Карлик посмотрел на нее и улыбнулся.
— Ты ведь шутишь, правда? Ты же знаешь, что ночь с тобой незабываема.
— Пока еще я не знаю, будет ли это целая ночь.
Он склонился над ней. Скользнул языком по левой груди, пососал сосок, слегка покусал его. В животе тут же разлилось чувственное тепло. Женщина подавила стон. Ничего подобного Эйкин никогда не делал. И выглядел Хорнбори бесконечно лучше, чем Старец в Глубине. Она ненавидела дряблую, морщинистую кожу правителя. Его запах. Похрюкивание, которое он издавал, когда собирался вот-вот пролиться, что удавалось только тогда, когда он помогал себе рукой. Те смешные две капли, падавшие на ее бархатную кожу. Его неуместные высказывания насчет того, как он снова осчастливил ее своей мужской силой. И он всякий раз практически сразу засыпал, чтобы своим громким храпом лишить ее покоя на весь остаток ночи. Как часто она мечтала перерезать ему горло!
Карлица была богата. Но Эйкин постоянно пресекал предлоги, под которыми она пыталась покинуть Железные чертоги. Строго говоря, она уже многие годы была его пленницей. И вот теперь вернулся Хорнбори. Вернулся героем. Следовало очаровать его, вместо того чтобы злить насмешливыми речами. Если правильно подойти к вопросу, возможно, он убьет Эйкина. Осмелится ли он? Он убил девантара… Это не укладывалось в голове. В ушах все еще звучали обидные прозвища, которыми награждал его Галар, предпочитая одно: ссыкун. Неужели Хорнбори в корне изменился?
Что ж, своего врага, Галара, он может больше не опасаться. Только вчера Эйкин хвастался в ее постели, что запер под замок обоих государственных изменников, Галара и Нира. Рассказал ей, в какую темницу бросил их. В уединенную камеру в почти забытом боковом туннеле. Говорил, что подумывает о том, чтобы заполнить шахту отходами и похоронить их живьем. Не было ничего необычного в том, чтобы засыпать неиспользуемые туннели. Никто ничего не заподозрит. И никто никогда не найдет Галара и Нира.
Карлица запустила руку между ног Хорнбори, и воевода издал сладострастный стон.
— Как убить девантара? Я никогда не думала, что ты способен убить женщину, — улыбнулась она. — Да к тому же еще и богиню…
Было видно, что Хорнбори с трудом собрался с мыслями.
— Мне повезло, — наконец произнес он. — Она отвлеклась, и я нанес удар.
Амаласвинта не поверила своим ушам. Она говорила со свидетелем, который рассказал об ожесточенной битве, в которой Хорнбори отрезал с головы богини всех ядовитых змей, чтобы затем раскроить ей череп.
— Как же можно застать врасплох богиню?
— Думаю, больше всего девантара удивило то, что мое оружие способно ранить ее. Ты же знаешь, что моя секира, Череполом, изготовлена небесными змеями.
«Это уже не тот Хорнбори, которого я знала когда-то», — подумала Амаласвинта, разглядывая шрамы на его теле. С тех пор как они виделись в последний раз, он сражался во множестве битв. Внезапно карлик сел.
— Что случилось?
— Мне пора, — решительно произнес он, свешивая ноги с постели.
— Почему?
— Эйкин! Если он увидит нас в постели…
Карлица рассмеялась.
— Ты убиваешь богиню и боишься Эйкина?
— Я не могу просто раскроить ему череп. Если я поступлю так, меня будут презирать. Это его гора. Он устанавливает законы, а я — всего лишь гость.
— Но гость, слово которого имеет значительный вес.
Нужно заставить его убить Эйкина. Тогда она наконец-то будет свободна.
Хорнбори потянулся за штанами.
— Не переживай, красавчик мой. Эйкин на встрече со Старцами в Глубине.
Военачальник замер.
— Они уже прибыли?
— Конечно, равно как и небесные змеи. Сегодня ночью у них состоится тайный совет. Возможно, уже сейчас они обсудят все то, о чем будет провозглашено завтра в Аметистовом зале, — сказала Амаласвинта и подумала: «У него нет шрамов на спине, а ведь именно они свидетельствуют о трусости. Трусы зарабатывают шрамы не в бою, а убегая от него».
— А ты откуда знаешь?
— Мужчины любят хвастаться после ночи любви. Вчера Эйкин был совершенно вне себя. Старцы не привыкли, чтобы кто-то отдавал им приказы. И уж тем более небесные змеи.
Бросив штаны, Хорнбори обернулся к ней:
— Ты права, мне следует провести остаток ночи у тебя.
Женщина кокетливо улыбнулась:
— И что же заставило тебя передумать? Неужели известие о встрече стариков и ящеров настолько убедительнее, чем мое очарование?
— Ты ведь шутишь, правда?
— Нет. Твое поведение не слишком льстит…
— Я воевода, Амаласвинта! Разве ты не понимаешь? Меня тоже должны были позвать. То, что этого не произошло, может означать лишь одно. Речь пойдет о вещах, которых я знать не должен. О моей голове…
Что ж, он не так уж неправ.
— Вполне сходится, — негромко произнесла она.
— С чем сходится?
— Эйкин тайком бросил в темницу Нира и Галара. Возможно, он задумал нечестную игру против вас троих.
— Где они?
Амаласвинта описала ему, как найти потайной боковой туннель. Если сейчас он отправится вызволять своих товарищей, это неизбежно приведет к конфликту с Эйкином. А драку с Хорнбори Драконьим кулаком Старец в Глубине не переживет.
Воевода рухнул на постель.
— Мои друзья в темнице. Мой враг плетет заговор совместно с божественными драконами… Кажется, лучшее, что я могу сейчас сделать, — провести эту ночь с самой восхитительной женщиной, которую я знаю.
— Ты не попытаешься вызволить Галара и Нира?
Хорнбори презрительно фыркнул.
— Не дурак же Эйкин в самом деле. Он наверняка позаботился о том, чтобы выставить стражу у темницы. Вполне вероятно, что шпионы стоят даже у твоего дворца. Он узнает, чем мы здесь занимаемся. Так что давай насладимся этим сполна. — И он облизнул губы, растянувшиеся в коварной улыбке. — Ты — отличный обед для приговоренного к смерти. Какую бы судьбу ни уготовили мне альвы, этой ночью мне повезло больше, чем всем остальным карликам под этой горой.
Амаласвинта была потрясена, что он даже не захотел предпринять попытку и сразиться. Он ведь герой… Однако размышлять над этим женщина не собиралась. Герой он или нет, но любовником этот карлик, без сомнения, был великолепным.
Трибунал
Ощущение у него было такое, будто он вошел в Аметистовый зал последним. Хорнбори имел удовольствие познакомиться с Вирфиром, лизоблюдом Эйкина. Русоволосый капитан перехватил его, когда Хорнбори покинул дворец Амаласвинты. Сопровождаемый четырьмя сильными воинами, Вирфир позаботился о том, чтобы они смогли побеседовать, и этот негодяй дал понять, что Эйкин не любит, когда другие мужчины ночуют во дворце его возлюбленной.
