— Не знаю, что Самохина вам рассказала, но…
— Что знала, то и рассказала, — ответил Федор. — И теперь вместе будем думать, что делать, как вас обезопасить и как легализовать найденные предметы. Я подскажу, подобный личный опыт имеется.
— Государству отдать, что ли? А потом ждать двадцати пяти процентов вознаграждения?
— Четверть реальной стоимости — это уже огромная сумма. Но в том случае, если клад представляет культурную или историческую ценность, нашедший получает половину стоимости, которую определяют специалисты. Почитайте статью двести тридцать три Гражданского кодекса. Если бы вы с самого начала заявили о своей находке, то все сейчас были бы живы и здоровы.
Лаленков сидел бледный.
— Мы ничего не знали. Володька уверял, что если бы мы нашли клад на своей земле, то тогда получили бы четверть стоимости. А поскольку остров государственный, то ничего не получим…
— Он ошибся по незнанию, — сказала Лена.
— Или специально наврал нам, — ответил Сергей и зажмурился.
Потом открыл глаза и начал рассказывать:
— В воскресенье, сразу, как с острова вернулись, до глубокой ночи сидели у Смирновых, все рассматривали и решали, что с этими вещами делать. Там много ценностей всяких. Брат Ирины… Володька этот сразу начал нас убеждать, что сможет все пристроить. При нас позвонил своему знакомому, и тот сказал, что может посодействовать в продаже уникальных драгоценностей. Мы сфотографировали часть вещей, чтобы показать покупателю. Я тогда понял, что пасхальное яйцо Фаберже уже видел где-то. То есть не где-то, а у Лены в доме, на фотографии. Мы с Володькой потом прибегали сверять.
— Так то яйцо, что вы нашли, и в самом деле принадлежало моему прадеду? — удивилась Самохина.
Лаленков кивнул.
— Никаких сомнений. Абсолютно одинаковых изделий у Фаберже нет. Он каждый раз добавлял что-то новое, но яйцо, что на снимке, и то, что мы нашли, одинаковые на все сто.
— По закону, если кто-то может доказать, что найденный клад принадлежит его семье, то он получает его полностью в свое распоряжение, — заметил Федор.
— Да мне не жалко, — согласился Сергей. — Мы думали, как лучше поступить. Но Лешка всех убедил, что посвящать Самохину ни во что не надо, а просто дать потом какую-нибудь сумму. Вроде как от незнакомого спонсора… Но я все же расскажу все по порядку. Володька договорился о встрече с покупателем. А вчера он позвонил и сообщил, что встречу перенесли на сегодня… Но я-то бегал Светку искал, а потому не особенно вникал.
— Где была назначена встреча с покупателем?
— Возле фитнес-клуба, где он работает. У него там рядом гараж. Но машину он там не ставит. Володька гараж неплохо переоборудовал. Барная стойка, светомузыка, диван, кресла, столик журнальный, телевизор. Даже погребок маленький для напитков. Он водил туда клиенток, с которыми в своем спортивном зале знакомился.
— То есть он забрал все драгоценности?
Лаленков задумался, а потом кивнул.
— Мы решили, что у Смирновых хранить опасно. А меня в расчет они вообще не брали. Володька заявил, что у него имеется тайник надежный, который даже собака-ищейка не найдет. И потом, кто же с ним спорить будет — он такой здоровый! Володька сказал, что на первой встрече с покупателем он просто обговорит условия, покажет фотки, что мы сделали, и продемонстрирует одну какую-нибудь вещь. Он должен был показать брошь с крупным рубином и брильянтами. У Смирнова мать работает в аптеке, и дома у них есть аптечные весы. Рубин мы взвесили — ровно пять граммов, то есть двадцать пять каратов, и еще бриллиантов каратов на пятнадцать. Мы решили попросить за брошь миллион евро. Если покупатель начнет торговаться, отдать тысяч за семьсот. А потом уж договариваться о продаже остальных вещей.
— Не думаю, что кто-нибудь дал бы за все и половину настоящей цены, — произнес Федор.
Лаленков не стал спорить. Вздохнул и объяснил:
— Нас всех переклинило тогда. Какая-то эйфория накрыла. Девочки, Ирка со Светкой, даже стали думать, какие украшения себе оставить, примеряли всякие ожерелья, браслеты… Радовались, фотографировали друг дружку. Просто головы у всех снесло! Вы же не находили кладов и даже представить не можете, как это действует на человека… Магия какая-то!
Лена посмотрела на своего друга. Федор, увидев ее взгляд, пожал плечами.
— Я находил. Всего более полутора тысяч предметов. Тотемные изображения ягуаров, кондоров, лягушек, змей, жуков, ритуальные ножи-туми, атрибуты царской власти, украшения жрецов, обереги, серьги… Много чего. Все вещи — золотые, изготовленные инками и более ранними народами: паракас, уари, наска, мочика, чиму и другими. Удивительно, что испанцы в свое время не переплавили все это золото в слитки.
— Правда, что ли? — удивилась Лена. — Прости, что сразу тебе не поверила.
— И что? — прошептал Лаленков.
— Нашел это добро на дне океана, а значит, имел полное право оставить себе. Только мне зачем? Я же не музей, чтобы это все хранить. Тем более там почти две с половиной тонны золота. Передал государству.
— Просто так? — не поверил Сергей.
— Почему просто так? Государство выделило мне какую-то премию. Я отцу ее отдал на разработки новых аппаратов. Денег на это дело всегда не хватает. Себе, правда, оставил на память пару вещиц. Золотую собаку и кубок в виде девушки с глазами из зеленых изумрудиков. Но мы отвлеклись. Давайте решать, что будем делать дальше. Я советую обратиться в полицию.
— Нет, — покачал головой Лаленков. — То есть можно, конечно, но не сейчас. А вдруг меня сразу арестуют?
— Зато живым будешь.
Сергей потряс головой:
— Я не готов идти в тюрьму.
— Ладно, — согласился Федор. — Тогда я схожу на квартиру Смирновых, посмотрю, как там и что… И придумаю, как вызвать полицию. Надо же сообщить об убийстве.
— Я с тобой, — встрепенулась Самохина, — покажу дорогу.
Глава четвертая
— Мне кажется, раскрыть это преступление для нормального следователя не составит труда, — сказал Федор, когда они вышли из подъезда. — Но сейчас, с учетом того, что нам известно, можно уже предполагать. Есть тайна, в которую посвящены лишь пять человек. Двое погибают. Еще один не выходит на связь. А почему? То ли бодибилдер Володя знает, что случилось со Смирновыми, а потому боится за свою жизнь и скрывается, то ли он сам преступник. А еще есть Сергей и его жена.
— Его жена пропала.
— Об этом мы знаем с его слов. А вдруг Лаленковы вдвоем, зная, что при дележе получают значительно меньше остальных, решили забрать себе все? И в этом случае их план может сработать. Сергей ходил в полицию, писал заявления, ни от кого не прятался — кто его будет подозревать? А теперь ждет, когда Володя найдет покупателя, и потому он Лаленкову пока нужен. К тому же у Володи, вполне вероятно, хранятся все драгоценности.
