После двух часов, проведенных за работой, Дэну удалось избавиться от навязчивых мыслей о прошлом, и если требуется больше, один взгляд на Эмму, снова выходящую из ванной, именно то, что надо.
Теперь она была полностью одета. Длинные волосы оставила распущенными, но на этот раз зачесала на одну сторону, они блестящей волной лежали на одном плече зеленого платья макси. Свежая порция духов заставила его пульс участиться, а более яркий, чем обычно, макияж подчеркнул большие карие глаза и придал изысканную мягкость губам.
Играть бойфренда такой девушки едва ли неприятное занятие.
По тому, как Эмма себя вела, он заключил, она нервничает. Окажись она в зале, полном деловых людей, с легкостью наладила бы контакт с любым из них. Но перспектива провести два дня со своими родными, очевидно, приводила ее в смятение.
Ее нервозность наложила свой отпечаток и на его поведение, вызвав абсолютно естественное желание держаться поближе к ней, и, когда они подошли к лестнице, он положил руку ей на талию, с особой отчетливостью ощутив под легкой тканью платья стройное тело.
Эмма, как никогда, остро чувствовала его близость. Когда его рука обвилась вокруг ее талии, она уловила пряный запах средства после бритья, исходивший от его теплой кожи, внутри что-то томительно сжалось. Никогда прежде Дэн не переступал границ ее личного пространства, теперь же это случалось на каждом шагу. Вот и сейчас он стоял рядом с ней чуть ближе, чем требовалось, смотрел в глаза чуть пристальней и дольше.
— Э-э-э, здесь никого нет, нас никто не видит, — заметила она. Опустив глаза на его руку, которая незаметно опустилась ей на бедро, вопросительно взглянула ему в глаза.
— Просто вхожу в роль, — ничуть не смутившись, ответил он, даже не пошевелив рукой.
— Я намерена внести в это убийственное действо элемент традиции, Дональд, — внезапно услышала она.
Голос матери невозможно спутать ни с каким другим. Доносится сзади из коридора. Эмма застыла на месте. Голос приближался.
— Думаю, мне надо поговорить с родителями Эрни по поводу главного стола и поздравительных речей. Это семейный праздник. Они наверняка ждут, что мы внесем свой вклад.
У Эммы упало сердце от мысли, что мать затеет нелепый разговор о традиционных свадебных правилах с родителями Эрни, которые явно придерживались куда более либеральных взглядов на этот счет. Она остановилась на верхней ступеньке, собираясь перехватить и убедить мать просто наслаждаться празднеством, вместо того чтобы критиковать всех и вся.
Однако ей не удалось реализовать свое намерение, поскольку рука Дэна внезапно сильнее обхватила ее талию и прижала к соседней стене. Она не успела даже пискнуть, как он наклонился и поцеловал ее.
Глава 6
В течение восьми месяцев Эмма приучала себя к мысли, что Дэн не считает ее привлекательной, теперь все ее достижения сошли на нет после одного-единственного поцелуя. Единственного поцелуя, от которого у нее подогнулись колени, она растаяла, как сладкое желе.
Его губы сомкнулись вокруг ее губ, рука скользнула по талии вниз. Эмма всем телом почувствовала прижавшиеся к ней твердые контуры его мышц. По спине побежали мурашки. Ее глаза мечтательно закрылись, а когда она их открыла, встретилась прямиком с неодобрительным немигающим взглядом матери, сверкавшим из-за плеча Дэна.
Реальность окатила ледяным дождем. Эмма, упершись ему ладонью в грудь, отпрянула в сторону. Сердце бешено стучало. Дэн не двинулся с места, поэтому пришлось сделать еще шаг назад, чтобы самой увеличить расстояние между ними.
Он смотрел на нее твердым взглядом. Пульс Эммы зачастил, будто она десять раз пробежала по этой лестнице вверх-вниз.
Она с трудом оторвала от него глаза.
— Мама! — пролепетала она.
— Здравствуй, дорогая.
Отец подошел поцеловать ее и пожать руку Дэну.
Мать недовольно зыркнула на него.
— Честно говоря, Эмма, немного хорошего воспитания тебе бы не помешало. По этому коридору мог пройти кто угодно. Что бы они подумали, увидев вас обнимающимися? — Мать — само воплощение упрека. Несмотря на ее упорное желание выдать дочь замуж, во всем, что касалось этикета, она отличалось поразительной щепетильностью. — Пойми, тебе не шестнадцать лет. Пора держаться чуть сдержанней. Слава богу, у Адама есть мы с отцом. На нас он всегда может положиться там, где надо произвести хорошее впечатление.
Она проследовала мимо них по лестнице.
Эмма потрясенно смотрела ей вслед, потом повернулась к Дэну.
— Какого черта ты тут устроил? — выпалила она. — Как это, по-твоему, называется?
— Надо поддерживать имидж. — Он пожал плечами, будто не сделал ничего плохого.
Значит, поцелуй, превративший ее в растаявшее желе, всего лишь часть роли? Еще несколько минут назад ей казалось, что она растворится в горячем море чувств. Но ему совсем не нужно знать об этом.
— Не думаю, что стоит повторять такие сцены. — Она старалась дышать ровно.
— Хочешь сказать, мои поцелуи не дотягивают до стандарта? — Дэн сверлил ее взглядом, улыбаясь уголками губ и краешками глаз.
Эмма почувствовала, что краска заливает ее с головы до ног, поцелуи выше всяких похвал.
— Конечно, я этого не говорю.
— Тогда что ты имела в виду? — Дэн смотрел с простодушным удивлением. Потер губы пальцем, будто хотел снова ощутить ее вкус.
Она аккуратно пригладила волосы, словно идеальный порядок на голове — гарантия порядка во всем остальном.
— Я имела в виду, что мы должны держаться друг с другом более спокойно. Ну, ты понимаешь. Как пара, отношения которой уже устаканились. — Эмма пожала плечами, пульс наконец вернулся в норму. — Я понимаю, ты ведешь себя сообразно своему опыту. Когда у тебя последний раз были отношения, которые могли бы называться влюбленностью? Ты знакомишься, чтобы почти сразу же расстаться. И пропускаешь то, что должно заполнять середину.
Дэн засмеялся, удивленный таким поворотом дела.
— Ты сама дала мне сто очков вперед, задумав сцену нашего «разрыва», хотела облить меня шампанским. Не понимаю, что тебя теперь не устраивает.
Что она могла ответить? Что от его поцелуя у нее ослабели ноги?
— Смысл нашего спектакля в том, чтобы не дать родителям поставить Адама в неловкое положение. А сейчас они действительно правы, советуя нам вести себя прилично. Мне кажется, в этом ребячестве мы зашли дальше, чем надо.
Эмма двинулась по лестнице.
— Ну вот, испортила все удовольствие, — бросил вслед Дэн, заставив ее снова покраснеть с головы до ног.
Когда, миновав широкие двойные двери, они вышли на каменную террасу, Эмма, как никогда остро, ощущала его руку, деликатно поддерживавшую ее за спину. Казалось, из руки исходят вспышки, томительный жар которых мигом распространялся по спине. Сознание снова и снова прокручивало сцену поцелуя, отчего она чувствовала себя совершенно сбитой с толку.
