* * *
Чем хорошо ехать ранним утром — нет пробок. Редкие машины колесят по Москве, из них половина — полицейские.
Добрался Платов до точки рандеву быстро. И увидел припаркованную у «Макдоналдса» «Ауди». Поздоровался со Шведовым и следователем. Потом подкатили два оперативника из ГУБЭПа, на ярко-красном «Ниссан Патрол».
— Ну что, боевая группа в сборе, — сказал Шведов. И, набрав номер старшего группы наружного наблюдения, осведомился: — Лёша, клиенты на адресе?
— Там, — сообщил Алексей. — В десять вечера приехали, да так и не вылезали.
— До встречи. Скоро будем.
Было уже полседьмого. А в семь оперативники выставились около адреса Левицких, рассредоточившись, чтобы не мозолить глаза.
— Может, раньше войдём? — предложил следователь, который вместе с Платовым и Шведовым устроился в просторном салоне «аудюхи».
— Нельзя, — возразил Шведов. — План по минутам рассчитан.
В семь десять позвонил старший группы «наружки», которая пасла подмосковный дом Носорога.
— Мы на выезде из посёлка, — сообщил он. — Мимо нас не проскочит.
— На вас вся надежда, — сказал Шведов и сложил мобильник.
— Ну, теперь остаётся ждать. — Платов поудобнее устроился на заднем сиденье и прикрыл глаза. Можно и расслабиться. Работы сегодня предстоит много. А пока не их время. За адресом присматривает «наружка». А оперативникам пока заняться нечем.
На Платова навалилась лёгкая дремота, перешедшая в сон. Ему было уютно и тепло. И совершенно не хотелось просыпаться.
Тут, как и полагается при проведении приличной операции, подошёл момент, когда первоначальные планы летят к чертям.
Встряхнул ситуацию звонок от группы контроля по телефону Носорога. Девушка с мелодичным голосом сообщила:
— Объект пятнадцать минут назад выходил на связь. Созванивался с телефоном 788-90-07. Сказал дословно «я сваливаю на просторы».
— Откуда территориально был звонок?
— Мы не определяем базовые станции. Это вам в другую службу нужно.
Шведов потряс Платова за плечо:
— Валер, проснись и пой. Враг у ворот. У нас балаган начинается.
Въехав в ситуацию, Платов угрюмо кивнул:
— Похоже, Носорог всё знает. Его кто-то предупредил.
— Сейчас главный вопрос — куда он валить будет.
— Со своей мультивизой сядет на любой самолёт до Европы. И пишите письма мелким почерком…
Один из главных штампов детективов — преступник скрывается, даётся приказ перекрыть все аэропорты, автовокзалы. Теперь предстояло выяснить, как это делается на практике.
Перво-наперво Шведов позвонил оперативнику, скучающему в штабе в Газетном переулке. Тот заявил, что понятия не имеет, кому и как звонить, и вообще он простой опер, по званию капитан, и никто его не поймёт, если он будет везде названивать.
Следующая попытка — звонок дежурному по МВД России.
— Да не могу я этого сделать! — Сидящий в дежурке полковник был не простым опером, но включил ту же музыку — мол, человек маленький, кто его слушать будет. — Бумагу пишите, тогда мы сможем что-то предпринять.
— Какую бумагу? Я в машине сижу, преступников готовлюсь задерживать.
— А без письма мы что можем сделать?
Ещё полчаса Шведов поразвлекался, названивая разным должностным лицам и дежурным по различным учреждениям. Метался по заколдованному кругу. Погранцам тоже нужна бумага, да ещё с высочайшей подписью. Управление внутренних дел на транспорте готово поработать, естественно, тоже при наличии соответствующей бумаги, потому что снять с поезда или самолёта человека без основания прав у них нет. Но для начала надо найти, откуда он улетает. По системе «Розыск-Магистраль» не видно, что Омаров покупал куда-то билеты, так что, скорее всего, тревога эта ложная.
Под конец Шведов, захлопнув телефон, в сердцах выдал:
— Система ниппель. Хрен кого заставишь работать.
— Бог с ним, с Носорогом. — Платов похлопал по циферблату командирских наручных часов — они показывали уже восемь утра. — Пора Левицких брать.
Левицкие уже выспались, готовы для разговора с правоохранительными органами. Пора начинать…
Просачивались сотрудники полиции в подъезд по одному — чтобы клиенты не заметили суеты. В результате на лестничной площадке скопилась целая толпа. Только бы тут не было замаскированной видеокамеры.
Спецназовцы были в гражданских куртках, но, как положено, в бронежилетах, с автоматами, средствами проникновения в помещение.
Платов, прислонив ухо к двери, прислушался и сообщил:
— Там они. Телевизор работает. Вода льётся. Как заходить будем?
— Отключим электричество — сами выскочат. А не поможет — дверь вынесем, — Шведов кивнул на скучающего в обнимку с кувалдой спецназовца.
Дверь была деревянная, и кувалда вполне подходила в роли отмычки.
Шведов щёлкнул выключателем на распределительном щите, и телевизор за дверью заткнулся.
Минуты две была тишина. Спецназовцы и оперативники, затаив дыхание, прижались к стенкам… Защёлкали замки. Нижний, верхний. Щеколда.
Дверь стала приоткрываться.
Спецназовцы рванули вперёд.
— Полиция! — самурайский крик во всю глотку, рассчитанный на то, чтобы у противника душа в пятки рухнула, а вместе с ней и способность к сопротивлению.
Подножкой Левицкого завалили на один вдох. Тот не успел понять, что происходит, а уже лежал с завёрнутыми руками, на запястьях — наручники. Рядом валялся газовик — всё-таки побоялся открывать дверь просто так.
Второй спецназовец ворвался в комнату. И увидел, как поднимается женская тонкая рука и чёрным зрачком целится в него ствол. Травматический четырёхствольный пистолет «Оса» — это не игрушка, если хорошо долбанёт, легко можно и с жизнью расстаться. Тонкий женский палец начал вдавливать спусковой крючок.
Вбитые годами рефлексы — видишь ствол, стреляй. Палец на спусковом крючке спецназовского пистолета-пулемёта «Кедр» напрягся.
Короткая очередь — и изрешечённое женское тело упокоится на красном ковре. Изломанное очередью девятимиллиметровых пуль…
Вот так всегда и бывает — по-дурацки. Доля секунды обретает вес приговора, который не подлежит обжалованию.
Грохает выстрел. «Оса» дёргается в женской руке.
Вскрик. Стук падающего тела и громовой голос:
— Вот сучка!..
Спецназовец был слишком опытен. В голове его работала счётная машина, выдающая единственно правильное решение. Он ушёл с линии выстрела, и резиновая пуля учинила разор в серванте, среди хрусталя и фаянсовых сервизов. Спецназовец хлёстко ударил по женской руке, «Оса» отлетела и стукнулась о стену. Потом дёрнул Ирину Левицкую и угомонил на полу. Он был в боевой ярости, готовый крушить и рвать всё и всех на куски.
