Доктор сует сигару в рот, причмокивает. Он предвкушает удовольствие. Щелчок большой зажигалки и…
Огненный взрыв сотрясает первый этаж. Тугая волна выбивает стекла, ударяет вверх. За нашей спиной вышибает дверь. Упругая невидимая сила толкает нас и придает решимости.
48
Геннадий Барсуков открыл маленький холодильник, извлек бутылку молока. На рабочем столе его ждали две свежие булочки с маком. Секретарша знала вкус шефа.
Пять лет назад в день своего сорокалетия Геннадий Андреевич получил поистине королевский подарок от Мудрого Наставника. Одновременно ему присвоили звание полковника и назначили на должность начальника городского УВД. Торжественные события отмечали по-милицейски бурно. Когда через неделю непрерывных возлияний пристыженный полковник услышал в постели от жены: «Ты пей, Гена, пей, а я найду себе другого» – его мутную голову и разбитый организм посетила невиданная решимость.
Утром остатки дорогого пойла последовали в унитаз, смятые сигареты в мусорное ведро. Барсуков хлебал кофе с аспирином, украдкой поглядывал на гибкое тело жены, делавшей зарядку, и с горечью понимал, что помимо денег и должности для полноценного существования необходимо элементарное здоровье. Жизнь перевалила пятый десяток, и то, что раньше давалось само собой, теперь требовало упорных занятий и самоограничений.
В просторной квартире появились тренажеры, водитель дважды в неделю дежурил у бассейна, дожидаясь шефа, а во время вынужденных застолий полковник лишь пригублял спиртное, с затаенной гордостью ощущая прилив мужской энергии от заинтересованных взглядов молодых женщин. Что ни говорите, а бабы чувствуют полноценного самца.
Допив прохладное молоко, полковник взглянул на часы. Рабочий день подошел к концу, он оказался на редкость плодотворным. Одним махом удалось уничтожить солдата, который представлял главную проблему, а заодно избавиться от болтливого биолога и отомстить наглой киллерше за унижение семнадцатилетней давности. Доктор, конечно, и так висел на крючке и ни за что бы не раскололся без воздействия препарата, но что случилось, то случилось. Сам виноват, раз вляпался. Надо будет подкинуть информацию в прессу, что он занимался химическими опытами на дому. Вот и печальный результат.
А о Светлом Демоне лучше не упоминать. Нет-нет, а появлялись слухи, что она работает на ФСБ поэтому и не попадается. Мол, в стране, где отменили смертную казнь, еще много тех, кто ее заслуживает. И кое-кто наверху решил избавить судебную систему от муторных процессов. Зачем усложнять путь к наказанию, если пуля летит по прямой линии.
Однако это лишь домыслы, а факты будут таковы: во время взрыва бытового газа погибла неизвестная гражданка, личность которой не установлена.
Завтра утром завершится выгодная сделка, и пусть Тархан катится куда подальше с секретными ампулами. В Валяпинске должно быть спокойно, а то, что может произойти в других местах, полковника не волнует. Он отвечает за безопасность только своей вотчины!
А потом будет праздник – День города, на который приедет его Мудрый Наставник. Недавно он вошел в первую сотню богатеев России. Узнав хорошую новость о Светлом Демоне, миллиардер компенсирует потерю дорогого «отеля-для-своих». Что, впрочем, не помешает раскрутить страховую компанию.
Зазвонил личный мобильник начальника УВД. Барсуков взглянул на дисплей. А вот и последний сегодняшний доклад.
– Геннадий Андреевич, – говорил эксперт-криминалист, оставленный на месте взрыва. – Разбор завалов закончен. Мы обнаружили одно тело.
– Одно?! Ты уверен?
– Я лично обследовал каждый уголок.
– Ошибки быть не может?
– Нет. Тело только одно.
– Кто это?
– Полный мужчина, рост около ста семидесяти. Огонь потушили быстро, тело можно опознать.
– Я и так знаю, кто это! В доме были трое! Где остальные?
– Не могу знать. Скорее всего, ушли через соседний участок. При взрыве поврежден забор.
– Черт! Обманула! – Полковник нажал отбой и сжал трубку, раскачивая кулак, будто кому-то угрожал. Его колотила злость.
Еще не справившись с волнением, он торопливо позвонил на телефон Доктора и убедился, что абонент недоступен. Барсуков рывком подвинул распечатку, подготовленную дежурным, и стал набирать обведенный номер, однако нажать вызов не решился.
Эмоции улеглись, уступая место разуму.
Звонок спугнет ее. Если Светлый Демон ускользнула из взорванного дома, путь думает, что он пока не догадывается об этом. Возможно, она ослабит бдительность и как-то проявит себя. В конце концов, в его распоряжении остается прежний способ негласно узнать ее местоположение.
Полковник набрал рабочий номер Звягинцева, но вспомнил, что сам отпустил его после затянувшегося дежурства. Он позвонил майору домой.
– Звягинцев, возвращайся на службу, – сразу ошарашил сонного подчиненного Барсуков. – Мне надо отследить перемещения восьмого номера из нашего телефонного списка.
– Но вы же дали отбой.
– Обстоятельства изменились.
– Я после суток, даже больше.
– Учту. Ты в теме и быстрее выполнишь задание, чем кто-либо другой.
– Хорошо, я приеду. Но сотовый оператор отпустил специалиста, с которым я контактировал.
– Пусть вернут. Ссылайся на меня. И хватит придумывать отговорки! Выезжай немедленно!
– Еду, товарищ полковник.
49
Я топала вверх по хребту крутого склона. Из-под походных ботинок осыпались камешки и с озорным перестуком скатывались с обрыва. За плечами болтался рюкзак и складная снайперская винтовка, рука сжимала пистолет. Сзади тяжело дышал Николай, ему я доверила ведро с любимым Пификом. Перед скалистым горбом неприметная тропка уперлась в кусты. Они загораживали небольшую ровную площадку, примыкавшую к каменному «зубу».
Я раздвинула густые ветки и с удовлетворением констатировала:
– Всё, как и раньше. Гнездышко цело.
– Какое гнездышко? – пытался заглянуть через плечо Субботин.
– Гнездо Коршуна.
Я пролезла сквозь кусты, сняла рюкзак и винтовку, расправила плечи. Под скальным выступом притулилась неказистая постройка, сколоченная из тонких слег. Она была похожа на неуклюжий шкаф. Николай недоуменно смотрел на «гнездо».
– Какого коршуна? Настоящего? – спросил он.
– Был такой человек, Кирилл Коршунов. Когда мне стало очень тяжело, он спрятал меня здесь.
– Почему?
– Из-за свежего воздуха, конечно. – Шутку солдат не понял, пришлось пояснить: – Сюда ведет единственная дорога, по которой мы шли. Перед вершиной она лысая, без деревьев. Сзади обрыв, там могут забраться только альпинисты. Так что неслышно не подойдешь, камешки дадут знать. А сверху обзор идеальный. Что еще нужно, чтобы держать оборону?
