За длинным столом сидела дородная дама с красным от напряжения лицом и сердито щурилась на стоящего перед ней господина с всклокоченной шевелюрой.
– Нет, вы все-таки не понимаете весь абсурд ситуации, – негодовал господин. – Ялгит не сумел ответить ни на один из поставленных вопросов, в то время как остальные ответили, ну, как минимум, на две трети из них! Он даже в приемной анкете умудрился сделать восемнадцать ошибок!
– Нет, – еще больше раскраснелась дама, – это вы чего-то не понимаете! Отец Ялгита – председатель попечительского совета. Если его единственный сын не будет зачислен, нам придется уволить половину преподавательского состава. Нам просто будет нечем им платить за работу! И о чем мы вообще спорим? Зачисление Ялгита – вопрос решенный.
– Кем решенный? – крикнул господин.
– Ректором университета! Досточтимым Сомерсетом Уипли! – так же крикнула ему в ответ дама.
– Невероятно! – всплеснул руками господин. – Я сейчас же переговорю с господином ректором! Я просто уверен, что произошла чудовищная ошибка, весьма оскорбительная для репутации всего университета!
Он резко развернулся и бросился к двери, едва не сбив Магнификуса с ног.
Оказавшись наедине с дамой, Второй растерялся. Но дама сама пришла ему на выручку и нейтральным голосом поинтересовалась:
– Здравствуйте! Что вам угодно?
– Видите ли, в чем дело, – начал тот, – у вас учится моя сводная сестра Наола Корстейн. Ее родители просили передать ей кое-какие вещи. Где ее можно найти?
Дама вопросительно взглянула на него, и в ее взгляде блеснул озорной огонек, свойственный всем уважающим свой беспокойный труд сотрудникам кадровых отделов.
– Ох, я болван, запамятовал! – хлопнул себя ладонью по лбу Магнификус. – Ее родители обязали меня пожертвовать вашему почтенному заведению некую незначительную сумму на благоукрашение. Пустячок, короче говоря.
При слове «незначительную» взгляд дамы потускнел, но блеск золотого, приятно звякнувшего о крышку стола, вновь проложил мост взаимопонимания между дамой и посетителем.
Она полистала несколько толстых тетрадей со списками и сообщила:
– Ваша сестра числится на четвертом курсе, заочное отделение. Дважды ей предлагали перейти на очное отделение и дважды она отклоняла предложение. Третий этаж, аудитория «К 11».
– Ваше участие в судьбе моей родственницы бесценно, – откланялся Второй.
Дама молча согласилась с ним, подняла со стола монету и попробовала ее на зуб. Убедившись, что золото настоящее, она крикнула вслед Магнификусу:
– Их сейчас в аудитории нет. Они в парке деревья сажают.
– Где у вас парк? – уточнил посетитель.
– Обойдите главное здание и по дорожке прямо, мимо учебных корпусов, – сказала дама. – Сажать деревья перед началом каждого учебного года – традиция нашего университета.
– Ничто не ценится так дорого, как образование, – заметил про себя Второй, проходя мимо одинаковых трехэтажных зданий по вымощенной квадратной плиткой дорожке.
Корпусов было не меньше двадцати. Недаром Нульнский университет считался самым крупным учебным заведением в Империи.
Дорожка его вывела в ухоженный парк с искусственным прудом посередине. Вдали он заметил копошащихся в земле студентов. Приблизившись к ним, путешественник попытался узнать среди работавших там девушек Наолу. Однако это ему никак не удавалось. Сначала он обратил внимание на черноволосую барышню, стоящую к нему спиной с лопатой в руке. Но барышня обернулась, и он понял, что ошибся. Потом он долго разглядывал барышню в соломенной шляпке, окапывающую саженец. Но это тоже была не Наола. Магнификус собрался было обратиться к одному из студентов за помощью, как сзади раздался желанный голос:
– Неужели это вы, о божественный!
Он обернулся и увидел выходящую из-за деревьев Наолу. Девушка катила перед собой тележку с садовым инвентарем.
– Отлыниваете, о неожиданная? – шутливо поздоровался он.
– Я свои саженцы уже посадила, – сказала девушка и поставила тачку. – Совсем недавно меня навещал папенька. Вами, о божественный, интересовался.
– Что это? – смутился Второй, заранее предполагая, о чем пойдет речь.
– Да так, – подошла к нему Наола. – Спрашивал, давно ли мы решили пожениться?
– И что ты ему ответила? – еще больше смутился Магнификус.
– Что я могла ответить? – развела руками девушка, выдержала длинную паузу, разглядывая гостя, и сообщила: – Сказала, что с тех пор, как он последний раз был дома.
– Это когда? – заинтересовался Второй.
– Вообще-то мне тогда было десять лет, но папа этого не помнит, – хихикнула Наола, потом опять посерьезнела и спросила: – Как тебя угораздило просить моей руки и сердца?
– Я думал, что так поступают все честные люди, если влюбляются. А папу твоего поймать сложно, вот я и воспользовался случаем. Прости за спешку, – извинился Магнификус.
– Прощаю, – кивнула девушка.
– И что сказал папа? – полюбопытствовал Второй.
– Папа в таких вопросах очень консервативен. – ответила Наола. – Сказал: боги нам подходят.
– Мне повезло, – облегченно вздохнул Магнификус.
– Мне тоже, – призналась ему девушка.
– Надо выпить, – констатировал он.
– Ты много пьешь, – сказала Наола и тут же добавила: – Но за это стоит.
«Ты много пьешь, – про себя повторил слова возлюбленной Магнификус и подумал: – Вот так оно все и начинается. Хотя, как я там Болтуну сказал: „Все должно когда-то начинаться“».
– Я знаю хорошее заведение на окраине, – предложила девушка. – Оно особенное, но нам подойдет. Называется «Проезжий патриот».
Особенность предложенного заведения заключалась в том, что, кроме Магнификуса и Наолы, людей в нем не было, только гномы, гоблины и эльфы, причем тоже какие-то особенные.
– Это что за эльфы? Я таких еще не видел, – усаживаясь за барную стойку, шепотом спросил Второй у своей спутницы.
– Лесные эльфы, – так же шепотом проинформировала она. – Славный народ, только неразговорчивый. Учатся у нас на агрономическом.
Из-за стойки к ним обратился длинноухий гоблин-бармен:
– Что будем пить, девочки?
– Я мальчик, – поправил его Магнификус.
– Что будем пить, мальчики? – невозмутимо скорректировал свой вопрос бармен.
– Я девочка, – не преминула сообщить Наола.
– Вы сначала разберитесь в себе, а потом заказывайте, – обиженно надулся гоблин.
– Бигли, не дури, – усовестила его девушка. – Ты меня компрометируешь в глазах жениха.
– У тебя новый? – заинтересовался бармен и шевельнул левым ухом.
