Виктор, торжественный, в парадном костюме, с букетом, ждал у служебного входа. Он знал всех в лицо, но никто не знал его и потому для всех осталось незаметным, как он подошел к Соне.
— Ждешь маму? — спросил он с улыбкой.
— Конечно, — ответила она.
— Я тоже, — произнес он. — Знаешь, я очень прошу тебя, помоги мне. Мне необходимо с ней поговорить. Когда она выйдет, отойди в сторону.
— А кто вы такой? — пытливо спросила Соня. — Корреспондент?
— Нет, я ее старый друг. Я должен ей кое-что сказать, это очень важно. Ты мне поможешь?
— Ну ладно, если это так важно.
Наконец Валерия Голицына вышла на улицу, но тут вокруг нее сразу образовалась толпа. Кто-то пытался ее фотографировать, кто-то брал интервью. Она с трудом пробиралась навстречу Соне сквозь толпу журналистов.
— Валерия, мы хотим снять о вас фильм на телевидении.
— Несколько слов для «Музобоза»!
— Автограф на память!
— Я устала! Дайте пройти!
— Валерия, скажите, за какую партию вы собираетесь голосовать? — протиснулся к ней бойкий молодой корреспондент с микрофоном.
И вдруг, как по мановению волшебной палочки, все исчезли и она оказалась лицом к лицу с Махровым Ромео.
— Спасибо, — тихо сказала Лера.
— Это нормально. Я понял, что тебе все это нравится, — сказал он.
— Где моя машина? Я хочу скорее уехать отсюда…
— Сейчас ты уедешь, — сказал Виктор, — но сначала я отниму у тебя всего пять минут.
Лера посмотрела на него ничего не видящим взглядом.
— Разве я не заслужил этих пяти минут?
— Да-да, — сказала Лера рассеянно.
— Я жду ответа.
— Какого ответа?
— Ты все забыла. Но за тобой должок. Хорошо, я напомню тебе, когда мы встретимся наедине.
— Мы никогда не встретимся наедине, — устало произнесла Лера.
— Опять ты допускаешь ошибку, — сказал Виктор с обидой, — нам необходимо встретиться. Лучше всего будет, если ты сейчас уедешь со мной.
— Ты в своем уме?
— Тогда назови время, и я уйду. Я готов подождать еще, но недолго.
— Я же сказала — никогда! — повторила Лера. — Дай мне пройти, я правда устала.
Виктор отошел в сторону, он был страшно уязвлен, он специально ее не беспокоил столько времени, он просил ее поехать с ним, он приготовил ей сюрприз. Он смотрел мутным взглядом, как она раздает его цветы другим артистам, занятым в шоу. Его сжигали ревность, обида, зависть. Вот ее обнимают какие-то люди, смеясь, идут вместе с ней к машине… Виктор тоже пошел к своей машине, на которой хотел увезти Леру сегодня. Но судьба опять посмеялась над ним!
— Лерка, едем к нам! — заявила Наташа. — Нельзя нарушать традиции.
— Конечно, к вам, — устало сказала Лера, — пусть будут все свои. Я хочу пригласить Валернера! Борис Ефимович, пожалуйста, в порядке исключения, разделите с нами праздник!
— Спасибо. Но ты знаешь, я человек непьющий, веселитесь без меня. Мои поздравления. Не слишком увлекайся шампанским! Кстати, мне нужен твой загранпаспорт. Мы скоро едем на гастроли!
— Это правда? Куда?
— Думаю, в Париж.
— Ой! — сказала Лера.
— Лерка, мы сваливаем, — сказал Алексей.
— Почему, ребята?
— Надо забрать сына у бабушки. — Светлана вздохнула. — Прости, — она обняла Леру, — ты лучше всех, вот увидишь, все будет хорошо…
— Мама, можно мне с вами? — Соня бросилась к Лере.
— Солнышко, у тебя завтра школа. Тебя отвезут.
— Опять с Мариной и спиногрызом!
— Сонечка, прошу тебя…
— Ладно, ладно, все расскажу Юргену, как ты со мной обращаешься!
Лера засмеялась, поцеловала Соню и пошла к своей машине.
— Прошу, мадемуазель. — Сева галантно распахнул перед Соней дверцу черного «Мерседеса».
Лера, обнявшись с Наташей, Антоном, окруженная бард-рокерами, оттеснявшими толпу поклонников и журналистов, позвякивая связкой ключей, пошла к своей машине.
Черная восьмерка в темноте показалась почему-то пыльной и грязной.
— Ребята, что с моей машиной? — засмеялась Лера. — Вчера на стоянке ее помыли, а она опять вся в грязи. Геша, ты на колесах?
— На игле! — сказал Гена.
Все захохотали.
— Ребята, нельзя столько смеяться, это плохо кончится, — озабоченно сказала Наташа.
— Никогда ничего не кончится! Кто со мной? Натали, Адик, Антон, остальные с Генкой! — возбужденно говорила Лера, вставляя ключ в дверцу машины.
— Ты что сигнализацию не поставишь? — спросил Антон.
— Руки не дошли, мой милый автор и композитор! — Лера распахнула дверь машины. — Забирайтесь!
Наташа с Адиком уселись на заднее сиденье, Антон сел рядом с Лерой впереди. Лера вставил ключ в замок зажигания.
— Сейчас поедем, я только сигарету выкурю.
— Лерка, что это у тебя валяется за заднем сиденье? — спросила Наташа удивленным голосом, показывая Лере большие мужские перчатки.
— Что? Не знаю, это не мои.
— Да уж, конечно, не твои. Кого ты возишь тайно? Признавайся!
— Не помню… — ответила Лера, затягиваясь и с удивлением глядя на лобовое стекло, по которому по всей ширине отсвечивала огромная трещина. — Когда это меня долбанули? Ребята, кто-то мне стекло разбил, и окно почему-то не открывается…
— Послушай, Лерка, а ты уверена, что это твоя машина? — вдруг спросила Наташа.
— Что?
— Тут какая-то мужская сумка, перчатки, признавайся, кого ты возишь?
— Я никого не вожу… Ладно, поехали! — Вдруг Лера уронила взгляд в пепельницу. — Боже! Чьи это окурки!
— Какие окурки?
— Не мои. Я курю только, с ментолом, а тут желтые окурки! Что за глюки!
— А ты смотрела номер, когда садилась? — спросил Адик.
— Конечно, нет, я никогда не смотрю.
— Давай посмотрим, — сказала Наташа.
— Я сама! — Лера резко открыла дверь и вышла из машины. Реальность исчезла, сон окутал все вокруг своей магической тишиной. Лера на почти негнущихся ногах обошла машину и со страхом поглядела на номер. «Сейчас я увижу свои номер…» Но нет, номер был совершенно чужой и незнакомый. — Сваливаем, — сказала она, вернувшись, — мы чуть не угнали чужую машину!
— Что?
— Я же говорила, — зашептала Наташа.
— По одному, и тихо, — сказал Адик.
