– Синильда, мне с тобой всегда по пути!
– А мне, – ответила она и легко порхнула в автомобиль, – с тобой. Ты в самом деле вспомнил, как управляться с рулем?
Он кивнул.
– Да, как-то да…
Она мило улыбнулась.
– Так же просто, как с танком или вертолетом, верно?
– Примерно, – согласился он, она хитро улыбнулась, он запоздало подумал, что вопрос был неспроста, Синильда не забывает, что она еще и психотерапевт, – у всех один принцип. Посмотришь на один, видишь все.
Она сказала задиристо:
– А мужчины говорят, посмотришь на одну женщину – видишь всех!
– Неправда, – сказал он, – не все женщины одинаковы.
– Правда?
– Синильда, – сказал он с упреком, – ты же знаешь, ты необыкновенная. И все это замечают. Азазелю повезло, что ты у него в друзьях.
Она сделала большие глаза.
– Азазель? Да я вас двоих увидела впервые, когда мы со Златой пришли по контракту!.. Просто твой друг всегда держится так, будто все вокруг старые знакомые. А ты не такой, ты со всеми на дистанции… Ты и был таким?
Он осторожно переводил автомобиль с полосы на полосу, пока не достиг крайней левой, дальше только разделительный барьер из металла, по ту сторону на большой скорости несутся автомобили по встречной, погнал с предельно допустимой скоростью, не нарушая правила, а Синильда посматривала на него с понимающей улыбкой.
– Не помню, – ответил он с запозданием. – Мне кажется, я здесь вообще в каком-то другом мире… Куда поедем?
Она посмотрела на него с интересом.
– А куда бы хотел?
– Мне лишь бы ты рядом, – признался он. – А так куда угодно.
– Тогда зачем нам толпа? – спросила она. – Поедем по городу. В «Тесле» настолько уютно, если это не Азазель превратил салон в такое уютное гнездышко…
Она пооткрывала различные хитро упрятанные ящички, засмеялась, обнаружив в одном три бутылки коньяка и четыре шампанского.
– Азазель…
– Он такой, – буркнул Михаил. – Как можно всю жизнь развлекаться?
– Не все выдерживают суровость бытия, – ответила она серьезно. – Ты можешь, твоя железность смотрит из твоих глаз строго и непреклонно, а вот Азазель слабый. Без приколов и шуток он бы рехнулся.
– Гм, – пробормотал он, – никогда о себе так не думал…
Проскочили через мост, с его высоты город открылся хоть и не весь, но такой пугающе огромный и величественный в своей непознанной мощи, что у него дрогнуло сердце.
Неужели Господь и это предвидел, когда взял ком красной глины и решил создать властелина этого мира?
Синильда, как услышала его мысли, сказала с легким вздохом:
– Боже, как красиво…
Он покосился на нее, не отрывая ладоней от баранки руля. По лицу Синильды пробегают яркие полосы света от придорожных фонарей, а когда на миг скрывается в полутьме, глаза сияют, как две утренние звезды, омытые чистейшей росой, лицо кажется таинственным и необыкновенно загадочным.
– Первый сад создал Бог, – ответил он, – а первый город – Каин… Даже не знаю… наверное, он пытался искупить вину?
– А кто такой Каин? – спросила она. – Архитектор?… Зато я знаю, что Москва – лучшее в мире место для жизни, если есть загородный домик.
Он кивнул.
– У Азазеля есть. Хотя говорит, что уединение нужно искать в больших городах! Но Азазеля понять трудно.
Постепенно чувство покоя и счастья начало охватывать всего так, словно он погружался в теплую воду. Мимо скользят красиво подсвеченные здания, рядом едут блестящие автомобили, похожие на чисто вымытых дождем больших жуков со сложенными на спине металлическими крыльями.
Светофоры дополняют празднично расцвеченную картинку города разноцветными окошками, по знаку которых автомобили то останавливаются, то резво срываются с места.
Яркий свет фар выхватывает из темноты нижнюю часть деревьев у дороги, высвечивая так, что можно рассмотреть муравьев на коре, однако выше тонет в темноте, и кажется, что небо совсем-совсем низко.
Синильда, как хорошо знающая город, показывала дорогу, он послушно крутил баранку, счастливый, что автомобиль слушается идеально, только пару раз запищал протестующе, сочтя его маневры опасными, а один раз сам притормозил, пропуская быстро летящую по перпендикулярной машину с проблесками и надписью «Реанимация», в остальное же время молча и безропотно выполнял все капризы, пронесся по Тверской, из машины посмотрели на Покровский собор, проехали вокруг Кремля, мимо Москвы-Сити, Михаил сам залюбовался причудливыми строениями, исполинскими и отвратительно прекрасными…
Синильда спросила вдруг:
– Ты все еще не проголодался?
Он встрепенулся.
– Даже не знаю, не думал. Заедем куда-то перекусить?
– Если перекусить, – сказала она, – то зачем куда-то идти, садиться, ждать официанта… Вон там впереди небольшая закусочная. Видишь надпись «Блинчики, пончики, кексики, тортики»?
– Вижу, – ответил он. – Блины и кексы знаю, как и торты, а что такое пончики?
Она засмеялась.
– Останови здесь. Я куплю в пакеты, а поедим, если ты не против, в машине.
– Еще как не против, – заявил он с энтузиазмом. – Ну их, эти ночные клубы!
Она засмеялась.
– В Москве не только ночные клубы…
Едва автомобиль остановился, легко выпорхнула, торопливо вбежала в закусочную. Михаил вздохнул с облегчением: все получается превосходно, даже автомобиль слушается без протестов, а перехватил у него управление только один раз, и то всего на двадцать секунд…
Через стеклянные стены видно, как Синильда вошла в ярко освещенное помещение, за столиками несколько человек не столько ужинают, как чешут языками. Продавец выслушал ее, кивнул и, вытащив из-под прилавка бумажный пакет, начал складывать туда не то свернутые в трубочки блинчики, не то пухлые пончики, по стеклу пробегают яркие блики от проносящихся мимо автомобилей, и Михаил вообще потерял Синильду из виду.
Шагах в десяти у бордюра остановились два широких черных джипа на приподнятых колесах, водитель вышел и зачем-то попинал переднее колесо.
Синильда наконец вышла, прижимая к груди два объемистых пакета, Михаил даже в машине ощутил аромат свежеиспеченных лакомств, а из джипа вышли еще трое, все с черными платками, закрывающими лица, начали что-то говорить водителю, затем двое развернулись и, в два прыжка оказавшись возле Синильды, ухватили ее за руки.
Она с неожиданной ловкостью отпрянула, выронила пакеты и сунула пальцы в сумочку, где женщины носят электрошокер или газовый баллончик. Вытащить не успела, ее все-таки ухватили и, несмотря на отчаянное сопротивление, потащили к ближайшему из джипов.
