— Нам пора, — сказал он. — В аудитории нельзя пить кофе, но для вас я могу сделать исключение.
Афродита поднялась и взяла сумочку.
— Вы уже частично заслужили меня, Адам.
Глава четвертая
— … я бы назвал эту вещь самой личной, когда-либо написанной мной. Как это всегда и бывает, я до последнего момента не знал, как будут обстоять дела. Но это и интересно в профессии писателя.
Адам взял стакан с водой и сделал пару глотков. Зал был слишком большим для двадцати-тридцати человек, занимавших первые ряды. Кафедра напоминала Адаму лекционный зал университета, но он был рад тому, что на этот раз читателей немного. Объяснялось это, прежде всего, тем, что официальная презентация книги состоялась неделю назад, и тогда зал не мог вместить всех желающих — организаторам в последний момент пришлось ломать голову над тем, откуда взять дополнительные стулья. Теперь Чарли организовал встречу в небольшом читательском клубе, в соседнем помещении известного книжного магазина. Читателям эта идея понравилась, а Адаму — еще больше.
— А теперь вы можете задавать вопросы. — Адам оглядел зал. — Я знаю, вы долго ждали этого момента.
Публика зашелестела блокнотными листами.
— Скажите, господин Фельдман, не хотели бы вы попробовать себя в ином жанре? — спросила светловолосая девушка, сидевшая во втором ряду. — Мне кажется, что вы могли бы написать замечательный детектив.
— Я верю в теорию о золотой жиле, — ответил Адам. — Я нашел то, что получается у меня лучше всего. Точнее, жанр, в котором мне комфортно писать. В свое время я много экспериментировал, но пришел к мысли, что стоит сосредоточиться на одном и делать это так хорошо, как я могу. И даже лучше.
— Насколько мне известно, вы когда-то писали рассказы, — заговорил молодой человек в очках, сосед девушки. — Где их можно прочитать?
Адам поморщился.
— Вы на самом деле хотите почитать мои старые рассказы? Я бы скорее предложил вам неисправленный черновик.
Тихий смех в зале сменился молчанием.
— Рассказы можно найти в городской библиотеке. Когда-то я отсылал их во все известные и неизвестные журналы.
После тридцати минут ответов на вопросы Адам почувствовал, что говорить больше не может, и начал отвечать короткими фразами. А еще через четверть часа решил, что встречу нужно заканчивать — близилась полночь, а дома ждал очередной фильм с Афродитой Вайс.
— Последний вопрос, — заговорил он, — и на сегодня все. Думаю, у всех есть адрес моей электронной почты, и все знают, как меня найти на Facebook. Но на всякий случай напишу это здесь.
Он поднялся, подошел к небольшой белой доске и взял маркер.
— У меня есть вопрос, господин Фельдман, — услышал он смутно знакомый голос. — Как часто вам необходимы новые ощущения для того, чтобы творить? И как вы их получаете?
Адам обернулся и встретился взглядом с доктором Мори, который сидел в третьем ряду. Через пару секунд тот поднялся и приветственно кивнул ему. На Вивиане был темно-зеленый костюм, который по фасону больше напоминал старомодный камзол, в руках он держал белые перчатки и трость, а рядом с ним на свободном стуле лежала шляпа-цилиндр. Адам подумал, что в таком образе доктор смотрится гармоничнее, чем в белом халате. А также о том, что в подобном виде мало кто ходит по улице, даже если учесть, что в Мирквуде нормальным поведением считалось ненормальное.
Женская половина зала повернула головы в сторону доктора Мори. Он смущенно улыбнулся.
— Я могу присесть, Адам? Я чувствую себя неловко, когда оказываюсь в центре внимания.
— Конечно, доктор. Спасибо, что пришли. Я не заметил вас в зале.
— В следующий раз я надену что-нибудь поэффектнее.
Куда уж больше, подумал Адам.
— Новые ощущения необходимы регулярно. Все новое вдохновляет.
— Думаю, вы поняли, какие ощущения я имею в виду?
Пауза затягивалась. Доктор Мори ждал ответа. А вместе с ним ждал весь зал.
— Вы имеете в виду пороки, доктор? — заговорил он наконец.
— Вы детально описываете ощущения после принятия кокаина. Это интересно.
— В нашем городе много заведений, где можно попробовать что-то новое. Полагаю, вы в курсе.
— Полагаю, мой вопрос вас смутил?
— Скорее, оказался неожиданным.
— Неожиданно, господин Фельдман, бывает только оргазм у женщины до того, как вы получили удовольствие.
В зале рассмеялись. Доктор Мори прижал руку к груди, изобразив смущение
— Прошу прощения. Я задал больше одного вопроса, мне следует замолчать, пока я не сказал лишнего.
Когда читатели разошлись, Вивиан подошел к Адаму.
— Надеюсь, я не поставил вас в неловкое положение своей шуткой?
В ожидании ответа доктор Мори смотрел собеседнику в глаза — так, словно хотел получше разглядеть его реакцию.
— Я ожидал от вас более тонкого юмора.
— Прошу прощения.
Адам взял папку, и они с Вивианом пошли в направлении выхода.
— Вы позволите подвезти вас? — заговорил доктор Мори.
— Не вижу причин для того, чтобы отнимать у вас время. Я могу позволить себе поспать пару лишних часов, а для врачей это роскошь.
— Я провел на работе двадцать часов, мне по праву полагается выходной.
Адам устроился на пассажирском сидении темно-вишневого «БМВ» доктора Мори и пристегнул ремень. Вивиан занял водительское кресло.
— Где вы живете?
— Недалеко. Выезжайте, я покажу дорогу.
— Нет, так не пойдет. У меня есть вопросы, которые я не задал в зале, но хотел бы задать сейчас. Вы, конечно, уже отмечали выход книги и вправе мне отказать, но я помню о своем обещании.
— Это была рюмка коньяка у вас дома, доктор.
Вивиан покачал головой.
— В другой раз. Сейчас можно пойти в хороший клуб. Или вы предпочитаете скромный бар?
— А почему бы нам не прокатиться за городом?
— Ну что же. Прокатимся, и с ветерком.
***
Когда городские огни остались позади, Вивиан прибавил скорость. Адам, который не любил быструю езду, напрягся и сел прямо.
— Не волнуйтесь, — успокоил его доктор Мори. — Я осторожный водитель.
— По правде говоря, я не любитель поездок.
— Но вы сами предложили покатиться.
— Мне хотелось свободы от людей.
Вивиан понимающе кивнул. Прямая дорога постепенно превратилась в серпантин, и они начали подниматься в гору.
— Знаете, Адам, я задал вам этот вопрос не только потому, что хотел услышать ответ — хотя, конечно, и это тоже — но и потому, что хотел понаблюдать за вашей реакцией. Вы боитесь своих реакций.
