И мерзко.
Потому что она поняла, к чему клонит любовник.
– А потом станешь королевой.
– Выборы будут тяжелыми, – протянула жрица. – Ружена станет сражаться до конца, но, скорее всего, мне удастся оказаться на троне.
– Честно говоря, я восхищен.
– Тебя смущает моя карьера, – вздохнула Всеведа. – Я знаю.
– Когда мы познакомились и… – Он сбился, но поскольку женщина ждала продолжения, Федра не мог не закончить: – и полюбили друг друга.
Заметил тень улыбки на губах любимой и приободрился.
– Когда мы познакомились, я увидел прекрасную женщину, немного расстроенную тем, что ее карьера не особенно удалась, но давно переставшую тяготиться этим. А когда мы полюбили друг друга, то и вовсе позабыли обо всем… Как мне кажется.
– Так и есть, любимый, так и есть.
Она была готова разрыдаться, но железа в жрице было больше, чем в Терминаторе, и она уверенно держала себя в руках.
– А потом… – Юрий грустно улыбнулся. – Потом все завертелось и все изменилось.
– Прости за то, что не удержалась и воспользовалась обстоятельствами, – прошептала Всеведа. – Такой шанс выпадает раз в столетие.
– Ты правильно сделала, что не упустила его, потому что иначе сгорела бы изнутри. Ты – молодчина.
– Мой ласковый, все понимающий Юра.
– Я горжусь тобой, восхищаюсь тобой, и мне жаль, что я никак не смог помочь тебе. – Федра провел ладонью по волосам любимой. – В этой драке ты была одна.
– Мы всегда шли вместе. С того момента, как полюбили друг друга.
– Я всего лишь путался под ногами.
– Мы всегда шли вместе, Юра, – твердо повторила жрица. – А теперь…
– Ты станешь королевой.
Всеведа поняла, что слышит эту фразу во второй раз, и в ее глазах появилась тревога:
– Что тебя смущает?
– Королева не имеет права на мезальянс.
А между ними случился именно он – мезальянс.
Чистый, как спирт, без всяких примесей.
Их связь была мезальянсом даже в ту пору, когда частный детектив Юрий Федра только начал встречаться с пожилой, по меркам людов, но блестяще выглядящей, по меркам челов, ведьмой из «секретного» полка. Тогда зеленые решили, что наблюдают лебединую песню угасающей фаты, и, собственно, так оно и было. Всеведа и Федра ненадолго стали героями анекдотов, над ними потешались в салонах, но через неделю или две дурацкую историю дурацкой любви вытеснили другие новости, и о нелепых любовниках позабыли. Потом Всеведа совершила подвиг во время злополучной свадьбы королевы Всеславы, приняла из ее рук титул жрицы, и все ждали, что чел уйдет в прошлое. Но Юрий оставался. Они проводили вместе многие вечера, почти все ночи, и по Зеленому Дому поползло нехорошее ворчание – жрице было позволено гораздо меньше, чем пожилой фате из «секретного» полка. А теперь все окончательно усложнилось: Всеведа готовилась принять титул Берегини, стать, пусть и временно, главой Великого Дома, а там, глядишь, могла сесть на трон, и Юрий оказывался совсем не к месту.
– Ты боишься, что мы расстанемся?
– Я думаю, что мы расстанемся, – поправил ее Федра.
– Мне уже намекали, что твое присутствие во дворце неуместно, – подтвердила женщина. Она так и не избавилась от мерзкого холода внутри. Наоборот: он становился все сильнее, он начал ее пожирать. – Но я ответила, что это не их дело.
– Рано или поздно намекнут те, кого ты не сможешь заткнуть: бароны или жрицы, – спокойно ответил Федра. – Люды не потерпят чела рядом со своей королевой.
– Ты ошибаешься.
Она знала, что лжет… Себе, ему, себе… Она знала, что лжет, что он прав, во всем прав, и потому хотела кого-нибудь убить.
Себя.
– Мы оба знаем, что я прав. – У Юрия чуть дрожали губы. – Увы.
– Я сломаю традицию, – пообещала Всеведа. – Я на многое пошла, чтобы заполучить корону, и заставлю Дом принять тебя.
– Ты не изменишь людов.
– Просто верь мне. – Жрица приподнялась, повернулась и внимательно посмотрела на любовника. – Ради тебя я сделаю все что угодно. Просто верь.
– Я верю. – Он погладил женщину по щеке. – Я верю и люблю.
– Вот и хорошо.
Всеведа поцеловала Федру в губы, выскользнула из его объятий, встала с кровати, подошла, наконец, к столу, на котором лежала провинившаяся трубка, посмотрела на сообщение о пропущенном звонке, удивленно подняла брови, но только хотела разблокировать телефон, как тот вновь зазвонил.
– Ожега?
– Всеведа! – чересчур энергично вскричала «секретная». – Всеведа, я…
– Доброй ночи, – перебила пылкую девушку жрица, поднимая с пола шелковый халатик.
– Доброй…
– Мы ждали тебя во дворце.
– Правда?
– Конечно, – подтвердила Всеведа, знаками показывая Федре, что разговор важный, но надолго не затянется. – В Доме разразился кризис, и мы на тебя рассчитывали.
– Я чуточку растерялась, – призналась Ожега.
– Понимаю.
– Правда?
В свое время Всеведа расценила высокое назначение молоденькой дуры как личное оскорбление. Все знали, что именно Всеведа должна была стать воеводой «секретного» полка, но Всеслава решила иначе и нажила себе страшного врага. Все, что произошло потом, стало следствием той лютой обиды.
Но сейчас жрица подумала, что, не случись того назначения, она так и осталась бы «секретной» фатой, ненадолго ставшей воеводой, и в ее голосе вдруг зазвучали теплые нотки – искренне теплые.
– Безусловно, мы на тебя рассчитывали, Ожега, – убедительно произнесла Всеведа и едва не рассмеялась, увидев выражение, которое скроил Федра. – Ты – хорошая, сильная фата, но тебе немного не хватает опыта оперативной работы и понимания ситуации. Сегодня произошло много странных событий, и нет ничего удивительного в том, что ты растерялась. Мы все сегодня не в своей тарелке.
– Спасибо за твои слова.
– Ну, что ты. Все хорошо.
– Спасибо…
– Где ты?
Ожега всхлипнула. Всеведа решила стать еще добрее.
– Дорогая, меня немного смущает твой тон.
– Мне стыдно, что я оказалась бесполезной в эти трудные часы, – почти прорыдала Ожега.
«Спящий, для чего ты это придумал?»
Глупенькая Ожега не понимала, что ее единственное спасение – держаться подальше от волчиц уровня Всеведы и Ярины, глупенькой Ожеге казалось, что она ловко маневрирует, используя обстоятельства к собственной выгоде, и она не понимала, что начинает раздражать окружающих.
Окружающих зверей.
