— А где тело убитого журналиста? Мне можно взглянуть на него?! — с трудом подавив подступавшую ярость, спросил полковник.
— Тело уже отправили в морг и, наверно, запаяли в цинковый гроб, — нагло ухмыльнулся полицейский.
— Хорошо, ну а осмотр места происшествия вы проводили? Можете показать мне протоколы осмотра? — еле сдерживаясь, поинтересовался Дилан.
— Нет, господин полковник! — твёрдо ответил начальник полицейского участка.
— Почему?
— Я не обязан вам давать объяснения по этому поводу, к тому же вы, насколько я понимаю, следователь военной полиции США и прибыли в нашу страну совсем по другим делам. Однако я отвечу на вопрос. Ну, скажем так: я не желаю давать объяснения по причине тайны следствия. Такое объяснение вас устроит? К тому же эта наша прерогатива — расследовать бытовые убийства.
— Бытовые?! — удивлённо протянул полковник. — И вы серьёзно об этом говорите?
— Да. У нас есть две версии. Первая: журналиста убили с целью ограбления. И вторая: его убили родственники тех самый девушек, которых он насильно затащил к себе в номер, надругался над ними, а после, напившись, застрелил из своего пистолета. Вы ведь не знаете, что там вместе с ним были ещё две наших девушки. Конечно, для вас, американцев, мы, чернокожие, не являемся людьми, в любой нашей девушке вы видите проститутку, вы можете наших женщин изнасиловать в любое время, потому как знаете, что вам за это ничего не будет! Ошибаетесь, полковник! Родственники девушек отомстили вашему приятелю и… — Начальник полиции всё больше распалялся. Он ещё что-то кричал вслед Дилану, но полковник не услышал, так как уже покинул кабинет.
Следователь был немного обескуражен. Честно говоря, ему ещё никогда за всю свою службу не пришлось сталкиваться с таким обращением.
«Ладно, надо поговорить с консулом», — решил Дилан и, поймав такси, попросил отвезти в американское посольство. Однако и там он не добился какого-либо результата. И даже начал подозревать, что вокруг него специально создаётся некая зона молчания и отчуждения.
«Не мистер ли это Вильямс приложил руку?» — возник в голове Дилана вполне резонный вопрос. А что ещё он мог подумать, если ему пришлось пару часов ждать сотрудника консульского отдела, чтобы у него узнать, что сам консул, несмотря на ранний час, куда-то уехал. Опять же, не это более всего удивило полковника, в полное недоумение его привёл ответ на вопрос: «Куда уехал консул?» Он его просто не получил. Никто из сотрудников консульства ему толково не объяснил, где их патрон и куда убыл. Ситуация с расследованием убийства журналиста складывалась просто парадоксальная. Полковник злился на всех, но поделать ничего не мог. Ответы ответственных людей, призванных блюсти интересы американских граждан, напоминали детский лепет, а их действия — бег на месте.
— Слушайте, мистер Чаки, — обратился к одному из сотрудников консульского отдела полковник, — вы приберегите все свои объяснения для более наивной аудитории. Я работаю следователем не один десяток лет. То, что вы говорите, — полный бред. В местном полицейском участке мне сказали, что приезжали два консульских работника и…
— Нет-нет, сэр! Вас ввели в заблуждение или вы неправильно поняли начальника полиции. Эти нигеры совершенно не умеют говорить по-английски. Никто и никуда не ездил, и вообще я впервые слышу от вас, что ночью был убит американский гражданин. Мы примем экстренные меры!
На этой фразе разговор с работником консульства США был закончен. Полковник до позднего вечера проездил от полицейского участка до госпитального морга, оттуда его направляли обратно. Он вновь ехал ругаться в посольство, но там уже в консульском отделе никого не было и отвечали, что все сотрудники заняты неотложными делами. Полковник Дилан уже чисто интуитивно начал подозревать, что его специально, как говорится, водят за нос, дабы он не вмешивался не в своё дело. Нужно сказать, что интуиция его не подвела. Когда он в очередной раз ни с чем покидал посольство, сотрудник консульства, которого полковник назвал «мистером Чаки», осторожно приоткрыл жалюзи, проводил взглядом следователя и уже после этого вынул из нагрудного кармана трубку мобильного телефона. Он набрал номер и, как только ему ответили, сказал:
— Босс, всё развивается так, как вы планировали. Мы его замучили. Сейчас наш бедняга-полковник напоминает загнанную лошадь.
Покинув посольство, Керк Дилан решил вновь посетить госпитальный морг. В приёмном отделении он накричал на санитаров, обругал патологоанатома, пообещал всем крупные неприятности с возбуждением уголовного дела за противодействие следствию, и только после этого ему удалось, наконец, найти тело убитого журналиста. С большим трудом, размахивая перед носом одного из работников морга своими документами и грозя пожаловаться командующему, военный следователь убедил предъявить ему тело погибшего Джека Оуэна. Коронера на месте не оказалось, поэтому полковник не смог ознакомиться с протоколом вскрытия. Однако беглого взгляда хватило полковнику, чтобы понять, что журналиста застрелили из пистолета девятого калибра в затылок с небольшого расстояния. Пуля вошла немного снизу и вышла над надбровными дугами, выбив большую часть лобной кости.
— Можете вернуть тело на место! — приказал Дилан работнику морга и направился к выходу из помещения, холод которого навевал не только весьма печальные мысли, но немного пугал.
«Нет, это не нападение бандитов или родственников опозоренных девиц. Джека наверняка избили бы, но не застрелили бы в затылок», — размышлял следователь, решив направиться прямо в отель, где проживал журналист. Он хотел сам осмотреть комнату Джека.
«Фотографии и видеокассета, скорее всего, пропали. А почему не предположить, что за мной или Джеком следили? А кому это нужно? Напрашивается только один вывод: мистеру Вильямсу! Здесь даже не надо никаких доводов и логических умозаключений. Всё так очевидно… — Мысли о представителе президента теперь ни на секунду не оставляли полковника Дилана. — Пора уже серьёзно поговорить с Сэмом. Он ещё меня не знает!»
От морга армейского госпиталя до гостиницы «Плаза» было недалеко. Поймав такси, Керк Дилан прибыл в отель минут через десять. Сунув на входе портье пятьдесят долларов, сумму равную почти полугодовому жалованью, он попросил проводить в комнату, в которой останавливался журналист.
Номер Джека Оуэна оказался двухкомнатным. В спальне стояли большая кровать и письменный стол, а в гостиной — небольшой холодильник, диван, журнальный столик и пара кресел. Окно из спальни вело во двор, в котором находился бассейн. В номере ещё не прибрались, поэтому всё было перевёрнуто вверх дном. В комнатах явно что-то искали, и Керк Дилан теперь точно знал, что хотели найти. Когда мальчик-слуга провожал полковника на второй этаж, дабы открыть ему дверь в номер, то, как бы жалуясь, сказал: «Жаль, господин, что убили ещё двух таких молодых и красивых девушек и моего напарника и его дядьку, который работал у нас здесь же в качестве портье. Они в ту ночь дежурили в отеле». Получив от Дилана доллар, парень радостно убежал вниз по лестнице.
Следователь, оставшись один, внимательно осмотрел комнату. Он не поленился залезть даже под кровать. Там было полно пыли. Дилан потом долго отряхивал штаны и рубашку, но его труды были вознаграждены. На полу, около одной из кроватных ножек, почти у самого плинтуса он нашёл гильзу. Следователь вытащил из кармана небольшую лупу и стал рассматривать находку. Гильза была необычная, вернее, нестандартная. Маркировка на ней сохранилась.
