трижды вел переговоры. Приказал ему обязательно встретиться с Игнатовым и оказать тому всяческую помощь. Затем Хакким связался с отрядом, который должен был прибыть к нему из-под Грозного, уточнил с его командиром маршрут движения, приказал, чтобы после встречи с проводниками во главе с Беланом Гейрбековым двигались не к границе с Дагестаном, а в точку, находящуюся на полпути к границе с Грузией… Хакким, уже в который раз поломав голову над причиной тревоги, отдал команду группе в сорок человек, в которой были и наиболее преданные ему восемь арабов, тоже изменить маршрут, дал ей новые координаты. Именно в этой точке он решил собрать все силы и, круша все на своем пути, уйти на время из Чечни в Грузию.
Хакким находился в состоянии глубокой задумчивости и гнетущей тревоги, когда в палатке появился его ординарец, который ввел незнакомца, измазанного в грязи, заросшего и явно напуганного. Он-то и явился вестником, подтвердившим тревогу Хаккима. Представившись боевиком из отряда Музарбека, сообщил:
— Господин, у меня плохая новость, которую Музарбек приказал мне срочно сообщить вам. Наш человек в бригаде спецназа арестован.
— Какой человек? — стараясь не выдать охватившего его волнения, спросил Хакким.
— Большой офицер. Музарбек сказал, что вы знаете, о ком идет речь.
— Кто его арестовал?
— Сами русские. Кто конкретно, мы пока не знаем, но его взяли в момент встречи с нашим связником на явочной квартире.
«Ну вот тебе и предчувствие беды, — подумал Хакким, — конечно же речь о подполковнике Райкове — самом ценном моем агенте». Стараясь сохранить спокойствие, попытался прояснить ситуацию:
— Ты расскажи подробно…
— Я больше ничего не знаю, — пролепетал посыльный.
Хаккима охватила ярость. Не зная, зачем он это делает, он схватил лежащий на раскладном алюминиевом стуле пистолет с глушителем и в порыве бешенства неожиданно разрядил в гонца почти всю обойму.
— Шакал! Я за вас, идиотов, воюю, а ты посмел прийти ко мне с сообщением, о котором сам ни черта не знаешь.
Гонец, изрешеченный пулями, замертво упал на пол. Хакким громко крикнул ординарцу:
— Уберите эту падаль из моей палатки и другой ковер на пол положите!
Ординарец мгновенно позвал стоявших у входа часовых, и они поспешно вынесли труп.
Хакким вышел следом за ними и медленно побрел по едва заметной тропинке. Предчувствие не обмануло его. Арест ценнейшего агента ставил под угрозу осуществление многих планов. Этого российского подполковника, заместителя начальника штаба одной из самых крупных и боеспособных частей российского спецназа, в задачу которой входило проведение основных действий против боевиков, Хакким очень ценил. О вербовке подполковника Хакким докладывал самому Усаме бен Ладену и заслужил за это благодарность. И вот потерян ценнейший канал получения информации о планах российских войск на Северном Кавказе.
