Лера схватила сумочку и пошла к двери, попыталась открыть, но не смогла. Она долго вертела замок, но все было напрасно. Максим, видимо, заснул. Может быть, он нарочно что-то сделал с замком, чтобы она не смогла уйти? Все это было так нелепо, что Лера вдруг начала безудержно смеяться.
— Ты мне нарочно спать не даешь? — сонно проворчал Максим.
— Я не могу открыть дверь… — давясь от хохота, сказала Лера.
— Поверни ручку вниз.
— Поворачивала. Все без толку. Открой мне, пожалуйста.
— Господи, да что ты за человек! — Максим поднялся с дивана, надел длинный халат, который смешно болтался на его худощавой фигуре, подошел к двери, дернул ручку, она вывалилась и с грохотом упала на пол.
Он посмотрел на Леру, на сломанную дверь и тоже расхохотался.
— Ты видишь, все против того, чтобы ты уходила. Даже эта дверь не хочет тебя выпускать!
— Ты ее нарочно сломал? — все еще смеясь, спросила Лера.
— Клянусь, нет! — Он взял Леру за руки, резко развернул к себе. — Я знаю, так тебя не удержишь… Но я ведь только что целовал тебя, или скажешь, что этого не было?
— Нет, не скажу. Но не сердись на меня, я все равно уйду! Хоть в окно.
— Какая ты упрямая! Чудовищно все это!
Максим, чертыхаясь, достал инструменты и стал со злостью взламывать дверь. После недолгой возни он пнул дверь ногой, и она распахнулась.
— Иди к черту! — рявкнул Максим срывающимся голосом.
— Прости меня, — прошептала Лера и выбежала на лестничную площадку.
Она быстро шла по улице мимо каких-то грязных заборов, загораживающих великую стройку коммунизма, об этом гласили огромные уродливые плакаты. На фоне мрачного неба, затянутого тучами, застыли черные стрелы подъемных кранов. Вокруг было пусто — ни людей, ни машин, автобусы, наверное, еще не ходили, да и никакой автобусной остановки нигде и в помине не было. Какой-то недостроенный спальный район, куда идти — неизвестно… «Что за глупое упрямство? Почему я не осталась? — думала Лера, с опаской вглядываясь в темноту. Может быть, вернуться?.. Нет, это стыдно, унизительно! Пусть лучше считает меня упрямой гордячкой!»
Вдруг откуда-то со стороны забора послышалось жалобное мяуканье. Лера шла дальше, не обращая внимания на кошачью мольбу, но вот раздался собачий лай. Огромный пес мчался вдоль забора, а по верху забора двигался маленький черный силуэт с торчащими ушами и задранным хвостом. Пес подпрыгнул, стараясь достать лапами до верха забора, черный комок сжался в испуге, вздыбив шерсть, и, внезапно сорвавшись со спасительной высоты, вприпрыжку помчался по улице прямо навстречу Лере. Пес рванул за ним, дистанция между ними быстро сокращалась. Лера побежала навстречу котенку, успела схватить его на руки в самый последний момент и сразу же встретилась с ощеренной, злобно рычащей пастью.
— Пошел вон! — закричала она, прижимая к себе котенка.
Пес поднял дикий лай, и тут оказалось, что он не один, а неподалеку бродит целая стая голодных, бездомных псов. Они приближались трусцой, и от предстоящей встречи с ними Леру охватил страх. Котенок боялся еще больше и царапал ее когтями. Лера продолжала идти размеренным шагом, бежать было нельзя, тогда бы псы точно набросились на нее… И тут наконец на пустынной улице появилась машина. Собаки сразу отстали. Лера подняла руку, машина, сделав странный зигзаг, остановилась. В ней было двое мужчин.
— Вас… подвезти? — спросил пьяным голосом водитель.
— Нет, спасибо, не надо. — Ей вдруг вспомнилось — не садись в чужие машины, Красная Шапочка! — и она рассмеялась.
— Ты что, над нами смеешься? — сказал другой. Он держал в руках открытую бутылку и отпил из горлышка прямо на глазах у Леры. — Она над нами смеется! Вот сука!
Лера быстро пошла вперед, сзади заревел двигатель, и машина поехала прямо на нее. Она еле успела отскочить, прижалась к забору… Как назло — ни одной щели, некуда спрятаться! А машина, виляя, двинулась задним ходом.
И тут рядом с Лерой, неизвестно откуда взявшись, резко затормозил «Москвич».
— Садись! — Максим быстро втащил ее за руку и рванул с места с такой скоростью, что маневрирующие «Жигули» остались далеко позади.
Некоторое время они ехали молча, Максим внимательно глядел в зеркало заднего вида.
— Я не думала, что ты поедешь за мной, — первой заговорила Лера.
— А ты вообще часто думаешь? — сказал Максим зло. — Или что взбрендит, то и делаешь?
— Что взбрендит, то и делаю! — Лера засмеялась. — Останови машину!
— И не подумаю!
— Тогда я на ходу прыгну! — Лера открыла дверцу.
Максим успел схватить ее за руку, машину занесло. Максим с трудом вырулил и остановился на обочине. Посмотрел на Леру. Она сидела, сжавшись в комок, и беззвучно рыдала, а у нее на коленях отчаянно мяукал маленький черный котенок.
— Ядрена совокупность! — произнес Максим.
Плач Леры внезапно сменился нервным смехом.
— Что ты сказал?
— Да ничего, один профессор у нас так выражается… Чудно, я думал, мы одни. — Максим достал сигарету, закурил, протянул пачку Лере. — Хочешь?
Лера взяла сигарету и пропела на мотив «Лучинушки»:
Родила царица в ночь
не то сына, не то дочь,
не мышонка, не лягушку,
а неведому зверушку…
— Жаль, что не от меня! — сказал Максим, сделав скорбное лицо.
Лера, затягиваясь сигаретой, поперхнулась от хохота.
— Это все из-за тебя!
— Наконец ты развеселилась. — Максим включил зажигание. — Теперь можно ехать? Больше ничего такого не выкинешь? — Он протянул руку и осторожно погладил котенка. — Себя не жалко, хоть его пожалей!
— Я его от собак спасла, — тихо сказала Лера.
— Знаешь, ты прости, я бываю грубым. Это не со зла…
— Понимаю…
— Да что ты понимаешь? Мне, думаешь, охота была за тобой тащиться? Я вторую ночь не сплю!
— Зачем потащился?
— Я, знаешь ли, в милиции работаю, такого насмотрелся!.. Злой был на тебя, правда, а как представил, что с тобой ночью на улице может случиться… Нет, говорю себе, Макс, седлай коня! А то потом совесть замучает! А поешь ты, кстати, здорово.
На этот раз Лера промолчала. Котенок мирно спал у нее на коленях.
Прощаясь с Лерой у подъезда, Максим сказал:
— Я тебе звякну как-нибудь, ладно?
— Как-нибудь позвони.
— Может, сходим куда, посидим.
— Может быть… — рассеянно ответила Лера.
— Зверушку береги!
— Спасибо тебе, Макс. Ты меня тоже прости!
