В глубине комнаты открылась маленькая дверь, из которой показался угольно-черный зверь. Глаза страшилища горели зеленым огнем, шерсть лоснилась и блестела.
В первый момент Леня не поверил своим глазам. Во второй — подумал, что заболел и ему мерещится кот Аскольд, сильно потолстевший в ночных кошмарах. Но нет, Аскольд и ростом был раз в десять меньше этой зверюги.
Леня наконец понял, что за запах он почувствовал в коридоре.
Ох, не зря этот запах напомнил ему славное цирковое прошлое. Так пахло у клеток с крупными хищниками семейства кошачьих.
Все ясно: новый заказчик может не слишком беспокоиться о замках и дверях. У него есть сторож, который стоит всех замков в мире.
Перед Леней стоял огромный леопард, точнее черная пантера, один из самых опасных и непредсказуемых хищников.
Пантера подняла голову и шумно втянула воздух — совсем как Аскольд, когда принюхивается к соблазнительным запахам из кухни. Судя по всему, чужой запах ей не понравился. Она разочарованно мяукнула и чуть повела кончиком длинного хвоста. Потом отвернулась на секунду, и за это время, сам не отдавая себе отчет в собственных действиях, Леня успел вспрыгнуть на стол.
Пантере не понравилось резкое движение. Она нахмурилась, прижала уши и поглядела на Леню очень пристально. Кончик хвоста мелко-мелко задрожал, как у кота, собирающегося славно поохотиться на мышь. Маркиз тут же почувствовал себя этой обреченной мышью, и ему стало очень нехорошо. Одно хорошо: жизнь давно приучила его к любым неожиданностям, а служба в цирке выработала ценную привычку не терять голову ни при каких обстоятельствах, даже когда очевидно, что дело твое швах.
Маркиз поглядел на дверь — чересчур далеко. Даже если бы он умел летать, зверюга запросто перехватит его в полете. Стало быть, нужно выбрать другую тактику.
Даже неопытному глазу было очевидно, что пантера дрессированная и ведет себя как домашняя кошка. Такая наверняка понимает человеческую речь.
Усевшись на столе по-турецки, Леня приступил к мирным переговорам:
— Добрый вечер. — Он светски улыбнулся. — Какая приятная погода! Так и веет весной.
Пантера мигнула зелеными глазами. Леня решил считать это поощрением и продолжил:
— Ваше появление для меня было несколько неожиданным, но, поверьте, я очень рад нашему знакомству.
Пантера переступила лапами и махнула хвостом.
Маркиз задумался, какая тема может подойти для разговора с таким собеседником. О погоде они поговорили, политика не подходит, поскольку вызывает нездоровое волнение, и потом, он не в курсе политических пристрастий собеседницы. По той же причине не стоило заводить разговор о современной литературе.
Пантера сидела близко к столу, и Леня сумел разглядеть ее ошейник.
На мягкую тисненую кожу была нашита медная пластинка с именем зверя.
— Эсмеральда! — прочитал Леня. — Какое у вас красивое имя, мадам! Или вы мадемуазель?
Услышав свое имя, пантера слегка прищурилась и кокетливо склонила голову.
— Скажите, а вы никогда не работали в цирке? — Леня торопился закрепить достигнутый успех. — Мы не могли там с вами встречаться? Впрочем, что я говорю! Вы для этого слишком юны!
Какая женщина не примет благосклонно такой комплимент? Пантера была особой женского пола, к тому же хозяин, несомненно, приучил ее к долгим вечерним беседам у камина. Ленины витиеватые речи запали в ее кошачью душу. Она присела на ковре и аккуратно обернула лапы хвостом — совсем как Аскольд, когда Лола собирается делать мясную запеканку. Аскольд очень уважал себя и никогда не опускался до вульгарного попрошайничества. Взять что-то самому, попросту говоря, спереть со стола ради спортивного интереса — да, это он мог себе позволить, но просить считал ниже своего достоинства. Обычно Аскольд усаживался посреди кухни с царственным видом и ждал. Ждать ему приходилось недолго, всего несколько минут, и то Лола вынуждена была просить прощения, что не вспомнила о коте сразу.
Леня немедленно отругал себя за то, что отвлекся на воспоминания. Если сейчас не сосредоточиться на пантере, он может вообще больше не встретиться со своим котом.
Очевидно, пантера умела не только понимать человеческую речь, но и читать мысли. То, что она прочла в Лениной душе, ей явно не понравилось. Она решительно подошла к письменному столу и положила передние лапы на столешницу. Потом повернула голову и подняла верхнюю губу, показав крупный желтоватый клык. Леня сделал над собой усилие и чарующе улыбнулся:
— Нет, Эсмеральда, определенно мы с вами где-то встречались! Мне так знакомо ваше лицо! Вы в Ярославле никогда не были?
Пантера убрала лапы со стола и задумчиво опустила голову. Леня перевел дух.
— Впрочем, что я, какой Ярославль? Конечно, это был Ростов-на-Дону!.. Что, тоже нет? Простите, простите меня великодушно! — Маркиз прижал руки к сердцу. — Как я мог так ошибиться! Разумеется, мы должны были встречаться в Париже! Ах, Париж! Как этот город прекрасен ранней весной! Солнце, голуби, цветущие японские вишни… Весь город в благоухающем розовом облаке! А эти уличные кафе, а эта разноязыкая толпа, а эти магазины!..
Меля языком, Леня потихоньку осматривался. Ясно, добежать до двери он никак не успеет. Разве что можно попробовать допрыгнуть до той маленькой дверцы, откуда появилась пантера. Дверь свободно ходит туда-сюда, а если Леня встанет на четвереньки, то точно в нее пролезет. В крайнем случае можно проползти по-пластунски. За разговором он незаметно передвинулся по столу вправо. Пантера уловила его движение и тоже подвинулась, чтобы быть с ним вровень.
Маркиз отважился поглядеть ей в глаза и увидел в них самую настоящую грусть.
— Что, — всполошился он, — вы никогда не были в Париже? Ваш хозяин не возил вас туда?
Пантера грустно мигнула, и в это время Леня успел передвинуться еще чуть-чуть вправо.
Пантера тоже сделала шажок, но как-то машинально, без настоящего азарта, поскольку была сильно опечалена. Ей хотелось в Париж. И вообще хотелось посмотреть мир, а не сидеть в темноте в четырех стенах, пока жизнь проходит мимо с шелестом и благоуханием, как ветвь, полная цветов и листьев.
— Дорогая, вы не должны расстраиваться! — сыпал словами Леня. — У вас еще все впереди, вы очень молоды! Я угадал?
Пантера согласно кивнула, и Маркиз снова сменил дислокацию. Теперь он был уже на противоположном конце стола.
«Сейчас или никогда, — подумал он. — А то еще старикашка вернется, тогда Эсмеральда точно выбросит из головы мысли о Париже и сосредоточится на мне».
— У вас все впереди, — продолжил он завораживающе. — Вы увидите, как стаи голубей взлетают, хлопая крыльями, с площади Согласия…
Это был точно рассчитанный шаг. Услышав о взлетающих голубях, Эсмеральда, как всякая кошка, облизнулась, подняла мечтательный взгляд к потолку и на мгновение упустила из виду Леню. Воспользовавшись ее замешательством, он спрыгнул со стола и скользнул к низкой дверке.
