— Фирма «Альма», доставка кормов для экзотических животных! — жизнерадостным высоким голосом ответил Леня.
— Какие корма? — слабо удивился ветеринар. — Я ничего не заказывал.
— У нас акция, как постоянному клиенту вам полагается бонус! — пропищала Лола.
— Да не надо никакого бонуса…
— Тогда распишитесь в квитанции, что отказываетесь, а то у нас неприятности будут, начальство подумает, что мы налево ценный корм пустили.
Лола оттолкнула Маркиза и встала перед глазком. Она не боялась, что ее узнают. Видел ее Щеглов всего один раз, тогда в клинике была расфуфыренная дама с собачкой, а теперь перед его дверью стояла обычная курьерша — мешковатая форма, вязаная шапочка, волосы заколоты кое-как, никакой косметики, на щеке вообще пыль.
Неуверенно заскрежетал дверной замок, и в небольшую щель протянулась рука.
— Покажите квитанцию!
Дверь была закрыта на цепочку.
— Да надоело мне это все! — зарычал Маркиз.
Откуда ни возьмись, в руке его появились огромные кусачки, и он перекусил ими цепочку, как волк перекусывает шею зазевавшемуся кролику или одному из семерых доверчивых козлят. Одновременно он пнул дверь ногой, она распахнулась и, видно, ударила ветеринара, потому что из квартиры раздался крик.
Леня ворвался в квартиру, Лола проскользнула за ним, плотно прикрыв за собой дверь.
Ветеринар лежал на полу, потирая ушибленный бок. В глазах его была тоска, тело обвисло, как будто вытащили разом из него все кости, очевидно, он думал, что пришел его смертный час и покорился судьбе.
— Что же это такое, Николай Романович! — в сердцах заговорил Леня. — Ну что же это вы устраиваете, а? Ведь взрослый, солидный, можно сказать, человек, клинику ветеринарную содержите, люди вам своих питомцев доверяют, самое дорогое, что у них есть, а вы так поступаете. Несерьезно это как-то, мелко…
— Ах, это снова вы… — слабым голосом произнес Щеглов, — а я-то думал…
— И снова я! — провозгласил Маркиз. — А вы кого ждали? Слушайте, ну устал я уже за вами бегать, в самом деле!
— Да оставьте же меня в покое! — Щеглов попробовал подняться, это ему не удалось.
— Да? — Маркиз подошел и поднял его на ноги одним рывком. — Не хочу напрашиваться на благодарность, но если бы не я, то вы давно уже лежали бы в морге!
«А я вроде бы и ни при чем, — подумала Лола, — вроде бы я тут просто так стою… Наглец все-таки Ленька…»
— Ну да, вы подоспели тогда вовремя, — Щеглов поморщился, потирая левую сторону груди.
— А вот если бы вы не бегали от меня, как заяц от лисы, — накалялся Леня, — если бы не впадали в панику от фамилии Чюрленис, а рассказали бы мне все как есть, то все давно бы устаканилось и вашей жизни не угрожала бы опасность.
— Моей жизни всегда будет угрожать опасность, — устало отмахнулся Щеглов и заковылял куда-то прочь по коридору.
— Ответственней нужно к делу относиться! — бурчал Маркиз, идя следом за ветеринаром. — Вот вы убежали, меня в морозильнике заперли — вот какова ваша благодарность! — а киллера своевременно не утилизировали, он и ожил.
— Да что вы говорите? — удивился Щеглов. — Надо же, живучий какой… прямо как кошка…
— Вам не о нем, а о себе беспокоиться нужно, — вставила Лола, чтобы напомнить о себе.
— Да что уж теперь… — ветеринар добрался до кухни и тяжело опустился на стул.
— Ожил и явился в гостиницу за Мозжухиным, — продолжал зудеть Маркиз, — и едва его не убил, хорошо что…
— Хорошо, что вы вовремя подоспели… — прищурился Щеглов, и только Лола услышала сарказм в его голосе.
— Слушайте, может, чайку выпьем? — подала Лола голос. — А то вы, доктор, что-то бледный…
— Побледнеешь тут, — вздохнул Щеглов и улыбнулся Лоле с благодарностью.
— Я сама заварю! — Лола вскочила с места.
Черт его знает, этого ветеринара, притворяется больным и слабым, а сам возьмет да и добавит в чай какого-нибудь лекарства для животных. И будешь потом блеять козой или чесаться задней лапой, как шелудивая собака.
Кухня у доктора была вроде бы и чистой, и посуды много, и приборы всякие есть, но Лола сразу же определила, что женщина в этой кухне не хозяйничала давно. Одинокий мужчина этот доктор. Не то чтобы неустроенный, а какой-то потерянный.
Тут глаза ее уловили внизу какое-то движение, из угла кухни на нее смотрел странный пушистый зверек, напоминающий не то хорька, не то мангуста из мультика.
— Рикки-Тикки-Тави! — улыбнулась Лола и тут же поправилась: — Знаю, что ты не мангуст, а ихневмон…
— Кузенька, — с нежностью произнес Щеглов и пригорюнился: — Вот помру, что с тобой будет?..
— А вы не думайте о плохом, — Лола все разглядывала интересного зверька, затем налила чаю в три разномастные чашки и насыпала в вазочку зачерствелых пряников, больше ничего не нашла.
— Значит, давайте-ка раскроем карты, — сказал Леня, кладя в чашку три ложки сахара.
— Сахар вреден, — строго заметил Щеглов, — поверьте, это я вам как врач говорю.
— А я вам не кошка и не хомяк, — огрызнулся Леня, — и не морская свинка, ихневмону своему диету прописывайте!
Из угла, где располагался зверек, послышалось злобное шипенье. И Лола подумала, что уж слишком Леня резок. Видно же, что ветеринар уже на грани нервного срыва. Боится человек за свою жизнь, а пожаловаться и то некому. Она улыбнулась Щеглову одними глазами и указала на своего компаньона — мол, не отстанет он, такой настырный, все равно придется рассказывать.
— Ладно, — Николай Романович тяжело вздохнул, — вижу, что деться мне некуда, везде найдете, так что задавайте ваши вопросы.
— Я знаю, что вы имеете определенное отношение к делу Чюрлениса, — начал Маркиз, — вы являлись его соседом по подъезду, ваша квартира находилась внизу, как раз под его. Поэтому вас допрашивали в связи с его исчезновением, а точнее — в связи с исчезновением замечательного алмаза, как его… «Северная заря», так?
— Да будь он неладен, этот алмаз! Будь оно все проклято! Вот как узнал я про эту историю, так с тех пор и нет мне покоя!
— Давайте по порядку, — прервал Щеглова Маркиз, незаметно взглянув на часы.
— Да, конечно. Значит, с Чюрленисом я знаком был мало. Так, в лифте столкнешься или во дворе иногда, поприветствуешь по-соседски, да и все. Жена, конечно, все сплетни мигом про него принесла — и ювелир-то самый лучший, и в доме у него одна комната, как сейф, и все стены в этой комнате в стеклянных витринах, а в тех витринах — сплошные бриллианты невообразимого размера. Ну, знаете, как женщины любят разные побрякушки.
— Бриллианты — лучшие друзья девушки, — поддакнула Лола мечтательно.
— Вот-вот, она тоже так говорила, — вздохнул Щеглов, из чего Лола сделала вывод, что жены этой давно нет. Причем ничего с ней не случилось, просто они развелись.
