Грымов зарастил кокон кресла, попросил инк базы по имени Самсунг включить режим «один-на-один».
– Ваш статус, сэр? – вежливо осведомился инк.
– «Красный-золотой», – сказал Грымов, касаясь виска за ухом; его карт-бланш высшего допуска был вшит под кожу.
– Иван, что мне делать? – спросил Плетнёв.
– Осмотри все защитные линии порта.
– Есть. – Майор поманил помощников начальника базы. – Покажите всю свою машинерию.
Они ушли.
Инк подключил к своему интерфейсу мозг нового оператора, и Грымов погрузился в сверхскоростные переговоры с инками всех служб Меркурия и отделениями контрразведки.
Через несколько минут в зал торопливо вошёл Воеводин, также одетый в «кокос», в сопровождении двух оперативников-следователей «Сокола», отыскал глазами Грымова, направился к нему.
– Ну что?
Грымов заметил его, освободился от биосъёмов кресла.
– Самсунг, покажи реконструкцию событий.
– Смотрите, – ответил инк.
Картина в виоме обзора сменилась на другую: стал виден кратер Уитни с высоты в несколько километров и опускавшийся в него корвет «Стерегущий». Затем появился выплывший из темноты корпус корабля-агрессора.
– Английский разведбот класса «инвизибл», – уверенно сказал Грымов. – Предназначен для диверсионных операций, с большим запасом хода и прекрасным вооружением. Хотя до сих пор «нульхлопы» в его начинку не входили.
Космолёт нанёс удар по кратеру.
– Сумасшествие! – пробормотал Шостакович.
– Это очень рискованный маневр, – сказал Грымов, – рассчитанный буквально на секундную заминку оборонительных комплексов и на беспрецедентную точность траектории. Решиться на такое мог только…
– Псих! – закончил Шостакович.
– Запрограммированный драйвер, пилот экстра-класса. Таких в Системе очень мало.
– Но и разведботов такого класса немного, – заметил начальник базы; обвинять его в халатности или несоответствии должности никто не спешил, и он слегка ожил.
– Я дал распоряжение проверить все военные базы Англии и блока НЕНАТО в Европе на предмет наличия у них «инвизиблов».
Воеводин кивнул.
– Пусть ищут и пилотов, способных работать ювелирно.
– На это уйдёт время, а судя по торопливости действий диверсантов Вируса – с момента похищения «нульхлопов» до момента применения прошли всего сутки! – они намерены продолжать свою деятельность.
– Думаешь, надо ждать следующих атак?
– Они украли шесть компактификаторов, использовали один, другие наверняка сейчас размещаются на подходящих бортах.
– Зачем это им надо? – спросил Шостакович. – По тревоге будут подняты все воздушно-космические силы Федерации, и в конце концов террориста найдут.
– Наш приятель предупреждал, – усмехнулся Грымов, глядя на Воеводина; он имел в виду Леблана. – Его информаторы были правы, Вирус вынуждает нас защищаться внутри Системы, чтобы мы не совали нос в глубь космоса. Я представить не мог, что агенты Знающих пойдут на похищение «нульхлопов».
– Как вообще они это сделали? – нервно потёр щёку Шостакович.
Воеводин предупреждающе мигнул, и Грымов сказал не то, что хотел:
– Выясняем.
Воеводин кинул взгляд на виом.
– Проведи меня на место происшествия.
– Я провожу, – засуетился Шостакович.
– Не надо, занимайтесь своими делами, мы сами.
Добрались по туннелям с помощью бегущих дорожек к выходу на поверхность, зарастили скафандры, поднялись вверх на высоту сто метров, подлетели к дырам в дне кратера.
– Что ты хотел сказать? – осведомился Воеводин.
– Известны кое-какие подробности инцидента с лифтом. Операцию по изъятию «нульхлопов» подготовил какой-то очень мощный интеллект. При посыле контейнеров с компактификаторами был отключён инк наземного терминала. Оператор почему-то этого не заметил. На время отключения компа к шпаге лифта на высоте двухсот километров над Землёй был подведён промежуточный финиш-створ, скорее всего – какой-то грузовик либо спейсер, и перехватил контейнеры. Всё произошло в течение нескольких секунд. Инк включился, когда груз уже исчез, не добравшись до верхнего терминала.
– Ловко! У кого-то действительно неплохо работает голова.
– Вряд ли у Знающих, у них и голов-то нет.
– Зато они умеют подыскивать себе умелых помощников. Надо мотать эту цепочку: новый резидент – крупный деятель с выходом на военные структуры – исполнитель рангом пониже, но тоже владеющий неплохими возможностями, средствами и транспортом – конкретный оператор.
– Ищем.
– Ярослава сообщила, что, по её ощущениям, новый резидент – глава Еврокомиссии по контактам со Знающими-Дорогу Дэвид Берримор, бывший начальник отдела политических исследований СОН.
– Он не только бывший начальник отдела, в прошлом Берримор руководил спецназом НЕНАТО, так что у него остались неплохие связи с «ястребами» этого блока плюс личная дружба с президентом США.
– Который его и предложил. Копайте быстрее. Надо найти этот чёртов разведбот до того, как он нанесёт очередной удар. А самое плохое, что атакован не просто космопорт Федерации, атакована наша база! Налицо утечка информации! У кого из наших рыльце в пушку?
Грымов помолчал, разглядывая суету автоматов над дырами в дне кратера.
– Назрела пора проверить все наши кадры. За любое пятнышко на биографии – безжалостно увольнять! Агенты Знающих явно имеют доступ к персональным данным наших сотрудников и пользуются этим, вербуя сторонников, людей с червоточинами в душе. Как и во все исторические времена, в социуме многое решает человеческий фактор.
– То есть предателей в человеческой среде достаточно, ты это хочешь сказать?
– Таков ход моих мыслей, – подтвердил Грымов. – Может быть, включить «Периметр»?
Воеводин ответил не сразу. Речь зашла об активации системы высшей мобилизации сил человечества, гарантировавшей ответ любому агрессору как внутри цивилизации (при отпоре террористическому интернационалу типа ИГИЛ и Ингимаси), так и внешнему. Год назад уже решался вопрос инициации «Периметра» в ответ на действия Знающих-Дорогу, но до дела не дошло.
– Вряд ли это осуществимо, – проговорил наконец начальник «Сокола», – во всяком случае, в нынешних условиях.
– Нас поддержит Юкканен.
– Даже Гриффит, президент СОН, не решает такие вопросы единолично, запрос уйдёт в Комбез, а ты знаешь, какое это болото. Кто-нибудь обязательно наложит вето на предложение задействовать «Периметр».
– Прибалты, укроляхи, англичане…
– Прибалты не имеют права вето, это исторически сложившиеся политические шавки и проститутки.
