— Не дури, полковник! Заколю, как свинью! — грозно прошептал Сокольников на самое ухо полковника.
Начальник службы безопасности почему-то сразу поверил в искренность его слов. Он не стал сопротивляться и спокойно дал связать себе руки. Мы оставили его лежать на дворе, а сами вошли в дом.
Генерала Айдида на месте не оказалось. Он покинул виллу пару часов назад, сообщив, кстати, нам о своём решении заранее. Но мы специально прибыли именно сюда, чтобы проверить свои подозрения и посмотреть, кто же приедет вслед за нами. Пока я петлял по узким закоулкам города, добираясь на указанное место, в моей голове созрел план, основанный на внезапной догадке, осенившей в дороге.
— Симон, — сказал я, — ты обратил внимание, что в машинах нападавших ни у кого не было раций?
— Ну и что?
— Я думаю, что нас ждали — это, во-первых. Людей выслали на маршрут нашего движения с чётко поставленной задачей.
— Можно согласиться, но с трудом, — ответил Сокольников. — Что ещё?
— Во-вторых, джип, на котором мы едем, мне знаком. Я его видел. Эта машина из охраны генерала.
— Существенное замечание! — кивнул Димка.
— В последние дни начальник охраны очень интересовался нашими делами. Ты сам мне об этом говорил.
— Говорил…
— Ну и последнее! Сейчас там американцы. Халил наверняка видел, как они подъехали — ведь сам вызвал. Как ты думаешь, куда поедет полковник Халил, не обнаружив на месте засады «тойоту»? Наш «ниссан» там, а одной его машины охраны нет!
— Он поедет на какое-то условное место, где должен встретиться со своими людьми, — ответил Димка.
— Правильно! А если он их там не обнаружит? То будет искать и наверняка придет на виллу, где должен был сегодня ночевать генерал. Шеф его оттуда уехал и нам сообщил, а люди Халила, которых он отправил убивать нас, об этом не знают!
— В твоих рассуждениях есть логика, Савл! Нужно теперь только проверить её правильность. Кстати, заодно надо будет у него спросить, что случилось с Джахонгиром. От него уже давно нет никаких известий. Да, и генерал выказывал беспокойство по поводу отсутствия советника по безопасности. Думаю, Халил к этому делу имеет отношение, — отозвался Сокольников.
— Причём самое непосредственное, — уверенно, без тени сомнения заявил я.
Судя по дальнейшим событиям, мои догадки оказались верными, ведь вслед за нами приехал именно тот человек, которого мы в принципе и ожидали.
Проверив виллу и убедившись, что на ней никого нет, Сокольников и я осторожно втащили полковника Халила в дом. В комнате было темно и тихо. Свет зажигать мы не стали. Времени у нас было немного, а посему я сразу приступил к делу. Насчёт нападения на нас было всё ясно, поэтому мой вопрос явился полной неожиданностью для начальника охраны.
— Где Джахонгир? — коротко спросил я полковника Халила, сорвав с его губ скотч. В моей душе ещё теплилась надежда, что наш коллега жив и здоров. В том, что его похитил полковник и спрятал где-то в многочисленных лачугах, расположенных в трущобах старого города, сомневаться не приходилось. Я не думал, что Халил передал Джахонгира в руки американцев. Ведь если бы он это сделал, то наш источник уже сообщил бы нам об этом, да и сами штатники не удержались бы от соблазна оповестить мир о том, что задержали военного советника славянской внешности, возможно русского, даже вероятно коммуниста, ну начали бы вещать прочую чепуху. Однако в лагере американцев была полная тишина.
— Ты слышал вопрос? — вмешался в допрос Сокольников. Но полковник продолжал молчать.
— Хорошо, Халил! Не пожалей только! — угрожающе прошептал мой напарник. Димка вообще был сторонником применения жёстких мер в разговоре с врагом, а поэтому он вытащил из кармана коробок со спичками, достал из него одну штуку и начал ножом заострять тот из её концов, на котором отсутствовала сера. Полковник вначале с удивлением наблюдал за действиями Сокольникова, но, когда он увидел десять заострённых спичек, и когда Димка перевернул его на живот, начальник охраны наконец понял, что его ожидает. Мой напарник тем временем вновь заклеил Халилу рот, достал из кармана зажигалку и положил на камень, как раз прямо напротив глаз полковника. Нам довольно часто приходилось видеть, как начальник безопасности допрашивал пленных. Он особо с ними не церемонился, и любимой его пыткой было загнать под ногти допрашиваемых остро заточенные спички и после поджечь их. Сейчас начальнику охраны на собственной шкуре предстояло испытать, что же чувствует истязаемый им человек. Видимо, перспектива таких мучений его не обрадовала, а потому он замычал что-то заклеенным ртом, заизвивался на полу, как червяк, закрутился, завертелся.
— Ты, Халил, ещё не знаешь, с кем связался! Думаешь, что только тебе позволено истязать людей? — сказал Димка таким угрожающим тоном, что даже у меня по спине пробежали мурашки. — Говори, сволочь, где сейчас Джахонгир? Или…
Далее Сокольников продолжать не стал, а просто взял одну из спичек и, казалось, с силой вогнал её под ноготь среднего пальца полковника. Тот закричал так сильно, что даже скотч не заглушил жуткий крик страха и нестерпимой боли. Правда, следовало сказать, что Сокольников только имитировал пытку. Он всего лишь на миллиметр втиснул спичку под ноготь полковника, но и этого было вполне достаточно, чтобы начальник охраны всё нам рассказал. Обычно люди, сами пытающие других, не терпят даже самой незначительной боли, являясь, по существу, трусами и мерзавцами. Полковник Халил был человеком именно из такого разряда, вернее сказать, не человеком, а существом.
— Я скажу, скажу! Я всё скажу! — сразу же, как только со рта сорвали клейкую ленту, начал торопливо, сильно дрожавшим голосом говорить начальник охраны.
Полковник сдержал слово. Через полчаса езды по узким переулкам города мы подъехали к небольшому двухэтажному строению. Оно такое одно возвышалось среди убогих низких хижин и маленьких лачуг.
— Халил, не вздумай дурить! Сразу пристрелю! — предупредил я нашего пленника. Он кивнул в знак того, что понял. От стены дома тем временем отделилась тень и направилась к машине. В темноте громко лязгнул затвор. Полковник глухо крикнул что-то на местном наречии, и я увидел, как человек, шедший к нашему автомобилю, опустил ствол автомата. Мы с полковником подошли к охраннику. Халил о чём-то с ним поговорил, тот развернулся на месте и направился к дому. Сокольников по моему сигналу спрыгнул из кузова на землю и двинулся следом. Впереди шёл охранник, за ним — я и затем полковник Халил. Димке же предстояло следовать в конце, сколько бы человек впереди него ни находилось. Он всегда был замыкающим, а это место в нашем отряде специального назначения отводили самым толковым, подготовленным и надёжным бойцам. Почему? Да ведь именно замыкающий контролирует передвижение всех и, стало быть, страхует своих товарищей на случай внезапного нападения.
Всё шло как обычно. Небольшая заминка произошла перед тем как войти в здание. Начальник охраны чуть нарушил порядок передвижения. Когда мы были в метре от дверного проёма, полковник Халил неожиданно на полшага обогнал меня, затем резко оттолкнул в сторону шедшего впереди охранника и что-то на непонятном нам языке крикнул в темноту открытой двери. Его попытка ударить меня ногой оказалась неудачной, я успел отскочить в сторону.
