И Ухо никогда не подводил.
Черный «Ровер» выбрался из пробки на Конюшенной улице, выехал на Фонтанку, и тут перед ним как из-под земли вырос гаишник. Он сделал водителю знак остановиться, подошел, поднес руку к козырьку:
— Лейтенант Уховертов! Ваши документы, пожалуйста.
— Я что-то нарушил? — Пожилой водитель протянул документы.
— Пока не нарушили, но у вас все впереди. — Ухо неторопливо обошел машину, оглядел задние фонари, табличку с номерами и вернулся. — Номера забрызганы грязью! Непорядок.
— Сами понимаете: весна, все тает, дороги грязные…
— Я-то, может быть, и понимаю, — выразительно посмотрел на него гаишник, — а вот вы, взрослый человек, немолодой даже, а не понимаете. Я у вас документы попросил, а вы что же? Вы мне неполный комплект передали!
— Ах, извините! — Старик понял свою ошибку и протянул лейтенанту техпаспорт с вложенной купюрой.
— Вот теперь полный комплект, — оживился тот. — Но вы все-таки помойте номера, а то кто-нибудь может и не понять.
Стоило только «Роверу» скрыться за поворотом, как «лейтенант» немедленно достал мобильник:
— Маркиз, как договорились. Я ему к заднему бамперу прилепил маячок, теперь он твой.
Леня включил карманный компьютер. На экране тут же появилась движущаяся отметка — тот самый неуловимый «Ровер».
Маркиз выжал сцепление и поехал за ним.
Он миновал Литейный проспект, пересек Неву, проехал мимо Финляндского вокзала и свернул в Лесное.
Заказчик двигался на север.
Леня оставил позади Лесной проспект, проскочил под железнодорожным мостом и оказался в парке Лесотехнической академии.
Здесь было тихо и безлюдно. Парк еще спал, хотя в воздухе уже чувствовалась приближающаяся весна. Леня засомневался, не ошибся ли он, но отметка на экране компьютера замерла впереди. До «Ровера» было рукой подать.
Маркиз свернул с широкой аллеи.
Прямо по курсу показалось мрачное здание из красного кирпича — заброшенная водонапорная башня. Кирпич местами осыпался, деревянные двери покосились и наполовину сгнили. Еще несколько лет — и башня превратится в руины. Одно было неясно: кому пришло в голову обнести ветшающее сооружение новой металлической изгородью.
Машины видно не было, но метка на экране компьютера ярко мигала, показывая местоположение маячка. Оно совпадало с координатами башни.
— Куда мог подеваться этот чертов «Ровер»? — пробормотал Леня, вглядываясь в окрестности.
Он поставил машину за густыми кустами и двинулся по направлению к башне. На позднем снегу виднелись отчетливые отпечатки шин, которые вели к воротам. Не доходя до ограды, Леня остановился, достал маленький бинокль и навел его на кирпичную громаду башни.
Над входом он заметил небольшую видеокамеру.
Башня, судя по всему, была не такой уж заброшенной. Кто-то позаботился и об ограде, и о современных средствах видеонаблюдения.
Уже на пороге Лола почувствовала неладное.
В прихожей был полный порядок: одежда аккуратно висела на вешалке, обувь стояла ровными рядами, на полу не валялись изгрызенные газеты и другие звериные игрушки. Сам пол — о диво! — был чисто выметен — ни комочка шерсти, ни единого перышка попугая.
«Подозрительно, — подумала Лола. — В свою ли квартиру я попала?»
Она еще раз огляделась. Квартира, несомненно, была ее, точнее их с Леней. Но если в квартире, пусть и четырехкомнатной, проживают трое хулиганов, ожидать идеального порядка, согласитесь, не приходится.
Натягивая тапочки, Лола с изумлением обнаружила, что пол не только выметен, но еще и тщательно протерт влажной тряпкой.
«Все ясно, — подумала она, — Ленька снова забыл закрутить кран в ванной. Или кот свалился в раковину и сорвал кран. Вода протекла на пол, и Ленька поскорее все вытер: боится нижней соседки».
Но нет, она же только что встретилась в подъезде с этой соседкой. Та была вполне приветлива и даже передала привет Пу И.
Лола бросила тапочки и босиком прокралась на кухню. Стол был накрыт на двоих — стояли парадные приборы, хрустальные рюмки и стаканы для минеральной воды. Ленька не забыл даже салфетки! В духовке грелось что-то огромное и румяное. В холодильнике Лола углядела миску салата из соевых ростков (она сама совсем недавно внушала Лене, что они полезны для здоровья), баночку ее любимой консервированной спаржи и замечательный фруктовый торт в большой круглой коробке.
Лола очень удивилась и поскорее захлопнула холодильник. Удивление, правда, длилось недолго — как раз столько времени, сколько нужно, чтобы дойти до гостиной. Все великолепие на кухне и чистоту в прихожей можно было объяснить только одним: Лолин компаньон сильно провинился и теперь роет землю носом, чтобы вымолить прощение. Если бы очередную каверзу устроили звери, Ленечке и в голову бы не пришло заняться уборкой. Он ждал бы Лолу, чтобы предъявить ей звериное безобразие, и стал бы выговаривать, что она совершенно не смотрит за ними, в то время как он, Маркиз, в поте лица зарабатывает хлеб насущный…
Но что мог натворить ее ветреный компаньон? Снова увлечься какой-нибудь подозрительной блондинкой? Или роковой брюнеткой? Или белокожей зеленоглазой рыжей красоткой? Но Лола-то об этом не знает, что же он так забеспокоился? Заранее замаливает грехи? Не очень это похоже на Леньку.
Лола распахнула дверь гостиной и застыла на пороге. На диване, закинув ногу на ногу, сидел ее напарник и компаньон и читал газету. С одной стороны от него возлежал Аскольд и жмурил изумрудные глаза. С другой стороны на шелковой розовой подушке примостился Пу И и глядел паинькой. Попугай занял место на спинке дивана и скромно сложил крылья.
Маркиз убрал газету и послал Лоле самую обаятельную улыбку.
— Дети, наша Лола пришла!
Когда ей было нужно, Лола соображала очень быстро. Сейчас она сразу просекла, что, раз звери выступают с Леней единым фронтом, стало быть, амурные похождения здесь ни при чем. Кот Аскольд Ленину точку зрения в данном вопросе решительно не одобрял и всегда занимал Лолину сторону, а попугай вообще мог Маркиза заложить — по вредности характера, как считал Леня.
«Все ясно, — обреченно поняла Лола. — Он хочет заставить меня работать. И, судя по приготовлениям, работенка предстоит не из приятных».
— Пр-ривет, дор-рогая! — сказал Перришон.
Кот приоткрыл один глаз, что считалось у него высшим проявлением воспитанности. Пу И радостно тявкнул.
— Итак, — Лола подбоченилась, — по какому случаю парад?
— Просто захотелось сделать тебе приятное. — Маркиз сейчас был сама любезность.
Врет, поняла Лола. Как всегда врет.
— Выкладывай, — приказала она. — И не темни.
— Да ничего особенного! — фальшиво зачастил Леня. — Тебя нет, я решил заняться обедом, думал, посидим, поговорим, а ты сразу с какими-то подозрениями… Сама говорила, что я невнимательный. А как работать над собой, когда ты все мои благие намерения душишь в зародыше?
