– А если не придет? – возразил Претич. – Откуда ты знаешь?
– А мы тогда знали, что Святослав придет? – спросил князь Уличский.
– Тогда, князь, печенеги под Киевом стояли, а сейчас-то их пугать зачем? Они ж далеко.
– От Киева, да, пока не близко, – согласился Артём. – Хотя и не так уж далеко. А вот до моих земель отсюда рукой подать. И у меня в Уличе нет ни полутора тысяч гриди, ни десяти тысяч ополченцев, которых можно на стены выставить. Да и стены у нас пониже. Что скажешь, воевода?
– А ничего не скажу! – отрезал Претич. – Хочешь, чтоб я бросил Киев и Улич твой оборонял? Не получится! Нечем мне тебе помочь, князь! Самому бы кто воев прислал!
– А я у тебя не воев прошу, Претич, – сказал Артём. – Я прошу, чтобы ты со мной пошел. Как тогда, под Киевом. Хочу, чтобы ты, старший воевода киевский, пошел со мной к хану Питику. Потому что я – всего лишь Уличский князь. Да, меня в Диком Поле уважают и побаиваются, но ты – это сам Киев. Ты – оружная десница великого князя! Питик – молодой хан, не такой искушенный, как Курэй. Вдобавок он – Хоревой. А эту орду мы били, и не раз. Вдруг получится?
– А если не получится? Если копченые с нас шкуры снимут и седла свои обтянут? Ты не думай, что я боюсь! – спохватился Претич. – Но мне Киев доверен. Не могу я его оставить! Я…
– Я с тобой пойду! – вдруг сказал Варяжко. – Я тоже воевода киевский, и меня в степи тоже знают. Я пойду, Артём! Но хочу знать, куда, зачем и к кому. Расскажи мне об этом хане, друже! И поясни, почему нам так важно избавиться от слабой орды, когда сильная все равно останется?
– Да потому, воевода, что я знаю, как поступит Курэй.
– Ну и как же?
– А так же, как и сейчас. Выставит вперед Хоревой. А когда те начнут шарить по киевским землям, ты сам, Претич, выйдешь им навстречу со своей гридью и поддержкой. И, думаю, побьёшь их. Но даже если не побьёшь, то Хоревой от этого радости будет немного. Потому что придет Курэй и возьмет всю добычу. Даже ту, что сумели взять Хоревой, потому что у Питика не хватит сил, чтобы оборонить свое.
– А Питик этого не понимает? – с интересом спросил Варяжко. – Хочешь ему это объяснить?
– Питик совсем недавно стал большим ханом. Вся его заслуга в том, что он в поединке убил своего племянника, хана Кохчуба. Но любви соплеменников ему это не прибавило. Ему нужно доказать, что он хороший хан. Удачливый и добычливый. Он знает, что Владимира и его ближней дружины нет в Киеве. Он уверен, что мы будем отсиживаться за стенами и никто его не остановит.
– Они начнут, когда выпадет снег, – сказал Варяжко.
Претич кивнул. Он тоже это знал. Сила орды – ее кони. А кони должны есть. Степные лошадки умеют добывать траву и из-под снега, но на это уходят силы. Куда проще кормить их сеном и зерном, которого в избытке в многочисленных селениях и городках. А до них рукой подать.
– Начнут, когда выпадет снег, – повторил Артём.
Это с его земель начнут Хоревой набег. И, судя по настроению Претича, подмоги не будет. Артём готов к набегу. Все, кто мог, ушли в леса. Урожай собран и вывезен. Частично. Но многие смерды не покинули своих домов, несмотря на предупреждение. И пограничные городки тоже не оставлены. Копченые не любят штурмовать стены. Могут и стороной обойти. А если увести гарнизоны, остроги точно порушат и сожгут. И следующим летом смердам некуда будет прятаться от набегов мелких орд.
У Артёма три сотни гриди. Ополчения можно собрать вдесятеро больше, но, как верно отметил Варяжко, ополченец-смерд годен только на стенах. В поле он против всадника-печенега – ничто. Пара сотен Хоревой – это пять-шесть тысяч стрел только в колчанах. Одна стрела – один ополченец.
– Свободно стоят, – ожесточенно произнес Претич, глядя на лагерь печенегов. – Не боятся, твари!
– Будь у меня тысяча гридней, я бы уже завтра смел их в реку, – процедил Артём, глядя в глаза великокняжьего воеводы.
– Не дам, – твердо произнес Претич.
– Питик… – процедил, как сплюнул Артём, – молодой и дерзкий. И наверняка понимает свою выгоду. Ему нужна победа. Без нее Питику на белой кошме не усидеть. Дюжина младших ханов, что сидят за спиной Питика, только и ждут, когда он покажет слабость. И он ее не покажет. Тем более что сила на его стороне. Но я должен попробовать.
– Он тебя убьёт, – равнодушно произнес Варяжко.
– Может быть, – Артём усмехнулся.
– Тебя и меня, ведь я пойду с тобой.
– Может быть. А может, и нет. Неужели мы с тобой, Вольг, не уговорим какого-то свежевылупившегося ханка?
– Вы оба с ума сошли! – убежденно произнес Претич. – Артём! Одумайся! Ты же не тот мальчишка, с которым мы стояли перед Кайдуматом! Ты – князь!
– Да, – согласился Артём. – Я князь. А долг князя – оборонить своих людей даже ценой собственной жизни. Иначе зачем нужны князья? – Он поднял руку, останавливая возражения воеводы: – Не надо. Я решил. И не торопись нас хоронить. Как говорит мой дядя Маттах: «Я лучший воин в Диком Поле, потому что никто здесь так и не смог меня убить!» Со мной та же история. И с Вольгом. И не хану Питику тягаться с нами в силе и славе.
– Ему, может, и нет. Но у тебя три сотни воев, а у него больше двух тысяч. Если ты пойдешь с ними к Хоревой, они там и останутся!
– И снова ты прав, дядька Претич! – усмехнулся Артём. – Потому я не возьму с собой свои сотни. Десяток гридней и вот он, – Уличский князь кивнул на Варяжку. – На Питика хватит, а с остальными тысячами как-нибудь разберемся.
– Ты точно сошел с ума, – убежденно проговорил Претич. – Но… – Тут он усмехнулся: – Будь моя воля, будь я лет на двадцать помоложе и не будь на мне оборона Киева, я бы непременно пошел с вами!
Глава 14
Гнезно. Заманчивое предложение
– Эй, рус!
Миловид оглянулся. Лехиты. Четверо. Воины.
– Кое-кто хочет сделать тебе подарок.
– С чего бы? – Миловид шагнул к стене, положил ладонь на рукоять меча. В этом городе у него не было друзей. Точнее, были, но к чему посылать чужих, если захотел сделать подарок?
– Не бойся. – Губы под желтыми усами скривились в усмешке. – Это не тот подарок, о котором ты подумал. Пойдем!
Двое из четырех одновременно подались вперед… и тут же отпрянули, увидев меч.
Прохожие шарахнулись в сторону. Никому не хотелось попасть под случайный удар.
– Спокойно! – Вожак поднял руки, показав открытые ладони с характерными мозолями от оружия. – Мы не принуждаем тебя. Не угрожаем. Не хочешь, не надо. Но должен сказать, что ты отказываешься зря. Это подарок особого свойства. Лично я бы от такого никогда не отказался. Верно, други? – Он оглянулся на спутников. Те заухмылялись.
– Да ну? – отозвался Миловид, не опуская меча. – И что же мне хочет подарить твой хозяин?
