– Их сейчас принесут, – кивнул Дирон и объяснил: – На скульптурах Кхеине, точнее – вы, изображены в доспехах Хладнокровных Рыцарей. За последние триста лет кланы ДрагЛордов и Хладнокровных Рыцарей очень сблизились. В каждой семье Хладнокровных Рыцарей есть представитель семьи ДрагЛордов, и наоборот.
– Какие еще есть кланы? – спросил Второй.
– Из аристократии – только Черная Стража. Черная Стража – верные псы Малекита, но они тоже поклоняются Кхеине. Если нам удастся быстро доказать вашу божественность, они не рискнут сопротивляться. В крайнем случае, мы их уничтожим. Самый сильный – капитан Кауран. Мы потеряем много воинов, прежде чем убьем его, мы знаем это. Еще есть Верховный Жрец Храма – мастер Алер, но он очень мудр.
– Выпустите всех драконов, – приказал Магнификус, еле-еле сдерживаясь от приступов безумного хохота. – Закроем небо их черными крыльями.
– Уже, – поклонился мудрости своего бога Ракартх, – ДрагЛорды поедут на боевых гидрах.
– Слава мне! – шлепнул ладонью по столу божественный и первым вышел из столовой.
– Бабушка, – обратился к Повелительнице Невест Дирон, – я не знал, что Кхеине – такой веселый бог!
– Наоборот, почему-то он сегодня печален, – сказала та. – Будем уповать, что печаль покинет его, и над землей дручий прогремит его победный смех.
Дикий хохот Магнификуса, раздавшийся снизу, стал ответом на ее упования.
Величественная процессия двигалась по улицам Наггарота. Прохожие опасливо жались к стенам, пропуская мимо сначала колонну мрачных Хладнокровных Рыцарей на своих черных скакунах, потом несомые десятью обнаженными рабами и покрытые темной тканью носилки, откуда то и дело гремели раскаты безумного хохота, и, наконец, колонну боевых гидр, оседланных ДрагЛордами.
– Когда же закончится действие этой проклятой отравы? – переживал, сидя на носилках, Второй и опять ни с того ни с сего разражался хохотом.
Процессия приблизилась к воротам в Жертвенный Двор Храма Кхеине.
Подъехавший к начальнику караула Дирон быстро перекинулся с офицером несколькими фразами, и ворота перед процессией распахнулись.
Магнификус в небольшую щель между покрывалами осмотрел Жертвенный Двор.
Чем-то он походил на римский Колизей, разве что трибун было поменьше, и в центре возвышалась огромная статуя бога Войны. Вокруг статуи горели сотни масляных светильников, закрепленных на металлических окружностях. Чуть поодаль стояли барабанщики и горнисты. Трибуны понемногу заполнялись. На часах возвышающейся над Жертвенным Двором башни было без десяти четырнадцать.
Рыцари и ДрагЛорды спешились и окружили носилки. Рядом с ними начали спешиваться другие, только что прибывшие на церемонию всадники. Справа от конных гостей выстроилась колонна воинов в черных доспехах и с длинными копьями в руках. Слева сгруппировалось с полсотни эльф-ведьм.
Ровно в полночь на каменный парапет перед статуей Кхеине вышла королева Морати, король Малекит и седовласый старик в церемониальных одеждах – Верховный Жрец Алер.
Взревели трубы, за ними отбили длинную дробь большие барабаны.
Верховный Жрец поднял руку, и все звуки на Жертвенном Дворе стихли.
– Ваше Величество! – обратился к Морати старец. – Мы должны начать ритуал.
– Начинайте! – разрешила королева.
– Ваше Величество! – повернулся к Малекиту Верховный Жрец. – Мы должны начать ритуал.
– Начинайте, – кивнул тот.
– Высокочтимые лорды! Верные жрицы! Высокородные горожане! – взглянул на собравшихся Алер. – Мы должны начать ритуал.
– Начинайте! – единодушно вздохнула толпа.
– Ритуал начинается! – возгласил жрец.
Снова взвыли трубы и грохнули барабаны. Эльф-ведьмы двинулись к статуе и выстроились перед ней в семь рядов.
Когда построение закончилось, Верховный Жрец громко спросил Морати:
– Молчание Кхеине добрый знак, знак побед и завоеваний, за это нужно заплатить цену. Что предлагает дворец?
Королева выдержала эффектную паузу и объявила:
– Кхеине шепчет внутри меня имя. Он хочет, он голоден. Но ему мало простолюдина. Он хочет эльфа-ведьму.
Среди жриц пробежала волна недоуменных взоров.
– Кхеине обещает скоро большую победу и хочет большую жертву! – продолжила Морати.
– Кто это? – спросил Алер.
– Он назвал имя! – ответила королева и показала на одну из стоящих внизу жриц. – Это Кет Зарин.
Девушка покорно вышла вперед и поклонилась статуе.
– Я могу умереть ради моего народа, – спокойным голосом сказала она. – Призовите Кхеине, потом в тишине я буду ждать его беззвучных шагов, потом я омою своей кровью его ноги, – и она извлекла из-за пояса кривой ритуальный нож.
– Ты – верная дочь нашего народа, – похвалил жрицу старец и поднял к небу руки. Кет приставила лезвие к своему горлу.
– Кхеине! – протяжно возопил Верховный Жрец.
– Кхеине! – повторили за ним присутствующие жрицы.
– Кхеине! – эхом пронесся над Жертвенным Двором призыв всех собравшихся.
Наступила тишина, оглушительная тишина, словно все звуки города вокруг растворились в ритуальном призыве.
Поэтому когда Магнификус крикнул: «Я тут как тут!» и соскочил с носилок, его неожиданное появление привело всех присутствующих в состояние оцепенения.
Второй подошел к девушке и отвел руку с ножом от ее горла.
– Я здесь, Кет, – еще раз повторил он, забрал нож из рук предполагаемой жертвы, небрежно бросил его на землю и опять расхохотался.
Его безумный смех еще больше ошеломил публику.
Первой в себя пришла Морати и заорала:
– Стража, взять этого идиота!
Но сделать это оказалось весьма затруднительно – БеасЛорды и Хладнокровные Рыцари, вытащив из ножен свои мечи, в десять рядов окружили молодого человека. Боевые гидры, будто управляемые мысленными приказами хозяев, встали в боевые стойки. Сверху прошумел звук полусотни огромных перепончатых крыльев, и небо над Жертвенным Двором перекрыли драконы.
– Вы звали меня, – развел руками Магнификус. – Я пришел. Я и есть Кхеине.
– Это ложь! – взвизгнула королева.
– Это Кхеине, хозяйка, – подала голос Кет. – Я говорила вам, но вы меня не послушали. Я поверила вам и хотела умереть. Вы обманули меня. Значит, это правда, что вы и король поклоняетесь не нашему богу, а Хаосу!
– Кауран! – крикнул Малекит Капитану Черной Стражи. – Убей их всех!
Тот, к кому он обращался, с обнаженным мечом стоял впереди колонны вооруженных копьями воинов. Его взгляд растерянно перескакивал то на Кхеине, то на короля, то на Кет.
