Он с диким упорством уставился на письмо, светившееся на экране компьютера, в надежде, что дурацкое тело вспомнит, что общая спальня и ванная ничего не меняют в их отношениях, которые по-прежнему остаются все лишь деловыми. Дэн третий раз прочел злополучное письмо, но так и не понял ни слова.
— Ты работаешь? — с плохо скрываемым разочарованием осведомилась Эмма. — Неужели никогда не делаешь перерыва?
Он почувствовал легкое раздражение.
— А что мне еще делать? Гулять кругами по парку? Сидеть и смотреть на дверь в ванную? Я всего лишь прочитал пару писем, пока ждал, когда ты закончишь.
— Ладно, не злись. — Она, подошла к своему бюро и промокнула мокрые волосы углом полотенца. — Ты мог бы пойти первым, если бы захотел.
О боже! Он не подумал о том, что совместное проживание приведет к досадной необходимости постоянно проявлять вежливость. Лишенное единственной разумной цели — спать вместе, оно означало бесконечные «иди первым», «нет, только после вас».
Мгновенным усилием он взял себя в руки и погасил раздражение.
— Извини, — сказал он. — Я действительно не привык, когда со мной в комнате кто-то еще. Обычно я делаю, что хочу и когда хочу.
Эмма улыбнулась.
— Ладно, все о’кей.
Глядя на свое отражение в зеркале, она принялась укладывать волосы.
— У тебя же каждую неделю новая подружка. Я думала, ты спец по этикету в спальне.
Дэн смотрел, как она прыскает духами на шею и запястья, их сильный запах обострил все его чувства.
— Это совсем другое.
— Почему другое, не понимаю?
Он пожал плачами.
— Я ничем им не обязан, а они не обязаны мне. Остаются на ночь, наутро уходят. Не раскладывают нигде личные вещи. — Он глянул на кровать, на которой лежала одежда Эммы. — Нет необходимости церемониться с тем, кто первым пойдет в ванную. Все кончилось, и больше никаких проблем.
И никакого эмоционального участия. Именно так ему нравилось.
— Тебя послушать, это так романтично, — с сарказмом заметила Эмма и, сунув палец в баночку с розовым кремом, нежно провела им по губам.
Его глаза, как приклеенные, следили за каждым малейшим движением, подмечая изысканный розовый блеск, появившийся на полной нижней губе. Эмма сосредоточенно смотрела в зеркало и не видела, что он наблюдает за ней.
— Это и не должно быть романтично, — возразил он. — Ровно то, что есть, и все.
Недолгое и очень приятное развлечение без последствий.
— Значит, их устраивает быть с тобой, пока ты не получишь то, что хочешь, а к завтраку убраться из дома? Так?
— В твоей интерпретации звучит грубо. — Дэн отключил ноутбук и собрал бумаги. — А на самом деле это приятно и весело. — Эмма бросила на него пристальный взгляд, он не смог удержаться, чтобы не добавить: — Горячее, острое развлечение без взаимных обязательств. — И сказал это для того, чтобы еще раз вогнать ее в краску.
— Я смотрю, ты совсем без комплексов.
Дэн увидел, как на ее скулах вспыхнул нежный розовый румянец, красиво подчеркнув их. Дразнить ее становилось приятно.
— А зачем мне комплексы? Мы взрослые люди. Я никогда не даю обещаний, которые не смогу выполнить. Честно говорю, что меня не интересуют серьезные отношения, они это ценят.
— Не думаю. Может, они и говорили, что их все устраивает, но на самом деле надеялись, что из этого выйдет что-то большее. У женщин все иначе. Переспать с кем-то — это не просто так. Это много значит, и всегда подразумевает эмоциональное участие. Но в любом случае, если ты всегда устанавливаешь ограничения, лишаешь себя шанса завести настоящие отношения. Вдруг появится прекрасно подходящая тебе девушка, а ты даже не узнаешь об этом, она ускользнет у тебя между пальцев. И ты навсегда останешься один.
— Именно то, что мне нужно.
Он улыбнулся в ответ на вытаращенные глаза Эммы и закрыл за собой дверь в ванную.
Обычно Эмма никогда не накладывала второй слой пудры. И никогда не душилась повторно, чтобы быть уверенной, что запах не выветрится раньше времени. Но тогда она не останавливалась в одной комнате с мужчиной. Ей захотелось, чтобы кто-нибудь убедил глупое сердце в том, что все будет абсолютно невинно.
Она никогда не сталкивалась с человеком, который принимал душ с такой скоростью, как Дэн. Поэтому, когда щелкнул замок и дверь открылась, она стояла на одной ноге, засовывая другую в трусы. Хотя пульс застучал, как барабан, она поблагодарила свою счастливую звезду, что решила не снимать халат, пока будет одеваться. Стараясь не выдать волнения, она с бешеной скоростью натянула трусы, запахнула халат и повернулась к Дэну с, возможно, несколько притворной улыбкой.
Однако вся ее уверенность мгновенно исчезла, когда она увидела, что кроме белого махрового полотенца, обернутого вокруг мускулистых бедер, на нем ничего нет. Широкую грудь покрывал легкий загар, а такой рельефный пресс Эмма видела только в журналах. Вторым полотенцем он вытирал волосы, от чего они торчали вверх сильнее обычного.
Она заставила себя отвести взгляд, туже завернулась в халат и направилась к кровати.
— Думаю, нам стоит установить некоторые основные правила на сегодняшний день. — Она перебирала одежду на кровати просто для того, чтобы куда-нибудь деть глаза.
— Мне послышалось, или ты сказала «основные правила»?
Она обернулась и с трудом заставила себя поднять взгляд, чтобы не смотреть на его великолепный торс. Самодовольная улыбка Дэна говорила о том, что от него не укрылся этот взгляд. Эмма решила дать понять, что не испытывает к нему романтического интереса. Никакого. Совсем.
— Да, сказала. Мы должны изображать идеальную пару.
Он удивленно вздохнул.
— Мне кажется, ты могла бы не сомневаться в том, что я знаю, как это делается.
Он, видимо, полагал, что пара шикарных ужинов и бурный секс — это все, что под этим понимают.
— Сейчас все совсем по-другому. Когда ты раньше изображал моего кавалера, это обычно означало час или два у моих родителей или в ресторане. С этим способна справиться даже дрессированная обезьяна. Здесь все сложнее. Повсюду снуют родственники Эрни. Ради Адама мы должны произвести на них хорошее впечатление. Надо выглядеть очень дружной парой, при этом более чем нормальной, чтобы уравновесить впечатление от безобразных взаимоотношений моих родителей.
Дэн оперся одной рукой на письменный стол, другой провел по волосам. Огромным усилием воли Эмма заставляла себя не смотреть на полотенце, которое еле держалось на нем. Вместо этого уставилась ему в лицо.
— Ты подходишь к этому слишком серьезно. Мне можно доверять. — Вытащив из чемодана что-то из одежды, он повесил это на руку и снова направился в ванную. — Я знаю, как изображать влюбленного, — бросил он через плечо, без малейшего намека на волнение перед предстоящим вечером, который вызывал у Эммы такое нервное напряжение. — Не хуже, чем ты знаешь, как вести себя на деловой встрече. Просто положись на меня.
