– Чью? – Я уже привыкла к наклеенным усам, на которые отвлекалась первое время, и сейчас внимательно следила за дорогой.
– Хозяина! Он ехал навстречу и свернул к нашему объекту. Вон, смотри!
Я, конечно, обратила внимание на черный «мерс» с синими номерами и двумя мигалками на крыше.
– Это милицейский автомобиль.
– Хозяин всегда на нем приезжает.
– Он в форме?
– Нет, но ведет себя как начальник. Высади меня около поворота. Я расскажу ему правду, и он защитит меня.
Я проследила, как представительский автомобиль въехал на территорию стройки и скрылся за металлическим забором. Атрибуты власти во всех городах одинаковы. Судя по номеру с нулями и стационарным мигалкам, машиной пользуется крутая местная шишка.
Глаза Субботина искрились надеждой. Бежать без денег и документов ему было некуда, поэтому он бесцельно топтался в лесу неподалеку от города. Возвращаться на объект к безжалостному Стасу он боялся. Субботин уповал на справедливость доброго Хозяина и утром попросил помочь найти его. Я не ответила тогда ни «да», ни «нет». Еще вчера я убедилась, что солдата не планируют брать живым. Трое «северян» откровенно готовились шлепнуть и закопать его при первой возможности. И отнюдь не за то, что он якобы убил Глынина. Тогда почему? Чей приказ они выполняют? И зачем на стройке Доктор так поспешно распотрошил и сжег тело убитого?
По большому счету, это не мои проблемы. Я планировала оставить солдата в пустой деревне, затем отъехать в лес, украсить верного «корейца» символикой МЧС, переодеться соответствующе и сунуться в город, чтобы заняться подготовкой к завтрашнему заданию. Если бы даже Субботина поймали, он бы не знал моего нового прикида и мало чем помог сыскарям.
Но уж очень слабым оказался утром паренек. Таблетки сбили жар, однако продуктов у нас не было. И деньги бы ему в глуши не помогли. В таком состоянии он бы не смог дойти до ближайшего магазина.
И я опять его пожалела. Сама себе удивляюсь.
Откровенно говоря, и спешить мне не требовалось. Я впервые заранее не знала, кого и где мне предстоит ликвидировать. Время, место и цель я узнаю только завтра, причем самым необычным способом. В тот же день я должна буду выполнить заказ.
Поэтому и получилось, что сначала я решила подвезти заболевшего солдата поближе к цивилизации, потом он помог мне обклеить машину, а теперь мы вместе въезжаем в Валяпинск.
– Не суетись, Субботин. Сунуться в петлю всегда успеешь, – осадила я воспрянувшего попутчика. – Для начала позволь взглянуть на твоего Хозяина.
Шустрый джип с символикой МЧС свернул к стройке, объехал длинный забор по грунтовой колее и остановился на опушке леса за кустами.
25
Начальник УВД по Валяпинску не стеснялся подчеркивать свой статус. Навороченный автомобиль премиум-класса со спецномерами и спецсигналами въехал на стройплощадку. Пока что это была действительно изрытая площадка, расчищенная от прежних конструкций фармзавода. Слева над углублением будущего котлована сгорбился в ревматической позе огромный рыжий экскаватор, справа у полуразрушенного входа в подвал торчали два строительных вагончика.
Обнаружив подземную лабораторию, полковник Барсуков на время заморозил строительство. Быстрое появление охранников в военной форме он объяснил проблемой утилизации вредных химических отходов. Подобная версия не удивляла горожан и отпугивала любопытных. Чего-чего, а радиоактивных помоек советский ВПК оставил на Урале множество.
Водитель Барсукова привычно остановил машину около бытовок. Там нетерпеливо прохаживался Развязный молодчик, один из трех прибывших в командировку северокавказских милиционеров. Двое охранников-солдат с автоматами за плечами, завидев Хозяина, вытянулись около входа в строительную бытовку. В окошке соседней показалось озабоченное лицо Доктора.
Развязный позвонил по мобильному и что-то доложил на своем языке. Спустя пять минут на стройку заехал «Ленд Крузер» с непроницаемыми стеклами. Две черные машины встретились. Власть и бандиты сходятся во вкусах: машина может быть любого цвета, если он черный.
Заднее правое стекло «Ленд Крузера» опустилось. Барсуков узнал суровое лицо Тархана, иссеченное осколками, как старыми оспинами. Опрятная щетина частично скрывала следы ранений, но взгляд не мог обмануть – этот человек застрял на вечной войне.
– Привет! – первым поздоровался гость.
Барсуков сдержанно кивнул, тоже не покидая машины.
– Садись ко мне, – позвал Тархан. Его люди в кожаных куртках вышли из «Ленд Крузера», оставив одну дверь открытой.
– Лучше ты ко мне. – Барсуков никогда не вел переговоры в чужих машинах, кабинетах или сомнительных саунах. Он прекрасно знал, как добывается компромат, способный поставить на колени любого чиновника.
Тархан скривил рот, понимающе прищурил глаза, что означало уважительную улыбку. На большую мимику его израненное лицо не было способно.
– Тогда встретимся на нейтральной территории. – Он вышел, качнул ладонью, его люди закрылись в машине.
Барсуков приказал солдатам войти в бытовку и присоединился к мирно шагающему гостю, под курткой которого угадывался бронежилет.
– Я покупаю всю партию, – небрежно сказал Тархан.
– Мы не закончили исследование последней серии, – заметил Барсуков.
– Это не важно. Я всё равно покупаю. Все ампулы, включая VRA13, – продемонстрировал осведомленность Тархан.
Барсуков замешкался, недобрым словом поминая Доктора. Скользкий человечишка с мерзкими наклонностями всё растрепал! Или это солдаты? Нет, охранники ничего не могут знать. Они глупы, а теперь еще подсажены на наркотики.
– Деньги со мной. Предлагаю ударить по рукам сейчас, – сказал Тархан.
– Спешка до добра не доводит.
– Добро? О чем ты? Жизнь или смерть – только это важно. И еще деньги. Ведь так, Барсук?
Старая кличка хлестнула по самолюбию. Уж лет пятнадцать никто не смел так обращаться к негласному хозяину города. Но Барсуков сдержался. Обида – худший советчик.
– Бери всё, Тархан. Кроме VRA13.
– Нет. Я рисковал, идя на эту сделку. Я согласился с твоей ценой, не зная толком, что покупаю. Теперь твоя очередь держать слово, Барсук.
– Я дам хорошую скидку.
– Ты напоминаешь мне азербайджанца на рынке. Ты мужчина или торгаш?
– Амфетамины, наркота, сыворотка правды – это понятно. Но зачем тебе VRA13?
Барсуков настойчиво прощупывал покупателя. Что ему известно о темных ампулах, кроме аббревиатуры? Тархан остановился и развернулся, перегородив дорогу. Его черные зрачки кололи не хуже острия клинков.
– Лучше тебе не знать. Продал – и забыл.
Геннадию Андреевичу стало не по себе. Он догадывался, где можно использовать мерзкие ампулы, и понимал, что такого человека, как Тархан, вряд ли смутят последствия их применения.
