— Здесь всё очень сложно, и поверь, я тоже не думала, что способна на убийства. Но у меня просто не было выхода, да и убиваю я не простых людей, а чудовищ, которые калечат жизни других людей. Мои жертвы — это насильники, убийцы, маньяки, все те, кто портит жизнь обыкновенным людям.
Я замолчала, пытаясь осмыслить сказанное ею, и мне стало чуть легче.
— Но ведь убиваешь! — всё же сказала я. — И потом, ты уверена, что они именно те, кем ты их считаешь?
— Поверь, уверена, — тоскливо произнесла она. — У меня дар ясновидения, и мне стоит прикоснуться к человеку, как я уже вижу всё-то плохое, что он сделал, или ещё сделает.
— Ого, — с трудом вымолвила я, глядя на Майю уже по-новому.
"А что, это в некоторой степени служит ей оправданием… Но ведь всё равно она убивает!" — упрямо подумала я.
— Как ты вообще согласилась стать вампиром? — недоумённо спросила я, потому что всё равно у меня с трудом укладывалось в голове, что она могла захотеть стать вампиром. — Неужели тебе было не противно даже думать о том, что ты будешь пить кровь?
— Поверь, противно, но меня никто не спрашивал — хочу я быть вампиром, или нет. Меня просто обратили и всё.
— Что? — я испуганно посмотрела на неё, а потом на двери. "А ведь и меня могут не спросить!" — от страха я оцепенела.
— Не бойся, я не позволю сделать это с тобой, — она тут же попыталась успокоить меня и протянула ко мне руку, но я отодвинулась от неё и сжалась, и она сразу опустила руку.
— Это сделал Гера? Как ты его после этого простила? — я удивлённо посмотрела на неё.
— Это долгая история, но если хочешь, я тебе всё расскажу, — я кивнула головой и выжидающе посмотрела на неё, а она нерешительно улыбнулась. — Только тебя многое может шокировать в ней, поэтому обещай выслушать её до конца, прежде чем делать выводы.
— Хорошо, — согласилась, чувствуя, как меня охватывает любопытство. — Как ты познакомилась с вампирами?
— Как и твой отец, Ванда, — тихо сказала она. — Я была дичью в Игре вампиров, предметом, который защитник должен был охранять, и на который охотилось шесть охотников. Гера был моим защитником, и поверь, когда мы с ним познакомились, я испытывала к нему не любовь, а жгущую ненависть…
Майя принялась рассказывать историю своего знакомства с Герой и чем дальше я её слушала, тем чаще открывала рот от изумления, а когда она рассказывала, как они с ним расстались, я чуть не расплакалась. Когда же она дошла до момента его возвращения и того, как её укусили, и она разрешила пить ему свою кровь, я вдруг подумала: "А почему бы и мне Дамису не давать пить свою кровь?", но тут же испугалась этой мысли, и решила отложить этот вопрос на потом. Затем она рассказывала, как они скрывались и как Гера обратил её, и я уже смотрела на неё с нескрываемой жалостью, потому что у неё действительно не было выбора. "Бедная Майя. Мне по сравнению с ней намного легче. Хотя… Она в конце получила счастье, а для нашей семьи Игры были только началом несчастий".
Наш разговор длился до позднего вечера. И когда она прощалась со мной, я уже по-другому смотрела на неё и не испытывала отвращения ни к ней, ни к её детям. Правда, Геру вызывал у меня теперь лёгкое неприятие, но подумав, я всё же решила, что если Майя его простила, то я тем более не имею права его осуждать, ведь в конечном итоге они любят друга и сейчас счастливы.
Когда двери за ней закрылись, я опять улеглась в кровать и задумалась. Теперь я многое знала о жизни вампиров, и их особенности уже не так пугали меня. Но больше всего меня обрадовало, что им не надо есть каждый день, а раз в десять — двенадцать дней. "Уже легче! Хоть не в день по трупу". А некоторые их особенности поразили меня, и теперь стало понятно, почему ложась спать и просыпаясь, я только однажды увидела Дамиса спящим. "Хм, если он спит раз в двенадцать — пятнадцать дней, то чем он занимался, пока я спала?".
"А срок жизни! Три тысячи лет! Даже представить себе страшно такую цифру! Интересно, сколько Дамису лет? Ведь явно не девятнадцать — двадцать" — я посмотрела на дверь. "Может позвать его или пойти самой спросить?" — я задумалась.
"Нет. Прежде чем с ним говорить, надо окончательно решить, что же со всем этим делать" — я вздохнула. "Итак, меня уже не так пугает то, что он вампир и его прямой вины в том, что мой отец был втянут в эти Игры, нет. Майя вон вообще была на месте моего отца и ничего, живёт с Герой, а тот с неё пылинки сдувает. Соответственно злиться на Дамиса глупо, особенно если учесть, что он ко мне всегда относился так, как не относился ни один человек. Да и папа тоже отчасти виноват сам. Он должен был в первую очередь думать о нас с мамой, а не о том, что весь мир должен узнать всю правду. Да и мама тоже отчасти виновата в своём алкоголизме. Ведь некоторые люди и похуже переживают трагедии, а не ломаются и живут дальше, поэтому обвинять всех вампиров в этом нелогично. Следующее — не сказал всю правду сразу? Но будь я на его месте, и узнай, что его семью постигли несчастья из-за таких, как я, я бы тоже молчала и боялась всё рассказать, так что и здесь всё предельно ясно. Значит, меня пугают две вещи — способ его питания и то, что он, по-видимому, желает меня сделать тоже вампиром" — от последней мысли меня бросило в дрожь. "Нет, я точно не смогу убивать людей. Майе в этом плане легче. Она видит картины их преступлений, а я точно не ясновидящая и никогда не смогу убить человека, ну разве что он сам сознается в своих преступлениях и во всех красках распишет мне все свои злодеяния, и то не факт… Нет, я точно не хочу становиться вампиром" — по телу опять прокатилась дрожь отвращения и закружилась голова. "Фу! Лучше вообще об этом не думать, и подумать о второй проблеме — питание Дамиса" — я села в кровати и посмотрела в окно. "Там миллионы людей, и кого угодно из них он может убить в любой момент, либо, я могу поступить как Майя и давать Дамису пить свою кровь. Ведь им надо немного крови и многие люди занимаются донорством, и нормально себя чувствуют, почему я не могу этим заниматься для любимого мужчины? Это тоже своеобразная сдача крови, которая может спасти не одного человека. Вот только как они это делают?" — Майя как-то незаметно обошла эту тему, рассказав только про первый раз. "Не могла же она постоянно давать себя кусать! И, наверное, нашла другой способ кормить своего Геру. Ладно, потом обязательно расспрошу её об этом" — решила я. "Итак, если Дамису выставить два условия, и он на них согласиться я, пожалуй, могла бы смириться с тем, что он вампир. Как ни крути, а я люблю его".
Поднявшись с кровати, я вышла из спальни и заглянула в зал. Дамис поднялся с кресла и, повернувшись, пристально посмотрел на меня.
— Я хочу с тобой поговорить, — робко произнесла я и почувствовала, как в груди бешено забилось сердце.
Он кивнул и, указав на диван спросил:
— Присядешь?
— Да, спасибо, — ответила я, чувствуя в ногах уже слабость и головокружение, потому что теперь Дамис воспринимался по-другому, и было немного не по себе.
— Мне можно сесть рядом или…? — он выжидающе посмотрел на меня, когда я села.
