— Вы продолжайте, продолжайте, — Лола улыбнулась несчастному ветеринару, — рассказывайте, что дальше было.
— Да что дальше… — Щеглов уныло пошевелился. — Купил я клинику, окунулся в работу, раскрутился помаленьку, потом жена ушла…
— Ой! — Лола поглядела на ветеринара с сочувствием и погладила его по руке.
— Да ладно, это уж давно было, — он отвернулся. — Я работал много, клиника, в общем, процветала… Кузю вон завел… — он с нежностью посмотрел в угол, откуда ихневмон смотрел настороженно.
— А как вы связаны с мадам Снегиренко?
— С Майей? — удивился Щеглов. — Вы и это знаете?
— Я же вам уже сказал, что знаю многое! — заявил Маркиз, и Лола едва не поморщилась, до того самодовольно выглядел Ленька.
— Мы с ней в одном классе учились, — усмехнулся Щеглов, — школьная дружба у нас сохранилась. Но виделись редко, у нее муж был… такой… ну, вы, верно, знаете.
— Угу, — кивнул Леня.
— В общем, праздники вместе не отмечали, так, иногда позвоню ей, с днем рождения поздравлю или с Новым годом. Ту историю с пропажей алмаза мы не обсуждали, сами понимаете, я говорить об этом не хотел. Ну, проходит время, и узнаю я случайно, что муж Майи умер. Скоропостижно, прямо на рабочем месте. Я, конечно, позвонил, соболезнования и все такое. И по голосу ее не узнал — рыкнула, как медведица: мол, сейчас некогда, разберусь с делами, с тобой свяжусь. Ну, думаю, это горе так на женщину повлияло, хотя, честно сказать, никакой любви особой между ними не было, это даже на мой непросвещенный мужской взгляд ясно, — тут Николай Романович взглянул на Лолу, она улыбнулась в ответ. — Прошло, наверно, полгода, назначает мне Майя встречу. И с ходу про дело Чюрлениса вспоминает. Я удивился. «Ты-то тут при чем?» — спрашиваю. Она посмотрела так сердито: «От мужа, — говорит, — по наследству мне много чего досталось, все его дела и связи ко мне перешли». И голос такой низкий, и челюсть квадратная — ну, вылитый прокурор Снегиренко. Уж я Майю с детства знаю, а тут просто мурашки по коже.
— Как я вас понимаю… — вздохнула Лола.
— Потом посидели, кофе выпили, пирожное она съела, смотрю — нормальная женщина, все как раньше. И рассказала она мне, что дело это муж ее курировал с самого начала. И они там, в прокуратуре, знали, что стоит за похищением алмаза «Северная заря» некий уголовный авторитет по кличке Влас. А так он Власенков Анатолий Иванович. Все точно знали, что он в деле замешан, но никаких улик, естественно, против него не было. И сам Чюрленис пропал, но прокурор в курсе был насчет кухонного лифта. Кто-то из свидетелей проболтался, или еще каким путем узнали. Но прокурор Снегиренко тоже был непрост и свою выгоду очень хорошо понимал. Так что окольными путями он дал понять этому Власу, что полностью в курсе событий. За это Влас ему отстегнул приличную сумму, а Майя как раз тогда бизнес начинала, вот деньги кстати оказались.
Тут ветеринар закашлялся и выпил полчашки остывшего чая залпом.
— На прощание Майя мне и говорит, чтобы сидел тихо, у нее, мол, все под контролем, и если не зарываться, то дело это нас и не коснется. Потому как Влас все еще в силе и не дай бог ему о себе напомнить — мигом его люди в порошок сотрут, и концов не останется, как с самим Чюрленисом. Потому что неясно, отчего Чюрленис согласился тогда алмаз похитить — не то запугали его сильно, не то шантажировали, не то алчность взыграла, — но она, Майя, точно знает, что в живых этого Чюрлениса давно уже нет. Ну, я говорю, про то я и сам догадался. На том и расстались мы с ней.
Ихневмон Кузя подошел и вдруг прыгнул Лоле на колени, изящно выгнув шею.
— Какой хорошенький… — тихонько сказала она и погладила зверька по спинке.
— Потом несколько лет мы с Майей вообще не встречались, с ней общаться стало просто невозможно, — продолжал Щеглов, взглянув на Лолу с легкой ревностью, — не женщина, а монстр какой-то. Но дела у нее в гору шли, бизнесом своим ворочала она отлично. И тут вдруг буквально в прошлом месяце звонит она сама и приглашает встретиться. Да не в ресторан позвала, а домой к себе, есть разговор, говорит, серьезный и не для посторонних ушей. Я уж просто в мыслях терялся — зачем я ей понадобился. Но что на самом деле творится — это мне и в страшном сне присниться не могло. Потому что встретила меня Майя по-хорошему, стол даже накрыт у нее был — еда там, вино…
«Быть не может!» — подумала Лола, и ихневмон Кузя легонько цапнул ее за руку — мол, соображаешь, что к чему.
— Я уж, грешным делом, подумал, не имеет ли она на меня виды, — усмехнулся Щеглов, — тем более что смотрит даже ласково, и голос такой мягкий… Опять же стол накрыт, и все такое… А как ввела меня в курс дела, то и аппетит пропал начисто. Значит, сообщает она мне, что тот криминальный авторитет, Влас, приказал долго жить. Или, по ее собственному выражению, откинул копыта. И теперь в связи с его смертью открылись новые обстоятельства в деле Чюрлениса. Во-первых, теперь она точно знает, что камня у Власа нет. И никогда не было. Потому что Чюрленис то ли хотел его нагреть, то ли подстраховаться решил, потому как верить такой сволочи, как Влас, — это уже совсем ума лишиться надо, в общем, в квартире Чюрлениса камня не нашли, а до Власа он тогда не доехал, потому что по дороге умер. Или убили его, теперь уж никто не узнает. Потому что тот человек, который должен был забрать алмаз у Чюрлениса и его убить, алмаза не привез и сам погиб в автомобильной аварии буквально на следующий день. То есть куда алмаз делся — никто не знает. А Влас про это молчал, чтобы авторитет свой не терять. Если бы кто узнал, что его обули, как лоха, то живо бы потеснили отовсюду. А перед смертью он кому-то про это рассказал, терять-то ему нечего было. И вот Майя говорит: как дошли до нее эти слухи, так удесятерила она бдительность, кое-кого поспрашивала, кое на кого нажала посильнее… в общем, выяснила, что по этому делу наняли известного киллера для того, чтобы убить всех, кто причастен к делу Чюрлениса. «А зачем?» — говорю. Столько лет прошло, уж многие вообще умерли. То есть поначалу-то я вообще не поверил, просто дико как-то звучало. А она так посмотрела на меня и говорит очень серьезно: «Не знаю, Коля, сама в толк не возьму». А Колей она меня называла… дай бог памяти… лет сорок назад. Так что как услышал я свое имя — так сразу понял, что дело серьезное. И договорились мы с ней, что я найму совершенно постороннего человека, чтобы список у киллера выкрасть. Майя разузнала, что остановился он в отеле «Империал» под именем Вишневского. А мне клиент один рассказал, что есть такой в городе Леня Маркиз, который может деликатное поручение выполнить. Но только к нему особый подход нужен, без рекомендации он и говорить не станет. Ну, тут как раз адвокат Левако ко мне приезжает с кошкой, серьгу она проглотила. Я у него из мобильника ваш номер и вытащил… Ну, остальное вы знаете… — Щеглов повесил голову.
«Вроде бы с виду полный тюфяк, а что-то может…» — подумал Леня.
— Я только узнать хотел, есть ли я в этом списке…
— Вот врать не надо, — заговорил Маркиз, — чужим именем называться не надо, машину напрокат брать не надо. Рассказали бы все честно, сколько времени всем сэкономили бы. Глядишь — и люди остались бы живы… хоть кто-то.
