Руслан мысленно пожал руку парню: сам он до этого не додумался. Инк «Ра» действительно хранил всю информацию о первом погружении крейсера в Большую Дыру.
– Всеволод?
– Я понял, сейчас… объясняю суть… он подключается.
– Отмечаю нештатное подключение к серверу… – забеспокоился инк крейсера.
– Всё в порядке, Клиф, – поспешил успокоить его Шапиро. – Это не вирус, наш чёрный друг просто скачивает твою память.
– Если он его фрустирует – мы тут и останемся навеки, – проворчал бортинженер.
– Нет-нет, я просил нежненько… меня же он не превратил в идиота? Вот, есть ответ… Долгоживущий посещал мир Знающих. Этот Миропузырь претерпевает обратный расширению процесс, то есть сжимается. Когда Долгоживущий там был, жить Знающим оставалось немного, буквально пару десятков лет по нашим меркам.
– Здорово! Может, они так и остались там, свернувшись в чёрную дыру? – обрадовался Иванов.
– Долгоживущий посещал их давно, у него нет сведений, что сталось с Миропузырём Знающих.
– Пусть посмотрит.
– Пусть посмотрит… это не минутное дело, друг мой, да и не захочет он, зуб даю. Вот… услышал… говорит – не занимается делами, не имеющими смысла.
– Видимо, придётся-таки нам разбираться со Знающими самим.
– Ага, если удастся вернуться, – буркнул Терёшин.
– Парни, придержите языки! – прервал подчинённых Маккена.
– Повторяю вопрос, – напомнил о себе Руслан. – Он может помочь нам вернуться?
– Он слышит… но молчит.
На волне интеркома установилась тишина. Решался вопрос возвращения домой, вопрос жизни и смерти, и все затаили дыхание, ожидая ответа колоссального мыслящего существа, размером больше родной галактики Млечный Путь, а массой намного больше.
– Может, он не понял? – робко спросила Вероника Солнышко через минуту.
– Всё он понял, не дурак, – заверил её Шапиро. – В нашей Вселенной время необратимо, вследствие совпадения «стрел» однонаправленных процессов, таких как рост энтропии. Я уже не говорю о парадоксах типа «вернулся в прошлое – убил дедушку». Это возможно лишь при реализации варианта Эверетта
[13]. Боюсь, нам только помечтать об этом придётся.
– Значит, мы останемся тут… навечно?
– Вечно! – фыркнул Шапиро. – Пару лет протянем, пока не кончится энергия, и всё.
– А он не поможет пожить подольше?
– Ну, дорогая моя, если хорошо попросить, может, и поможет. Хотя я не уверен. Планету для жизни, похожую на Землю, он не создаст, когда кругом протоны распадаются.
В рубке снова стало тихо.
Руслан перестал пялиться в темноту полусферы переднего обзора, закрыл глаза, представляя, как возвращается на Землю и встречается с Ярой… мелькнула мысль: как она там, без меня?..
– Ага, понял, – раздался голос Шапиро. – Как я и предполагал, со временем шутки плохи. Он даже не понимает механизма нашего прыжка в будущее, говорит, что это крайне маловероятное стечение обстоятельств. Нас попытались воткнуть в центральную чёрную дыру Галактики, мы стартовали на «струну»…
– Значит, мы обречены? – хмыкнул Терёшин.
– Надо верить в лучшее, молодой человек. Сложить ручки и помереть мы всегда успеем.
Руслан усилием воли вернулся из мечты в реальность и неожиданно для себя поймал странную идею, будто Яра, которую он мысленно обнимал, нашептала ему её на ушко.
– Минуту, Всеволод… Долгоживущий утверждает, что он связан со многими Миропузырями…
– Ну да, а что?
– Миропузыри все разные… и время в них концептуально может отличаться от нашего, так?
– Без сомнений.
– Что, если он перешлёт нас в Миропузырь, где время течёт в прошлое по сравнению с нашим? По силам ему эта задача? А потом он объяснит нам, как из того Миропузыря перепрыгнуть в наш в рассчитанный момент времени.
Ответом Руслану был общий вздох слушателей.
– Ну вы даёте! – восхищённо проговорил Шапиро. – Мне казалось, в команде только один гений – я! Передаю товарищу… по-моему, он тоже офигел!
«Ра» внезапно вздрогнул.
– Внимание! Фиксирую всплеск гравитационных полей! – всполошился Клиффорд.
– Это реакция Долгоживущего, не пугайся. Он говорит, что мы очень креативные существа… попытается помочь, но для этого нужно время.
– Сколько? – спросил Руслан, в душе которого вспыхнула надежда. – Час, два? Сутки? Год?
– Молчит, как партизан. – Шапиро заёрзал в кресле. – Похоже, он вообще вытащил из меня свои щупальца. Ничего, обдумает всё и свяжется. Командир, мне нужно срочно привести себя в порядок, разрешите?
– Всем отдыхать! – объявил Руслан.
* * *
Чудовищный собеседник космолётчиков не выходил на связь ровно двенадцать часов по времени корабля.
Успели отдохнуть от встрясок и нервотрёпки не только пассажиры крейсера, составлявшие его экспертно-исследовательскую группу, но и члены экипажа.
Шапиро трижды пытался связаться с невидимой исполинской «горой мысли», используя менар и «суперструнную» технику, но тщетно. Последний-из-Долгоживущих словно забыл о космолёте с его обитателями, простирая своё гравитационное дыхание на тысячи световых лет вокруг себя. Лишь изредка по его сетчато-геометрическому «телу» пробегали световые «судороги», напоминающие земные полярные сияния невиданных размеров. Но к людям он обратился только тогда, когда они начали терять терпение и собирались подойти ближе к «чёрнодырной» громадине.
Руслан, Шапиро и Майкл Шеридан в этот момент находились в зале визинга корабля, сидя в креслах со стаканами горячего селенчая в руках, и любовались чёрной пустотой в глубине обзорного виома без единого лучика света. Клиффорд по их просьбе высветил сложный и невероятно красивый фрактал в пустоте – схематическое изображение системы-тела Долгоживущего, синтезированное из получаемых гравитационными и гамма-детекторами корабля сканов пространства, завораживающее взор.
Беседовали о времени, последовательно останавливаясь на концепциях, по мнению Шапиро имеющих право на существование в других метавселенных, заполняющих бесконечный Мультиверс. В тот момент, когда физик заговорил о взглядах Вильяма Белого, разработавшего теорию «пляшущего у огня свечи мотылька», – по этой теории время представляло собой не процесс изменения геометрии пространства и не физическое поле, а процесс «квантовой пульсации возможностей», – в беседу и вмешался могущественный сосед «Ра».
Шапиро вдруг замер на полуслове, шире открыл глаза и сказал после паузы изменившимся тоном:
